— А это может как-то иметь отношение к тому, что твой отец тоже маг? Причем, судя по ауре, пусть и не развитый, но опытный, — как бы невзначай заметил Гарос. — И Самри, заметь, маг. Если раскачать источник, то где-то уровня четвертого-пятого, как я, — все также безмятежно продолжил он. — Вполне реально, что твои короли прирожденные менталисты. Не знаю, как связано мясо живых существ, уверен, когда ваша раса только зарождалась, вы не лютиками питались. Но вот то, что следующим королём становится ребенок менталист — логично.

— Допустим это так. Мы можем провести эксперимент здесь и сейчас. Но это будет жестоко и не для посторонних глаз, — несколько нервно усмехнулась Гэвианет. — Понимаешь, добровольная жертва всегда ценится. Насколько я поняла, здесь моя добровольная жертва была признаком слабости. То есть, ни ты, ни те маги ничем не ограничены, и их ничто не удержит от убиения моей особы. Собственно говоря, ты был прав, сказав, что это глупость. Но для гааш добровольность — важный критерий. Думаю, они не смогли бы причинить мне существенный вред, даже если бы я разрешила.

Гэвианет затащила Самри и орка обратно в купальню и заперла дверь на защелку. А потом ловко отгрызла тонкий длинный шнур для вызова слуг — видимо, Фэй учел, что не все в этом доме маги.

— Бери, Самри. Ты сможешь меня убить легко и просто, — она сунула шнур в руки сородича, тот растерянно дернулся. — Бери-бери, тебе всего лишь нужно накинуть эту веревку мне на шею и подержать пять минут. И твоя миссия будет исполнена. Ты уничтожишь первого из королевского рода, пусть и бесполезного теперь. Ну же, ты же так хотел этого! Ты можешь, ты ведь убивал уже. Ты помнишь, каково это.

Принцесса смотрела на Самри почти сочувственно. Тот то алел, то бледнел, не в силах скрыть свои чувства. Наконец он выхватил веревку из ее рук и зашвырнул в угол.

— Будь ты проклята! Это невозможно! — гааш с силой повернул кран и сунул голову в холодную воду.

— М-да… — покачал головой Гарос и мягко похлопал девушку по плечу. — Значит ты проверила действие на нашего юного друга ментальной закладки от правителя? — попытался понять произошедшее на глазах у него представление орк, а затем как-то криво усмехнулся. — Впрочем, мне лично кажется, что Самри вообще не убийца. Не его это. Ведь убить беспомощного это совсем не то, что убить того, кто серьезно хочет убить тебя.

— В том-то и разница между нами, Гарос. Ваши маги с интересом затянули бы эту веревку и засекли время до моей смерти, — горько усмехнулась принцесса, а потом подошла к Самри и перевернула его, забрасывая в ванную, полную холодной воды. Тот истерично взвизгнул и потянул кран с горячей водой. Из крана плеснул кипяток. — Видишь? Я могу делать ему всякие пакости, не смертельные, но неприятные. Он тоже может делать пакости. А убивать мы не можем. Не вот так запросто, лишь потому, что такая идея пришла в голову или кто-то сказал, что так нужно делать. Их лидер не сможет стать королем, поскольку его никто не будет слушать. И бывший лидер это прекрасно понимал, забавляя мальчиков и девочек в игры с дикими и домашними животными. А нынешний не понимает и всерьез считает короля своим врагом. Но даже он ничего не может сделать.

Гэвианет налила на Самри мыло из первой попавшейся бутылки и взбила пену, оставив его барахтаться в горячей воде. Сама она подошла к рукомойнику и с наслаждением отпила чистой воды, поскольку от долгих разговоров пересохло горло. Пусть уже этот чудик наплавается, она станет замыкающей.

— М-да… Ну, на самом деле ты не совсем права. Алхимики — те да, придушили бы с радостью. Это опасные ребята. Но есть те, кто просто не способен перешагнуть черту. Это слабость, но так есть, — хмыкнул Гарос, отворачиваясь от булькающего в пене Самри. — Итак, что ты теперь думаешь, Гэв?

