– Да ладно тебе, еще с месяц назад всем скопищем сидели да за общее здравие пили. Нельзя же так просто о ближних забывать, о братьях наших стало быть, тем более в такое время. – Старик подошел к «главному» стражу, пожал ему руку, видимо, по-братски. И я готов поклясться, что слышал слабое бренчанье.

     – Э-э, ам… Ну… Да! Что-то стали мы забывать о прежних… Узах, во! Правы вы, не один уж год в одних стенах, да под единым небом уживаемся, порой нужно и принять братьев такими, какими, стало быть, они и стали. – С довольной улыбкой служивый развернулся на полный оборот и пошел своей дорогой, напоследок бросив что-то по типу «но первый-последний раз!». Судя по лицам собравшихся, такого выверта не ожидал никто.

     Первым от шока отошел Янек, но тот и рта открыть не успел.

     – А теперь, псы шелудивые, прочь с моих глаз, пока я самолично вам хребты не повырывал и в жопу вам же не засунул…

     Минута и где-то вдали отблеском сверкали пятки. Ха! Сила Стариковского слова, скажу я без утайки, дело страшное.

     – Пойдем, горе-подмастерье, работы у нас предостаточно.

     – А поесть-то хоть…

     – Тц, у тебя двадцать минут на завтрак, время пошло…

     ***

     Сидя загруженный очередной кипой смет, просьб, указаний, расписаний и прочего, Старик злобно пыхтел своею трубкой и тихо ворчал о чем-то своем. Я занимался примерно тем же самым, за исключением курения и излишней выработки чистой злобы в воздух.

     – Старик, что это… –

     – Много вопросов, Сигвард, много вопросов. – На меня даже внимания не обратили.

     – Ну, оно то может и так, но с ровного места они не взялись, сам же знаешь. – Параллельно смотрю на документ. Так, указ на… Чего? И что они имели ввиду? … Сием указом утверждаю: «на землю опаленную перетащить земли живой, да…» Мать его за щеку, это вообще, что? Кто такие документы составляет?! Изо дня в день все бредовее!!!

     – Я в этом что ль виноват по-твоему?

     – Постой Старик, ты это видел?

     – Что там?

     – На, полюбуйся – Передаю ему тот свиток.

     – Ну и?

     – Да там хрень всякая написана!

     – Да неужели? Вот это новость! Удиви-и-ил… – Затянувшись, Старик посмотрел на одну кипу, вторую и соседнюю. – Твою мать, всю жизнь провел с мечом да в битвах, чтоб сдохнуть под толщей бумаг.

     – Неужто ты жалуешься?

     – Ага…

     – Слушай, что с тобой не так сегодня? Ты ворчливее обычного.

     – Ты работать сегодня собираешься?!

     – Собираюсь, но спросонья, знаешь ли, не такого ждешь увидеть.

     *Вздох*

     – Впрочем, с чем-то я согласен, на хорошенькую бабу поутру смотреть куда приятнее. Ха, к слову, а ты чего такой с утра счастливый?

     – Да так, сон приснился…

     – О, неужто хоть во сне того, а?

     – Нет, но, как ты говоришь, «хорошенькая баба» там тоже была.

     – Прям-таки на столько сильно Лида приглянулась?

     – А кто сказал, что я ее во сне видал?

     – Ха! Под одну юбку залезть не успел, а уже о другой мечтаешь? Ахахах…

     – Если я, о чем и мечтаю, так это о том, чтобы за последующую неделю рожей тумаки пособирать, блин.

     – Опять ты за свое! Да успокойся, все будет в порядке, с сегодняшнего дня у тебя начинаются тренировки по владению мечом. Беспокоиться незачем!

     – Ага… Стой, что?!

     – Говорю, ты теперь обучаешься мастерству мечника!

     – Я…Э-ээ… Я?

     – Нет, блять, я! Где радость!? Где восторг!?

     – Я рад, просто это малость неожиданно… Да и чем это мне поможет в разборках с Янеком и его компашкой?

     – Да ты свин неблагодарный! Вот в мое время…

     – Старик, я рад безмерно, но мастерству годами обучаются…

     – Для такого как ты не только годы понадобятся, но мы это поправим!

     – Я рад, н-…

     – Никаких «но» и не перебивай! Так вот, занятия твои начинаются, как только мы закончим с этим дерьмом. Так что сейчас без лишних разговоров берешь вон ту стопку, хреначишь с нею в крепость, а после добро пожаловать на ринг. Ах, еще тебе на рынок нужно, раз вчера не дошел!

      Сказано – сделано. Правда, я думал заодно и Лиду проведать, но как-то не сложилось.

     Я сидел на третьем этаже, осматривая внутреннюю планировку здания, которая лестничным подъемом разделялась на две части. В правой части находилось два помещения: кабинет старика и чуть дальше, за поворотом в конце коридора, располагался вход в его личную кладовую. Левая часть представляла собой обширную, пустую арену. У стен стояли стойки для оружия, пару мишеней и манекенов. Знаю, что старик был когда-то наемником, и весьма незаурядным. За заслуги даже фамилии удостоился.