Юля заранее забронировала номер в гостинице рядом с оперным театром, считай в самом центре города. Правда она обещала дождаться врача, уходить, когда стала причиной беспокойства стольких людей, она сочла недостойным поступком. Как в прочем и сидеть неухоженной, особенно в достаточно тесном номере наедине с сероглазым высоким капитаном.

Олег, чертыхаясь пытался приладить собачку на молнию брюк. Сначала он чинил штаны стоя в них, потом понял, что так дело не пойдёт, снял брюки и сел а унитаз. Сосредоточенно вздохнул и постарался успокоиться. «Ну давай же!»– прошептал он собачке и одним движением вернул беглянку на место. Глаза заблестели от гордости, и он поспешно встал и тряхнул штанинами. Олег почувствовал себя в своей тарелке, прежняя уверенность вернулась к нему вместе с исправной молнией. Молодой человек глянул в зеркало – «Блин, а футболка то с брюками не сочетается и чего я их напялил? Видимо с перепугу». Мужчина решил остаться в шортах. Капитан открыл дверь и вышел к девушке, та по-прежнему сидела на кровати с телефоном в руках. Юля посмотрела на него карими глазами и спросила:

– Олег, скажите честно, я много проблем доставила?

Капитан аккуратно повесил брюки на спинку односпальной кровати и сел напротив девушки, глядя ей в глаза, честно ответил:

– Гораздо больше проблем, вы, Юля, принесли если бы не проснулись. По регламенту мы с медиками должны были вас госпитализировать, но на свой страх и риск оставили под присмотром. Чутьё, наверное, сработало. Ну и, если уж говорить, положа руку на сердце никто не хотел отписываться в вышестоящие инстанции после госпитализации. Мы надеялись обойтись малой кровью.

Юлю тряхнуло от высказанной честности, она одновременно испытала укол стыда и чувство обиды, что пилот видел в ней повод для отписки. Девушке хотелось, чтобы симпатичный капитан разглядел в ней человека, женщину, а не пунктик в регламенте. «Боже, Юля, вы же совсем незнакомы, ты не обязана ему нравится, конечно выходка с таблетками стала занозой» – пнула она себя.

– Понятно – протянула девушка и посмотрела на капитана с благодарностью – Я вам, Олег, очень признательна за заботу. Спасибо большое. Если бы я оказалась в больнице, то навряд ли бы успела на запланированную сделку.

Олег кивнул в знак согласия с благодарностью и спросил:

– Вы по работе в Новосибирск?

– Можно на ты, да, я риелтор, и завтра, точнее уже сегодня, у меня важная встреча, можно сказать – судьбоносная. Её я никак не могу пропустить, ни по болезни, на даже в случае собственной смерти – Юля хмыкнула от черного юмора, Олег удивился, но отреагировал на шутку улыбкой.

– Ты так сильно боишься летать, что выпила неизвестные тайские таблетки? На упаковке нет ни слова ни по-английски, ни по-русски. Это опасно, Юль – удивился аэрофобии собеседницы капитан. Олег мало чего боялся, точнее за тридцатиоднолетнюю жизнь его мало что пугало. Он не испытывал страшных катастроф или событий, близкие родственники прибывали в здравии, в детстве он не узнал сильных негативных потрясений. Полет и нахождение на высоте являлись частью личности, нежели работой. Хотя это не мешало строить карьеру, даже помогало.  Он не презирал чувство страха, потому что никогда не перебарывал его, скорее не понимал, как можно бояться чего-то так сильно, что от эмоций теряешь рассудок и совершаешь глупые поступки. Как например, глотаешь неизвестные таблетки.

– Я ненавижу все, что связано с полётом или небом, или высотой. Хуже этого может быть только все это вместе.

