Сидя в такой нелепой позе, я чувствовала себя ходячим генератором силы. Один из биоников послушно подливал воду, целительница аккуратно выпрямила руки дракона, так и не разжавшего хватку, и вколола ему питательные капельницы в вены, благо их было отлично видно.
Тем временем в палату пришел Шеат посмотреть на еще одного себя. Я обернулась на его недовольное цоканье — его понять можно. Несмотря на все мои усилия на шее пепельного остался шрам, который будет сходить долго, если вообще сойдет. Из-под руки серебряного вынырнула Шиэс, тоже решившая посмотреть на новенького. Дракошка тут же сориентировалась, проскользнула в дверь и присоединилась ко мне, присев рядом и положив болезному руку на лоб. Тоже стала передавать собственную силу, напитывая истощенное тело.
— А что там, что там? — послышался подозрительно знакомый голос. Я снова оглянулась на дверь — на этот раз Шеата пропихнули внутрь, а в дверном проеме застряла… сама я. Зрелище было настолько странным, что я помотала головой, пытаясь прогнать глюк. Увы, глюк не только не ушел, а наоборот, зашел в палату посмотреть.
Теперь я стала понимать, как себя чувствовал Шеат, глядя на множество версий самого себя. Тони я в расчет не брала, поскольку он совершенно не был на меня похож, да еще и парень. Никакого сходства. Всех остальных своих параллелей я предпочитала не видеть и не встречать, а еще лучше знать, что они давным-давно мертвы. А тут… у меня было такое чувство, что с утра мое отражение в зеркале вылезло из него, переоделось и стало жить своей собственной жизнью. Ну разве что цвет волос был на тон темнее, но это уже такие мелочи, которых сразу и не заметишь.
Я покосилась на свою грязную кофту, заляпанную кровью и какой-то слизью, которая натекла с горла дракона, и почувствовала себя полным ничтожеством.
— Еще одна параллель, прошу любить и жаловать, — представила его я. — Пепельный, жаль имени не знаю. Очухается и представится.
Увы, так сразу дракон не очухался. Откапали капельницы, бионики привезли регенератор, Сатина грамотно извлекла иглы из вен пепельного и с помощью биоников переложила его в регенератор, чтобы он мог спокойно восстановиться. Пришедший посмотреть на это зрелище Лэт сгреб в охапку меня и Шиэс и потащил в столовую восстанавливать опустошенные резервы. Я понятия не имела, куда в этого пепельного влезло столько силы, казалось, будто она просто утекает, как вода в песок. Той энергии, которую мы в него влили, хватило бы на полноценный ядерный реактор и на освещение половины какой-нибудь технической планеты, а он как был полумертвый, так остался.
Я бросила печальный взгляд на найденного — в широко открытых глазах читалась боль… а золотистый цвет постепенно сменялся на яркую синеву весеннего неба. Но тут Лэт вытащил меня за шкирку из палаты и отправил нас с Шиэс на кухню, где я честно вытребовала себе самую большую кастрюлю борща, забралась в нее и там лежала, пока не впитала весь. Золотинка еще сверху кусочки мяса крошила, как в аквариум. Оно, конечно, стыдно так есть, а что делать, когда восстанавливаться нужно быстро? Вдруг снова понадобится моя помощь, а я в виде лужи ползаю и прошу водички? Впрочем, тревожить меня не стали, и я так и заснула в той кастрюле… Стыдоба…
========== Часть 155 ==========
Мучения с пепельным продолжались. Увы, драконы решили меня не будить, поэтому все труды по восстановлению пепельного собрата легли на них и на плечи целителей. Как оказалось, стоило только мне оставить его без присмотра, как на нем проявились все нанесенные при прошлой жизни раны, которые каким-то образом были скрыты, пока он еще был, так сказать, на грани между реальностями. Теперь же он или вспомнил о них, или окончательно ослаб без подпитки, поэтому хирургам выпала трудная смена.
Всю ночь они сживали внутренности, а после и кожу дракона. Как потом объяснила целительница, раны ему нанесли осколком кости антимага, чтобы они не заживали как можно дольше. Вылечить такие раны магией было невозможно, поэтому врачам пришлось вручную по старинке все сшивать нитками и стерильными иглами. Времени это заняло преизрядно. Впрочем, драконы расщедрились на немалую премию, поэтому никто не обиделся.
