— Послушай, я могу передать тебе плазму. Это не избавит тебя от твоей… особенности, но сделает тебя сильнее, выносливее и все такое. Ты сможешь менять внешность по желанию. Сможешь контролировать свое тело и наращивать броню. Сможешь вообще стать бесполой, если будет такое желание.

— Это хорошо, — она говорила тихо, почти неслышно. Я покосилась на дверь — только бы никто не приперся в зал с саркофагами! А то сюда взяли моду то эродемоны заселяться, прячась от жен, то еще какие страдальцы, нуждающиеся в нескольких часах покоя и одиночества. А поговорить хотелось без свидетелей.

— Но учти — тебе может быть очень больно. Фактически ты умрешь и получишь новое тело взамен старого. Ты сможешь сама все регулировать, как тебе удобно. Да, тебе придется есть и пить, чтобы жить, но это уже издержки производства, — я подавила смешок и развела руками. Конечно, Тэя меня не видит, но сдержать привычный жест не удалось.

— Это долго?

— Нет, быстро, — я покачала головой, глядя, как медленно поднимается крышка, которую придерживала тонкая белая рука.

— Хорошо, я согласна, — в саркофаге села Тэя. Бледная, какая-то выцветшая, с кругами под глазами, с сероватой тонкой кожей. Да еще и тощая, аж скулы торчат. Она голодала уже давненько, судя по общему состоянию. Вот потому-то аура и была стертой, совершенно не похожей на ауру нормальной молодой эльфийки…

— Ты бы хотела дочку забрать? — спросила я. — А то пока ты еще без плазмы, мы могли бы все провернуть с помощью магии крови, — я заострила коготь на руке, сделав из него фактически иглу. Достаточно одного укола и капли крови, чтобы забрать ее дочь из того гныдника, где они жили.

— А можно? Конечно хочу! — Тэя чуть оживилась и привстала в саркофаге.

— Ну давай руку, будет немного больно, — я протянула ладонь, показывая острый коготь.

— А можно без… рук? — сомневаясь, спросила эльфийка, недоверчиво глядя на меня. Я пожала плечами.

— Можешь сама себе проколоть палец. Можешь укусить губу, чтобы было видно каплю крови. Без разницы.

— А если… я могу дать женскую кровь?

— Прокладку, что ли? — я удивленно взглянула на нее. — Ну давай, по прокладкам я еще родичей не искала, но кровь-то одна.

Тэя смущенно зарылась в складки своего длинного балахонистого платья, отдаленно напоминающего саван, уже бывший в употреблении. Наличие подозрительных темных пятен еще больше наталкивало на эту мысль. Похоже, Шиэс ее сразу отвела к саркофагам, чтобы ничего не случилось. Рвение-то похвальное, но как быть с одежонкой?

Протянутая мне тряпица с темной кровью на прокладку была похожа меньше всего на свете, но не бросать же ее дочь на произвол судьбы? Я медленно подняла руку над тканью, вытягивая нити заклинания. Ярко-алые нити побежали во все стороны, половина из них тут же оборвалась, еще часть значительно провисла. Родственники у Тэи были, как не быть, но настолько дальние, что не стоило их тревожить. А вот одну крепко натянутую нить я потянула, одновременно открывая экран. В комнату шагнула маленькая девочка, глядя на нас со смесью страха и удивления.

— Мама! — девчонка неловко переступила экран и, спотыкаясь, рванула к саркофагу.

Я встряхнула комм и вызвала дежурного бионика, попросила женщину, чтобы девочку отвели помыться, переодеться и поесть. Потом на процедуры — медицинский осмотр и прививки. А потом уже ее отдадут Тэе в полное распоряжение.

Но кроме полуэльфийки было еще что-то. Очень тонкая и слабая нить тянулась в никуда, не желала натягиваться и привести найденного к нам родственника. Тогда я сама открыла экран и притянула то, к чему так упорно стремилась кровная связь. Лежащее на земле тело выглядело до того непрезентабельно, что мне показалось, будто это труп.

Я втянула его в комнату с саркофагами и закрыла экран. Тут же повторно ткнула комм:

— Двух биоников женщин срочно в саркофажную! Нужен регенератор и, возможно, операция.

