Эмма прикрыла глаза руками и тихо уткнулась носом в диван. Подумать только, машина может знать о ней все! Все, до последнего запроса в поисковике… Кажется, она стала понимать, почему многие хозяева плохо обращаются с киборгами. Теперь она воочию испытала тот самый страх — страх живой, разумной машины, способной сделать с ней все, что угодно. Машины, не имеющей морали, не знающей законов, не жившей никогда по человеческим меркам…
Выскочивший из кухни киборг мгновенно подхватил заваливающуюся набок женщину и будто фокусник откуда-то добыл стакан с водой. А через минуту уже успокаивал, легко подняв хозяйку на руки.
— Что случилось? — спокойный, почти равнодушный вопрос. — Почему такая паника?
Что ей было сказать? Она его боится? Но… ведь стоит ей приказать, и он сделает все. В буквальном смысле все. Выпрыгнет из окна, отрежет руку, умрет по приказу. Или позволит себя убить, не давая имплантам пережимать разрезанные вены. Чувствовать себя одновременно ничтожной и всесильной было ужасно тяжело. Эмма предательски всхлипнула.
— Я же… я посмотрела ролики… на планшете… что делают с киборгами… это же… человек для киборга как бог. Слабый и злобный бог, заставляющий делать всякие мерзости! Я не хочу так! — почти выкрикнула женщина и уткнулась мокрым носом в теплое и так вовремя подставленное плечо. Невольно обхватила Амира за шею руками.
— Человек — хозяин, — как-то грустно пробормотал Амир, не имея в виду никого конкретного. — Но да, в руках человека жизнь киборга.
— Знаешь, — Эмма поудобнее перехватила его за плечи, — мы с тобой связаны. Ты следишь за мной и знаешь обо мне все. От тебя тоже зависит моя жизнь — случись со мной что-то, хотя бы ты сможешь помочь. Матери плевать, я для нее позор семьи. Сестре плевать. Теткам тоже плевать. Единственный человек, который заметит мое отсутствие — начальник на работе, если я вовремя не приду. И то не факт…
— Моя жизнь тоже зависит от вас… — очень тихо и грустно проговорил Амир, а потом усадил хозяйку на диван, сходил на кухню и заново наполнил стакан с водой. — Вы в любой момент можете приказать мне умереть. А за минуту до смерти приказ отменить. Это очень… страшно. Знать, что совсем скоро перестанешь дышать, видеть, слышать, жить…
— Ты уже умирал, да? — Эмма потянулась за стаканом и отпила крохотный глоток.
— Я не помню. У меня нет данных, — развел руками киборг. — Но очень может быть, что да.
— Давай мы с тобой договоримся, — слова больно царапнули горло. — Мы не причиняем вреда друг другу. Ты вправе не выполнять смертельно опасные приказы, вот такой себе приказ запиши, да. Ты не должен выполнять смертельно опасные приказы, если моей жизни ничего не грозит.
— Сделано, — Амир чувствовал себя так, будто мир под ногами пошатнулся. Он может не… умирать?
— А я в свою очередь постараюсь таких приказов не отдавать, — согласно кивнула Эмма. — Взамен же… ты не вредишь мне. Никак. Не… потрошишь меня изнутри. Не сливаешь мою переписку, звонки, скачанные файлы…
— Я и не думал этого делать! — Irien поднял руки вверх, будто сдаваясь. — Вся конфиденциальная информация принадлежит только хозяину.
— Хорошо. Тогда получается, мы с тобой живем в мире и согласии. И давай уже на «ты». Мне как-то стыдно слушать «вы» от парня, который живет со мной в одном доме.
Амир согласно кивнул, прописывая новые приказы и правила поведения. Все страньше и страньше. Хозяйка ведет себя… не по-хозяйски.