В принципе, я подозреваю, откуда враги этой версии Шеата взяли кости антимага. Конечно, подобные существа редкость редкостная и попадаются раз на миллион, но… Такое существо у него было. Так что тут спорить не о чем. Скорее всего, той моей параллели уже нет в живых, иначе он бы не появился у нас. Так что переживать уже больше не о ком. Мне было от чего-то грустно и как-то неловко. Может быть потому, что я в тайне была рада смерти еще одной параллели, боялась, что попадется еще одна такая же припадочная, как я. Боялась ответственности за нее. Смешно и глупо, не так ли?
За пришедшую к нам свою параллель я не переживала. У нее хватило ума открыть портал к нам, а значит должно хватить ума и постоять за себя. Я больше переживала за тех, кто мог оказаться у нас случайно и натворить бед. Так, как та прошлая красноволосая красотка, устроившая нам неплохую встряску и нервотрепку. Мало ли, что стукнет в голову больного на всю плазму существа? Поэтому отчасти я радовалась, когда они дохли. Еще одним шизиком в мире меньше, чем не повод для счастья? Я не Шеат, такой добротой душевной не страдаю. Хватит, что мне досталась целая армада раненых, битых, искалеченных душевно и телесно драконов. И часть этих ран была нанесена моей рукой…
В общем, с пепельным была беда. Даже сшитое тело его нуждалось в энергии, так что полдня я прокуковала у его регенератора, потихоньку заливая силу. А потом столкнулась с тем самым Шеатом, который как бы не наш… Проклятье, я их всех вечно путаю. Пусть будет Шеат из другого гнезда, поскольку у меня уже ум за разум заходит с этими параллельными версиями одной и той же линии.
Впрочем, по внешнему виду спутать двоих Шеатов было невозможно. Параллельный был старше, он не умирал в своей версии бытия, а просто сидел в тюряге сверхов, как Шиэс, только от этого было ни чуть не легче. Делали с ним много всего нехорошего. И на память об этом нехорошем у него на лице остался длинный шрам, портящий весьма милую мордашку.
Сейчас он стал напротив регенератора, глядя, как я заливаю силу в бессознательное тело. После операции пепельный выглядел весьма неважно, был бледный, как стена, и очень слабый. Я бы даже сказала, что он в коме, если драконы впадают в кому. Но дышал сам, что уже радовало. Из капельниц, встроенных в регенератор, ему в вены шел питательный раствор вперемешку с витаминами и лекарствами, так что в ближайшие пару дней он помереть не должен. А вот как он будет жить…
Все лицо и тело дракона представляло собой сетку толстых безобразных шрамов. Нет, к врачам у меня никаких претензий, они и так вытащили его фактического с того света, но шрамы после кости антимага так просто не вывести. К тому же, резали его глубоко, до костей, превратив лицо в сплошное синее месиво.
— Как думаешь, ему можно спасти хотя бы лицо? — я спросила у этого параллельного, чтобы хоть как-то поддержать разговор. Говорить с чужим Шеатом было как-то… странновато. Непривычно. Он не чувствовался моим, да мне и не хотелось грести его к себе. Хватит, тут и так полная рукавичка, тут еще пепельный может вычудить что-то и вписаться в семейку, мало ли. Не сейчас, конечно, он далеко не в том состоянии… но вероятность такова весьма большая.
— Сомневаюсь, — серебряный шагнул ближе, будто желая получше рассмотреть то, что осталось от лица собрата. — Глаза хоть спасли и то хорошо.
— У нас отличные врачи и медицина, — я задумчиво провела пальцем свободной руки по регенератору, будто оценивая качество пластмассы.
— Вот этот шрам тоже от кости антимага, — Шеат провел ладонью по лицу, будто бы хотел избавиться от шрама, но не смог. — И за двадцать лет ему никто ничего не смог сделать.
— То есть, у него теперь всегда будет такое лицо? — я посмотрела на багрово-синие шрамы, весьма плохо заживающие даже при включенном на полную мощность регенераторе. Плохо, очень плохо. Даже если это параллель, это не отменяет того, что он Шеат. И будет волноваться о своем внешнем виде, переживать, комплексовать, страдать из-за уродства. Дело может дойти до серьезных психотравм. Плюс всякие идиоты вроде меня будут его жалеть. Вряд ли кому-то захочется, чтобы с ним общались только из жалости. Боюсь, в будущем он может наделать много глупостей, стараясь доказать, что он в душе намного лучше, чем выглядит снаружи.
