Он надеялся, что по крови больше эльф, чем человек, но кровь смешалась так причудливо, поди теперь разбери, что в нем от эльфа, а что от человека или еще кого. Кем были его хотя бы бабушки и дедушки, Гландир не знал и даже не догадывался. В семье никто никогда не говорил об этом. Так что оставалось жить и терпеть.
Из размышлений его вырвал громкий голос Трайна:
— Скоро мы приедем в Ворстан, вольный город торговцев пушниной. Будь осторожен — у них языки такие же острые, как и мечи. И все связано друг с другом. За не вовремя сказанные слова ты можешь поплатиться жизнью.
Гландир послушно кивнул и приложил ладонь к груди в знак того, что понял и принял к сведению слова своего командира, заменившего ему отца. Трайн был хорошим человеком, кто бы что о нем ни говорил.
Желто-бурая глиняная дорога уныло чавкала под колесами, напоминая о доме и детстве. Сейчас, по прошествии стольких лет, эльф и подумать не мог, что жил так. В лачугах, продуваемых всеми ветрами, впроголодь, в грязи, как поросенок, в абсолютной беспросветной нищете… Вспоминать было страшно. Вспоминать не хотелось. Думать о том, что он мог бы стать таким, как отец, и жить так, как живут они… страшно. Гландир с ужасом представил, что сейчас жил бы с какой-то из своих сестер и растил бы уже как минимум троих детей. Это ужасно. Это неправильно. Это противоестественно…
— Чего грустишь, парень? — Трайн всегда чутко прислушивался к настроению своего почти сына и преемника.
— Вспомнил дом. Там была такая же бурая грязь… — глухо ответил эльф, повернувшись к купцу. Да, время не щадит никого. Если Гландиру оно пошло на пользу, то для Трайна только во вред. Некогда черные густые волосы его поредели и покрылись сединой, на макушке уже показывалась проплешина, лицо избороздили тонкие, но уже хорошо заметные морщины. Да, Трайн еще силен в руках и способен как повоевать за свое добро, так и торговать, но сколько еще он сможет путешествовать от города к городу? Сколько лет еще продержится прежде, чем время уничтожит его? Ослабит руки и ноги, сделает глаза незрячими, а память ветхой, как старая бумага. Пять лет? Десять? Никто не знает ответа.
— Не думай об этом. Развейся в городе. Ты уже большой мальчик, пора тебе присоединяться к нашим гулякам, — вдруг хохотнул купец и вытащил из кармана своей толстой кожаной куртки кошель. — Это твои деньги за прошлую торицу*, держи. Погуляй, купи себе что-нибудь, сними девицу, отдохни как следует.
Гландир недоверчиво вздернул бровь, но кошель взял. Деньги лишними никогда не бывают.
— Меня раньше никогда не звали… ну… — замялся он, — …в бордель.
— Раньше не звали, теперь пойдешь. А то я не знаю, что ты каждую ночь не отлить ходишь в кусты подальше, — хмыкнул купец, добродушно хлопнув эльфа по плечу. — Давай, не робей, это глупо. В твоем возрасте многие уже обзавелись семьями, а ты до сих пор чудо нецелованное.
Караван медленно подъезжал к городу. Гландир ерзал на лошади, вглядываясь вперед до звездочек в глазах. Его отпустят впервые, как всех. Он будет таким же наемником. Он будет… взрослым? По-настоящему взрослым, не по внешнему виду, не потому, что пьет вино и даже не потому, что вырос из всех рубашек. И его больше не будут считать пацаном только из-за отсутствия бороды и усов. Не растет у него борода, хоть плачь. У всех людей растет, даже у парней намного младше него, а ему эльфийская проклятая кровь подложила знатную свинью. Вот и относятся к нему многие наемники больше как к парнишке, чем как к равному, хоть он уже где только ни был, чего только ни повидал. А уж сколько нападений разбойников они отбили…
Город глушил обилием звуков, образов и запахов. В городе толклось множество народу, прямо на улице готовилась еда и тут же продавалась, воришки пытались украсть готовые пирожки, стража гонялась за вырвавшейся из конюшни лошадью — сразу видно молодой и необъезженной. Гландир с высоты своего коня только посмеивался над всей этой суетой.
