Высокие деревья расступались перед ней, приглашая в гости. Солнечные лучи скользили по ним вниз, направляясь к слабеющему красками горизонту. Птичий гомон убывал, ветерок обдувал теплом, воздух наполнял лёгкие вкуснейшим кислородным коктейлем. Лена дошла до первой развилки, посмотрела направо и вдруг увидела большое поваленное дерево, рядом с которым разместилась белая собака, положив печальную морду на шероховатый столб.

– Ты откуда здесь? Почему одна? Голодная? – ласково, боясь спугнуть псину, заговорила фея.

Собака без страха смотрела на неё.

Никто не должен быть несчастлив в такой чудесный день!

Девушка торопливо достала контейнер с мясной запеканкой, отломила кусок дорогой колбасы, отвинтила крышку от пластиковой бутылки, налила туда немного кефира, положила половину своего ужина перед беляночкой.

– Кушай! Не бойся! Всё свежее!

Собака с достоинством поднялась, обнюхала дары, принялась не спеша кушать.

«Благородная! Как я! Потерялась? Надо взять её домой, расклеить объявления по подъездам. Вдруг отыщется хозяин».

Пока же Елена опустилась рядом на бревно, запрокинула голову, посмотрела на качающиеся верхушки деревьев, почти полностью скрывающих небо.

– Боже, как хорошо! Спасибо тебе! Испытываю самое настоящее Счастье! Теперь я точно знаю, что оно есть! Здесь! Сейчас! Правда, белянка? – не то утвердительно, не то вопросительно воскликнула новоиспечённая, возродившаяся из пены прошедшей ночи, Афродита.

Собака в знак согласия улеглась у её прекрасных ног.

Вот бы лечь на землю, широко открыть глаза, следить за причудливыми изменяющимися фигурками облаков! Так они делали со Светочкой, школьной подругой, в центральном дендрарии давным-давно, в другой жизни.

«Как же хочется поделиться своим настроением с Юрочкой! Где он? Как он?»

Поддавшись внезапному порыву, Елена достала телефон, набрала текст: «Гуляю сейчас по лесу: такая удивительная тишина и покой! Хочется лечь на землю и смотреть на небо, как в детстве. А ещё видела красивую радугу: это к счастью…» (27.08.16, 17:37) Дату, время зафиксировала неосознанно, нутром чувствуя важность временных событий. Не ждала ответа от военного, ей только очень захотелось разделить с ним волнующий радостный порыв.

Легла на траву, на спину, закрыла глаза, остро желая на короткий момент почувствовать себя той маленькой Алёнкой, которая была частью окружающей природы.

Солнце садилось, земля охлаждалась, сырой сумрак лесной чащи заставил её подняться. Белая собака исчезла. Может, привиделась?

Вернувшись домой, Лена с удовольствием покушала, выпила остатки поделённого с белянкой кефира.

Куда же она убежала? Где теперь? Кто накормит и погладит?

Лежащий рядом телефон коротко просигналил.

«Да… ты молодец, что так!» – ответил короткой эсэмэской Юра. Сердечко Лены ёкнуло: уловил её настроение! Не удивился, не промолчал в недоумении, всё понял как надо.

Позже майор расскажет ей, что под вечер его завалили документами, приказами. В разгар рабочего напряжённого дня неожиданно тёплым ясным лучиком пришло коротенькое красивое письмо. Времени отреагировать, ответить подробно не находилось, но одну короткую фразу успел отправить.

Следующие несколько дней прошли как в тумане, как в незнакомом лесу. Ждала эсэмэсок, звонков, встреч – ничего не происходило. Разумом понимая, помня, что Юра – человек служивый, занятой, к тому же командир целого подразделения, что у него нет свободного времени, тем не менее жадно хотела его внимания.

Пролетели последние, ещё по-летнему тёплые, выходные того знакового августа. Настало утро хмурого, холодного понедельника. Необъяснимая тоска, маета, бесконечное ожидание навалилось на Лену так тяжело, что она первый раз заплакала как ребёнок, которому подарили новую игрушку, а потом забрали её обратно!

«Использовал меня на раз, потешил себялюбие, исчез! Что мне делать теперь после его фантастических неземных ласк? Я не смогу теперь ни с кем, кроме него!»

«Что не смогу?» – строго, отчётливо вопросил внутренний голос.