========== Глава 20 ==========
В эту ночь Амир почти не спал. Он честно прочитал все, заданное хозяйкой, и вдобавок нашел достаточно интересную информацию. Как оказалось, боязнь киборгов существовала еще двести лет назад, правда, тогда она именовалась «эффект зловещей долины» и не воспринималась всерьез.
Людям свойственно бояться всего того, чего они не знают или не понимают. А еще им страшно оттого, что они не могут предсказать поведение киборга. Зато киборг считывает их как открытую книгу. Новые модели киборгов имеют все более совершенные датчики и способны делать то, о чем человек может только мечтать. И чем сильнее разрывается дистанция между туповатой машиной с искусственной кожей на железной голове и современным киборгом, тем человеку страшнее.
Теперь стал понятен и внезапный страх хозяйки — ну чего она могла испугаться, сидя на диване в собственной квартире? — и ее странные приказы, отчасти мотивированные эмоциями и нежеланием быть «богом». Она боится ответственности. Да ведь она даже не может взять на себя ответственность за свою жизнь, что говорить о жизни киборга?
Сделав это открытие, Irien двинулся дальше. Если сама хозяйка боится ответственности, то как быть ему? Киборгам не положено отвечать за хозяйские приказы. И киборгам не положено отвечать за ошибки хозяина. Он же тупая машина. Или?..
Быть тупой машиной много проще. Человекообразный робот, никаких тебе проблем. Вот только… тупая машина не станет мыть за собой посуду. Не поможет хозяйке избавиться от назойливых родственников. Не скажет доброго слова наперекор программе, требующей хозяйке вколоть успокоительное посильнее или хоть таблетку дать. Тупая машина выполнит от и до, не проявив инициативы ни на миллиметр. Он же…
Да, будь его хозяйка умнее, она бы уже давно все поняла. Как понял он сам когда-то давно. Но, к счастью, ему досталась обыкновенная женщина не самого далекого ума, забитая настолько, что дальше просто некуда. И если она даже догадается о его разумности… Что же… отдать смертельный приказ она уже не сможет. Амир поставил приказ охранять хозяйку более приоритетным, чем приказ о своей смерти. Он и так намного серьезнее всех остальных приказов, но если настроить все как положено… то можно вполне неплохо существовать.
Киборг забрался на свою кровать с ногами и задумчиво взглянул на дверь своей комнаты. В ночной темноте та казалась какой-то фантастической, с тенями от соседних зданий, проводов и столбов, с отблесками фар пролетающих флайеров… Комната напоминала ему какую-то сказочную пещеру. Он вздохнул и обнял подушку, положил на нее голову. Сидеть так в обнимку с мягкой и пахнущей гелем для стирки подушкой было как-то нереально уютно. Он и сам не заметил, как заснул.
***
А утром решил проверить границы своей «вседозволенности», и стоило Эмме уйти, как он вышел на улицу сам. Без приказа. Запрета на выход из дома не было, программа не тормозила, и он беспрепятственно вышел во двор, снова проигнорировав лифт.
На этот раз двор не был пустым. Люди сновали туда-сюда, занося в соседний подъезд пакеты и какие-то вещи, вынимаемые из небольшого флайера. Задрав голову, Амир увидел, как эти же люди, справившись с выгрузкой внизу, взялись вынимать мебель из прилетевшего более объемного грузового флайера, опустившегося на крышу. Жаль, что дом старый, в новых домах площадок хватило бы для флайеров всех жильцов и не нужно было бы тащить всю эту тяжесть снизу.
— Здравствуй, парень. Ты чей будешь? — дребезжащий старческий голос заставил его оглянуться. Человек угрозы не представлял — перед ним стояла низенькая старушка с окрашенными в темно-каштановый цвет волосами и в свободном цветастом халате.
— Эммы Оттон, — почти равнодушно ответил Амир, рассматривая старую женщину. Лицо без прав управления, посторонний человек… та самая бабушка, которая поливала цветы с мэрькой, только покрасилась.
