Шаман удивленно вскинул брови и покачал головой, глядя на собеседницу.

— Знаешь, я, возможно, не все понимаю, или вообще много не знаю, как бы ни учился. Все же, космос у нас сказка почище других миров. Их-то существование давно доказано, а вот про то, что над небом, наши ученые по-прежнему спорят до хрипоты, — честно поделился он. — Но наверно я должен быть горд тем, что иномирец считает, что орки достойны чего-то больше, чем люди!

— Вам просто нужна помощь осознать себя. Почему вы считаете свою расу хуже, чем другие? Хварсы и грамсы вообще не имеют рук, ног и щупалец, а между тем это передовые расы, они уже давным-давно заняли все планеты, которые им подходят. А у вас есть и руки, и ноги, и мозги, и новые необычные технологии, о которых никто не знает. Они могут двигать предметы силой мысли, а вы можете лечить за несколько минут.

Гэвианет пристально смотрела на Гароса. Что же такого происходило с орками, что даже самый образованный из них не может поверить в свою расу?

— Космос — не сказка. Космос — это огромные незаселенные территории. Много места, в котором периодически сталкиваются лбами старожилы. Вы знаете о существовании других миров, так что вам мешает поверить, что эти миры находятся в космосе? У них есть такие же солнца, вокруг которых они вращаются. Есть луны, одна или несколько. Что же вас удивляет?

— Магия пространства — наука не точная, я учился десять лет и смог постигнуть лишь два ее вида, — проговорил он, даже не замечая, что переходит на привычный с учебы мудреный говор. — Мир бесконечно сложен, и мы, орки, начали понимать это совсем недавно. До этого мы сделали очень много такого, что вполне оправдывает ненависть людей. Некоторые из моего народа до сих пор живут тем же, чем и банда Зальтрага. Они считают это проявлением силы, а нас — заключивших мирный договор — они презирают, — шаман тяжко вздохнул, прикрыв глаза и только потом понял, что слушает его не только принцесса, имя которой он даже произнести без конфуза не может, но и ее сородич, вместе с человеческой девчонкой.

— Есть еще техника, Гарос, — Гэвианет потянулась к орку, желая его приободрить и в этот момент тащивший ее повозку мул споткнулся. Раздался резкий свист. Гааш обернулась на шум впереди каравана — за разговором она и не заметила, как они проехали поля и теперь оказались в лесу. Принцесса завертела головой, пытаясь понять, что именно происходит.

— Под телегу! Живо! — рыкнул Гарос, легко выхватывая со дна повозки короткий посох, на костяном набалдашнике которого сверкнул солнечный луч. Остальные «мирные торговцы» также схватили кто что горазд. У главы каравана в руках мелькнула огромная секира, а его женушка отбила арбалетный болт сковородкой столь пугающих размеров, что стало ясно, в чем она готовит ужин на все их немалое семейство.

— Хэй, да бросьте! Нешто так головы сложить хотите? — хохотнул кто-то из ощетинившейся луками и арбалетами толпы разбойников. Со всех сторон их было немерено, а поваленное впереди дерево мулы не перепрыгнут. Да, напасть на орочий караван дураков нет. Но ватага была огромна. Мягко говоря. — Мы народ понимающий — бросьте повозки да деньги и топайте себе. Бабы ваши жуткие нам вовек без надобности! — продолжил разливаться соловьем тот самый невидимый доброхот.

Гарос попытался найти взглядом самого атамана, но качество портрета в том объявлении было таким, что на него была похожа каждая третья гнусная рожа, от которых у шамана начинало рябить в глазах.

— Это мы страшные?! — праведно возмутились торговки и… На этом разговорам пришел конец.

Первым делом Гарос щедро запустил волной разрушения по кустарникам, из которых еще не успели вылезти все разбойники. Полетели клочья… Врагов было отнюдь не мало.

Получив команду, разбойники бросились на караван, не разбираясь, кто перед ними. Гэвианет с ужасом наблюдала ощерившиеся рты с выбитыми зубами. Почему-то из всех лиц она воспринимала именно раскрытые рты. Один из них добрался до ее повозки и перепрыгнул через борт.

— Эй, да тут девчонка посимпатичней, чем эти зеленые хари! — выкрикнул разбойник, протягивая руку к принцессе. Безоружная девушка не казалась ему противником. Он ухватился в ее шарф в попытке его сорвать. Гэвианет дернулась и, стоило ему сорвать шарф, как она со всех сил вцепилась зубами в его руку.

— Она… оно кусается! — во время потасовки маскировка спала, и вместо симпатичной девчонки на его руке висел жуткий монстр, покрытый красными пятнами.

Вой разбойника заглушил звук какого-то взрыва, отбросившего обоих на дно телеги. Гэвианет сплюнула кусок мяса, выдранного из руки мужика. Надо сказать, вкус это все имело преотвратный, как и вид.

В это время Самри выскочил с другой стороны повозки и ринулся прочь, стараясь не попасться на глаза Гаросу, и едва не влетел в объятия верзилы с топором.

— О! Цыпа! — восхитился тот, хватая «девушку» за руку.

Гарос в этот момент, бросившись на крик, увидел принцессу с окровавленным ртом и воющего разбойника. И то, как к ней бросаются сразу трое. Свистнул воздух, рассекаемый топорами и дубьем. Ветвистая молния, сорвавшаяся с кончиков пальцев, выжрала треть резерва шамана. А под ноги Гэвианэт рухнуло четыре извивающихся в судорогах и разрядах тела. В том числе и укушенный.

В этот момент из-под телеги потянули закричавшую Воршулу. Гарос хотел было что-то сделать, но, едва успев увернуться от удара булавой по голове, получил его в спину и, упав, скрылся под грудой врагов.

А вытянувший Шульку разбойник гнусно заулыбался.

— Ого! Да это же ты! А хорошо мы с тобой позабавились! — девчонка, забившись, грызанула вонючее от грязи запястье, но такого успеха, как у принцессы, у нее получиться и не могло. Особенно с учетом того, что из-за бортика телеги ни она, ни схвативший ее разбойник «клыкастого монстра» видеть не могли.

========== Глава 23 ==========

Гэвианет оглянулась в поисках Гароса, но ничего не увидела. Зато заметила, как устраивает веселье разбойникам Самри. Уж этот-то придурок кусаться не боялся и не брезговал. Без Гароса их маскировка накрылась, а всем остальным оркам было как-то не до поддержания красивого вида инопланетян. Так что оба они сейчас были теми еще уродами для местных.

Услышав возню в соседней телеге, она поспешила туда, на ходу подобрав какое-то лезвие. И увидела очередного замызганного разбойника, схватившего девочку. Она ведь предполагала, что это произойдет. Но понять, что нужно от и так уже выпотрошенного ребенка, не могла.

Гэвианет стиснула в пальцах подобранную железку, царапая кожу. Боли она сейчас не ощущала, только какой-то странный драйв, дико колотящееся сердце, соленый, отвратный привкус во рту и то самое чувство, когда подходишь к грани. Той грани, за которой уже нет возврата. Принцесса не стала кричать или рычать как эти разбойники. Она крепко сжала то самое лезвие, оказавшееся обломком чего-то большего, перелезла через бортик и вонзила его человеку в затылок, точнехонько туда, где шея соединялась с головой.

Потекла красная, странная кровь. Гааш стояла с поцарапанной рукой и окровавленным лицом и смотрела на девочку, оттолкнувшую от себя умирающего разбойника. Потом она выдернула лезвие и вручила его девчонке. Пусть та и человек… негоже страдать от своих.