— А что мне остается думать? У меня была цель, а теперь ее нет. Я не уверена, что получится в следующий раз. Мало ли что произойдет за полгода, может, мы все умрем… — она пожала плечами и сложила хваты на груди, чувствуя какую-то душевную опустошенность. Как будто она мяч, из которого выдавили весь воздух. — Не знаю, Гарос. Я бесполезна в вашем мире, мне некуда деваться, кроме как болтаться на твоей шее. И поскольку ты главный в нашей мини-группе, то тебе решать, куда меня деть. Самри, как видишь, повезло несколько больше — у него есть хотя бы эта ваша магия. Не удивлюсь, если он какой-то дальний мой родственник, — она нервно хихикнула.

— Смешно будет, если окажется, что он благодаря магии один из тех принцев, которые могли бы быть кандидатами в короли, — фыркнул Гарос, внезапно подхватывая расстроенную принцессу на руки и осторожно прижимая к груди. Она маленькая и мягкая, таких обнимать само удовольствие. — Не тони в своем негативе. Ты не обуза, я на твоей стороне. Если честно, я и сам не знаю, что со мной будет следующие десять лет. Потому что сам скоро должен буду бежать из родного племени.

— Тогда давай сбежим, — предложила Гэвианет, внезапно понимая, что обнимают ее очень даже приятно. И как-то… слишком приятно. Она вдруг вспомнила, что ее личная жизнь накрылась сразу по началу покушений… И уже два года как в ее окружении мужчины были только в качестве родственников, телохранителей и редких допущенных к встречам приятелей-знакомых. А это было несколько… обидно. Впрочем, рассматривать в качестве партнера орка… она еще не настолько потеряла голову.

— Ага, сбежим… И прихватим до кучи Самри, Фэя и принцессу Клару, — криво улыбнулся орк, легко поглаживая ее по голове. Это даже прозвучало крайне саркастично.

Он вышел из купальни, усаживаясь на лавку в предбаннике и спокойно устраивая принцессу у себя на коленях. Это вообще получалось как-то очень естественно.

— Но убираться из города нам придется. Потому что да, через полгода будет ритуал, но тебя с Самри за это время сто раз успеют похитить на улице. Разумнее попробовать добраться до стихийного портала. Или же схорониться где-то до следующего фестиваля.

— Так и представляю — сидим мы все такие в темной-претемной пещере и питаемся светящимися грибами, — иронично заметила Гэвианет и прыснула в кулак. А после слезла с колен орка и от души жахнула кулаком по двери: — Самри, если ты решил утопиться в мыльной воде, то так и скажи. А то пока тебя дождешься, уже весь ужин съедят.

Выдворив наплескавшегося сородича, Гэвианет сменила воду и вымылась сама. Ей такой роскоши, как поваляться в горе пены, уже не видать. Впрочем, ей надо было подумать. И подумать очень хорошо, поскольку теплые объятия сильно сбивали с мыслей. Особенно теперь, когда определенных целей не было, возвращение домой откладывалось на неопределенный срок, а жизнь-то продолжалась. И, к великому сожалению, порой вносила свои коррективы.

Принцесса вышла из купальни, так ни до чего конкретного и не додумавшись. Что-то с ними всеми здесь происходило, что-то неправильное, но между тем естественное. Точнее говоря, естественное для этого мира. И недавние странные мысли заставили ее сильно задуматься о собственной жизни. Сколько еще она будет идти на поводу у долга, обязанностей, правил, обстоятельств и прочей ерунды, которую с детства ей вдолбили в голову все окружающие? Сначала учеба, потом все остальное. Сначала практика, потом нагуляешься. Сначала долг перед государством. Семья? Какая семья? Тебе не положена семья, ты будущий дипломат. Спи с кем хочешь, но никаких официальных связей. Дети? С ума сошла? Детей сделают и без тебя, бегом на стерилизацию. Вот тебе счастливый билет в туманное будущее. Теперь гормоны не так сильно затуманят твой мозг, ты не будешь искать приключений и влипать в неприятности. Не испортишь свою репутацию. Не будешь думать о неугодных вещах. Кому неугодных? Отцу, политической ситуации, будущему мужу… Зачем бы жастарианцу гааш? Только для договора.