Я открыла экран бионикам и перевернула тело, чтобы понять хотя бы, кто там скрывается в куче драной одежды. Родственником Тэи оказался молодой еще рыжий паренек, сильно избитый и покалеченный. Скорее всего еще и изнасилованный, поскольку ему досталась красота его матери… Я вздохнула — зачем была нужна подобная жестокость, совершенно не ясно.

— Это… я не знала, что он выжил… — эльфийка вытерла выступившие слезы. — Это мой сын…

Я передала парня бионикам, которые тут же шагнули через экран в медблок. Тут не до мелодрамы, быть бы живу… напоследок обдала легким исцелением, чтобы он продержался до прихода медиков и пережил возможные операции. Кто знает, не напихали ли ему какой дряни во внутренности или не заставили ли что-то сожрать несъедобное. Если их хозяева умудрялись заставить их сношаться с собаками, то я уже ничему не удивлюсь…

— Его осмотрят и вылечат, если нужно — прооперируют, — я еще раз проверила обвисшие нити чисто на всякий случай. — У тебя есть еще живые дети?

— Не знаю, — Тэя поникла, сидя в саркофаге. — Их было много, но выжить смогли не все.

— Ничего, теперь, если ты согласна, то сможешь больше не рожать, пока сама не захочешь, — я вздохнула, вспоминая собственную эпопею. Не стоит передавать ей все мои страхи и фобии. Пусть берет чистую плазму и начинает жизнь с чистого листа. А мое пусть уже будет при мне, так сказать, во веки веков…

— Садись в ванну, — я кивнула на стоящую на низких ножках белую ванну без слива и кранов. Они нам не нужны.

— В одежде можно? — спросила она.

Я кивнула и уничтожила окровавленную тряпку. Больше ей эта мерзость не понадобится.

Тэя осторожно выбралась из саркофага и уселась в прохладную воду. Я чуть подогрела ее, чтобы было не так холодно и страшно. Умирать всегда страшно… Удивительно, но я не чувствовала к ней ни вожделения, ни какой бы то ни было страсти… Ничего, кроме искреннего сочувствия и понимания. Мне ее было жаль, как если бы я жалела пострадавшую сестру. Да ей и так предстоит стать моей сестрой, поскольку дочерью я никак не смогу ее назвать.

Я отделила крупную часть плазмы, перекачав ее в руку и положила эту раздутую руку ей на лоб. Девушка вздрогнула из-за прикосновения, но плазма уже полилась на ее кожу, проникала внутрь, впитывалась в тело, пошла в мозг. Тело Тэи дернулось, будто в конвульсиях. Я знала, что это больно. Теперь уже знала. Прямо сейчас я убивала ее, чтобы возродить заново. Жестоко, но действенно.

Плазма быстро захватывала новое тело. Я убрала руку и окунула ее в воду — потеря такого большого куска не могла не сказаться на моем состоянии. Ничего, попьем и обе будем бегать как огурчики… Зеленые и в пупырышку…

Несколько долгих мгновений не происходило ничего. Уровень воды в ванне падал, я прекратила пить и стянула через экран с ближайшего алтаря пирожное — паладины их для того и ставят. Тэя лежала с закрытыми глазами, склонив голову на бортик ванны. Я прислушалась — дыхания уже не было. Похоже, плазма разобралась с новым телом. Внезапно эльфийка открыла глаза и попыталась глубоко вдохнуть, закашлялась, пока плазма пыталась воспроизвести легкие, как ей хотелось.

— Ну как? — вяло спросила я, разглядывая стремительно светлеющую и приходящую в себя девушку. Вода напитала ее новое тело, от чего она сразу посвежела и стала выглядеть значительно лучше.

— Неплохо, — эльфийка показала быстро отрастающие на руках когти и задумалась. Попутно вода из ее платья впиталась в тело, тем самым и одежду высушив, и ее саму напоив. Я создала ей комбез и оставила переодеваться. Не думаю, что она хотела, чтобы я наблюдала этот процесс.

Шиэс появилась как по команде и подхватила меня под руку.

— Что там? — она кивнула на закрывшуюся дверь комнаты с саркофагами.

— Переодевается. Определите ее куда-нибудь, а я схожу поем и посплю, — моя фантазия вырисовывала передо мной большую жаренную отбивную с подливой и макаронами. Огромную тарелку макарон… Шиэс, похоже, поняла мои кулинарные фантазии правильно и подпихнула меня в портал, ведущий в столовую. Видимо, чтоб было быстрее…