Пилота обожгло признание девушки, он промолчал, давая ей закончить мысль. Взгляд карих глаз стал отстранённым, и Юля продолжила:

– Я понимаю, что это может звучать дико, но полет для меня кошмар. Я всегда заранее собираю вещи, но не в предвкушении, а в попытке самообмана. Мне кажется, что, собрав чемодан забуду о перелёте. Терпеть не могу дорогу в аэропорт, рамки, досмотры, звуки и запах терминала. Нервные люди, расписание табло, повсюду хаос из вещей. Посадка в самолет, хм, мои ноги становятся ватными перед выходом на посадку. Я не говорю про тесноту внутри самолёта. Приходиться сидеть впритык к чужим людям, если ты голоден, то вынужден есть не вкусную еду, пить невкусный кофе.  Но хуже всего, это высота. Даже сейчас меня тошнит от мысли о ней. Знать, что от земли тебя отделяет тонкая перегородка самолёта, а за ней тысячи метров воздуха – ужас. Я ненавижу летать – подытожила Юля и расстроено замолчала. Девушка сидела, уперев взгляд в стену, она рассказывала об аэрофобии со смесью грусти, безысходности и паники.  В полуприкрытых глазах светилась мука. Олегу захотелось сесть рядом, обнять за плечи и сказать, что все будет хорошо, что она справится, и самолёты – одно из самых надёжных изобретений человечества. Но он не мог позволить себе такой роскоши. Слова Юли скрипом отзывались в душе. За последние пять минут она перечислила в негативном свете все аспекты его жизни. Без них капитан не представлял своей жизни. «Невозможно уродиться настолько разными людьми» – поразился про себя Олег и спросил:

– А закаты, Юль или рассветы? Их ты тоже не любишь?

– Я люблю рассветы – медленно, как обещание, сказала девушка – Когда уходит темнота ночи и серое утро накрывает город. Когда тихо и все замирает в предвкушении дня.

Олег с пониманием кивнул, напряжение. Между ними возросло, и чтобы разрядить обстановку он взял с тумбочки телефон и посмотрел на время.

– Пол шестого утра – в слух констатировал он – Думаю самое время для завтрака и крепкого кофе.

Юля радостно улыбнулась в ответ на мысль капитана, и сердце молодого человека пропустило удар:

– Полностью поддерживаю.

8

В Новосибирске царила осень. Октябрь месяц кленовым золотом украсил город. Ранним утром пахло зимним искристым холодом, ветер гнал перистые облака по выбеленному небу. Погода обещала солнце. Юля поморщилась, прикоснувшись к холодной ручке дверцы такси, и быстро скользнула в уютное тепло машины. Девушка подавила желание оглянуться назад на гостиницу, она была уверена что сероглазый капитан не провожает её ни своим присутствием, ни взглядом. Все же оглянуться хотелось.

Юля ехала к забронированному номеру в центре города в предвкушении горячего душа. Перед встречей ей требовалось время собраться с мыслями и привести себя в порядок. Удачно, что коллеги в Новосибирском филиале ждали ее к десяти утра, а клиенты к двенадцати. У Юли оставалось пару часов свободного времени. Девушка выдохнула, командировка шла по заданному вектору, хоть и с приключениями,

Юля отказывалась мечтать о повышении в должности. Не то чтобы она была суеверной, но желаемое замерло в шаге от нее, и она боялась спугнуть мечту, как бабочку, одним неосторожным движением. «Лучше сделать дело, а потом уж предаваться мечтаниям» – рассуждала она, но иногда картинки ее назначения вспыхивали перед глазами. Тогда молодой риелтор, как типичная женщина, представляла в каком костюме присутствует на совете акционеров, подбирала прическу, макияж и туфли. При тотальной занятости, трудоголизме и карьеризме, Юля не потеряла врождённую женственность. Девушка не превратилась в мужеподобную даму, она все также осталась верна шпилькам, укладке и женской хваленой логике. Это и отличало ее от большинства коллег – сочетание цепкой хватки, острого ума и приятной мягкости.

Юля смотрела на Сибирские городские пейзажи из окна такси. Это был ее второй приезд в Новосибирск. Прошлый раз она входила в состав группы специалистов, приехавших на конференцию. Событие прошло за четыре дня, и она успела разглядеть город мельком. Еще меньше времени у нее осталось на завязывание крепких профессиональных связей с местными коллегами. Поэтому их знакомство носило поверхностный характер, сегодняшняя сделка оказалась первой совместной с филиалом.

Ранним утром машины еще не успели заполонить дороги, и перед взором девушки открывались архитектурные пейзажи города. Они пересекли мост, соединяющий левый и правый берег города, проехали громадный аквапарк и устремились к центру. Таксист не заводил лишних разговоров, это устраивало Юлю.