«Сам знаешь что! Ничего не смогу ни с кем! И с мужем тоже!»

Толком не осознавая, что делает, Елена в своей комнате опустилась на колени перед стеклянными высокими дверьми, ведущими на лоджию. Заплаканные глаза с отчаянием смотрели в серое, пустое, равнодушное небо, слезы струились по лицу, губы бессвязно шептали обрывки из молитв.

– Отче наш, иже еси… как там дальше?! Ничего не помню! Как же давно не молилась! Как тяжело, как пригибает к земле, какое отчаяние! Боженька, мне плохо! Мне одиноко! Я хочу к нему, к военному, только к нему одному! Помоги!

Неизвестно, сколько времени она провела на коленях в рыданиях. Ужаснувшись своему необъяснимому поведению, Елена похлопала себя по щекам, больно пощипала тонкие запястья, с трудом заставив себя прекратить внезапную истерику.

«Что за поведение? Недостойно принцессы! Что бы подумал Юра, увидев подобное?! Я же не истеричка! Ну что такого страшного произошло? Не даёт о себе знать три дня. Звонить ему, отвлекать, надоедая, нельзя! Чувствую, что нельзя. Остаётся только ждать и молиться. Если он был дан небесами, то обязательно появится сам!»

К вечеру резко похолодало, почти до нуля. Урал! Позвонил муж, спросил, как ей одной на квартире, предложил завтра съездить в сад, снять помидоры, закрыть теплицы. Жена согласилась.

«Отвлекусь хоть немного, при нём ведь не смогу плакать».

Ночью снился бесконечно повторяющийся на протяжении многих лет сон-потеря, как она сама его назвала. Давно не приходил, не мучил, а тут выпал не к месту. Сон, в котором Елена постоянно что-то или кого-то теряет, долго ищет, не может найти и просыпается с долгим послевкусием утраты.

Утром проснулась разбитая. Грустно смотрела в окно: внезапно, без предупреждения подступила осень, накинулась на девочку, раздела, заморозила.

С трудом нашла тёплую одежду – кто бы мог подумать, что так рано понадобится! Заварила кофе. Села на своей ещё не так давно радовавшей красивой кухне, застыла в оцепенении, не выпуская маленький телефончик. Грустные мысли о конце лета, отпуска, внезапного знакомства хороводили вокруг неё.

Игорь, как обычно, задерживался. Время замерло, стрелки еле-еле ползли к обеду.

Телефон ожил, тренькнул.

«Привет. Как ты?»

Всего две скудные фразы, но Лена подскочила от внезапной радости, закружилась вокруг стола.

«Сам написал! Первый! Не забыл!»

Застрочила в ответ, торопясь, пока не подъехал муж:

«Кошечка замерзает, ей очень хочется залезть к тебе на колени, пригреться, приласкаться…»

«Мур», – мгновенный отклик Юры.

Как будто камень тяжёлый отодвинули, дали дышать!

Поездка в сад показалась весёлой, необременительной, несмотря на погоду. Она легко общалась с мужем, внимательно слушая, что он говорил безудержно.

Обратно вернулись затемно.

– Загляну чаю попить? – спросил Игорь.

– Не стоит. У меня нет чая, да и поздно уже. Устала, лягу сразу спать.

Муж удивлённо в молчании смотрел на жену, не находя слов. Жена быстро, не давая ему опомниться, выпорхнула из машины, махнув рукой.

Войдя в тёмную, неприветливую, показавшуюся чужой квартиру, прошла по ней, включив свет везде, где это было возможно. Чай, конечно, стоял на полочке, смеясь вместе с врушкой. Утеплившись, насколько возможно, легла на живот на матрас с телефоном в руке. Щёчки горели: Юрочка как будто видел её через улицы, дома, стены.

«Чем занята?» – тут же написал.

«Пытаюсь согреться, нет обогревателя, замерзаю!»

«Одна? А в чём ты?»

«Да. Тёплая одежда ещё в коробках не разобрана. Под одеялом в „фигваме“. Помнишь „Простоквашино“?»

«Хочешь, приеду и согрею сейчас тебя?»

Это предложение повергло девушку в панику.

«Пол не вымыт, не прибрано, дивана нет, какой позор! И сильно хочу встретиться, и стыдно за необжитую квартиру».

Долго думала, как объяснить, вежливо отказать, а он распалился на том конце провода, требует ответа.