Караван остановился в торговом доме, построенном властями специально для нужд путешественников. Трайн разместил своих людей, выставил часовых и, подмигнув Гландиру, отправился договариваться о месте на рынке. В Ворстане нельзя так просто стать абы где и разложить товар. Все должно быть по правилам.
Пару лет назад они уже приезжали сюда, хотя тогда Гландиру никто не позволил бы бросить караван и уйти по своим делам. Эльф примерно знал, где искать заветные места отдыха большинства наемников, но вот сама суть его прихода… Радость сменялась тревогой — что, если он не подходит? Вдруг денег не хватит или внешность не та… Говорят, люди не очень-то любят тех, у кого слишком много крови древних народов. Смешно сказать, но если бы те самые древние знали, что случится с их потомками в нынешнем времени, они вырезали бы все свои кланы и упокоились навек. Грязные полукровки — еще самое нежное название для таких, как Гландир. А уж из-за его яркой внешности могло быть много проблем. Хорошо, что Трайн оказался далеким от глупых человеческих предрассудков.
Вечерело, улицы заполнялись шумными приезжими и отдыхающими после работы городскими жителями. Увы, в воздухе витали ароматы отнюдь не цветов, подсказывая, что даже в вольном городе не все в порядке со старой канализацией, доставшейся людям в наследство от тех же древних. Ломать не строить, а поддерживать все в надлежащем состоянии люди не умели никогда. Проще загадить и обвинить во всем тех, кто к этому не имеет ни малейшего отношения.
Гландир наконец решился и вышел на неширокую улочку, с обеих сторон застроенную домами с яркими фасадами. Улица удовольствий имелась практически в каждом городе, и расположение ее было чаще всего чуть дальше от центра, но не на самой периферии, чтобы богачам и среднему классу далеко не ехать, а совсем уж бедным не шляться там по ночам. Эльф огляделся — ему не нравилась излишняя суета. Жеманные девицы, изящно двигающие плечиками и задом, тоже ничего такого в душе не вызывали. Проклятье, неужели он настолько трус?
Решительно зашагав вдоль домов с броскими и пошлыми вывесками, он рассматривал девиц и понимал, что это все не то. Слишком яркие, слишком надушенные дешевыми духами, слишком открытые или слишком громко смеющиеся, они выглядели настолько ненатурально, будто были вытащены из фантазий юного мальчишки, едва понявшего, для чего еще ему нужен член. Гландир отметал вариант за вариантом, отходил от особо настырных и прилипчивых женщин. Пожалуй, так он никогда не сможет «развеяться», как назвал сие нехитрое дело Трайн.
Хотя одна из девушек показалась ему весьма симпатичной. Одетая в скромное кремовое платье с серыми оборками и лишь со слегка открытой грудью, без лишней косметики, со стройной фигурой и уложенными в высокую прическу волосами, она вполне отвечала его требованиям. Гландир подошел к ней, чувствуя себя полным идиотом, но все же…
— Господин желает хорошо провести ночь? — белозубая улыбка довершила общее впечатление. Девушка была не только чистой, но еще и со всеми зубами, что в нынешних реалиях являлось большой редкостью.
— Да… — Гландир сглотнул ком в горле и постарался придать себе больше внушительности, поскольку голос в самый неподходящий момент мог начать писклявить из-за волнения. Жаль, что эльфы живут долго и долго взрослеют. Людям достаточно всего несколько лет, чтобы повзрослеть, а он будет походить на молодого парня еще очень долго. Неизвестно, сколько долго.
— Пойдемте, господин, — девушка чуть склонила голову, отдавая дань вежливости, но показывая, что ее клиент не относится к категории богатых и влиятельных, перед которыми стоит стелиться. Но эльфа поклоны не волновали.
Дом, на который указала девушка, оказался пусть и не самым престижным, но весьма неплохим, еще из тех старых построек, которые остались от древних. Двухэтажный, но на второй этаж его никто вести не стал.
— Меня зовут Мико, — представилась девушка, проводя Гландира в специальную комнату. Весь первый этаж делился на такие комнаты для одного раза — из всей меблировки только кровать и небольшой комод. Ничего лишнего и ничего такого, чем бы клиент мог повредить девушке. Для особо требовательных господ существовали совсем другие места, намного более дорогие, чем это. — За ночь — золотой, за час — двадцать серебряных, — пояснила она, ловко расстегивая крючки на платье.
