Вы можете спросить: кому вообще пришло в голову, что если сжечь смолу вот того дерева или заварить листья вот этого растения, то в жизни воцарится мир, а в кошельке заведутся деньги? Применение растений в магии шло рука об руку с использованием их в медицине[8]. Экспериментируя с растениями, люди не только выясняли, какие из них годятся в пищу или в качестве лекарства, но также разрабатывали общинные ритуалы, рассматривая травы в качестве проводника энергии. С течением времени ритуал и само растение сливались воедино. Джон Скарборо подробно освещает эту идею в «Фармакологии священных растений, трав и камней». Это одно из десяти эссе, касающихся греческих традиций в книге «Magika Hiera: магия и религия в Древней Греции»[9].
Во время общинного ритуала исцеления больного брали головку чеснока для изгнания нечистой силы. Если этот подход работал с нечистью (которую люди не могли видеть), то почему бы не попробовать с другими злыми духами: зависти, неудачи, тяжелых времен – которых люди тоже не могли видеть?
Это одна из возможных точек зрения.
Другая теория: магия присуща травам от природы. Люди, которые в это верят, в основном опираются на идею печати растений. В языческом сообществе хорошо понимают, что в XXI веке нет места подобной концепции.
Такие исторические личности, как Гален, Диоскорид и Парацельс, оставили записи о том, что думали в их времена о печатях растений – особых характеристиках, которые язычники приписывали деревьям, травам и цветам. Считалось, что божества наложили на растения специальные печати, информационные коды о том, с какой целью нужно использовать каждое из них[10].
На самом деле, в медицинском сообществе тоже используется термин печать. Не ортодоксальные врачи (по крайней мере, не в наше время), но гомеопаты, которые говорят о печатях, имея в виду принцип «подобное к подобному». В данном случае это, к примеру, означает, что крапива жгучая (Urtica doicia) облегчает боль от укусов жалящих насекомых, потому что само растение покрыто крохотными волосками жал, которые жгут, если коснуться их. Пятнистые листья медуницы лекарственной (Pulmonaria officinalis) напоминают легочные ткани, растение встречается во влажных местах, и для целителей древности казалось очевидным, что травяной настой именно этого растения может помочь в исцелении заболеваний легких.
Хотелось бы уточнить: путь к истине был чередой проб и ошибок. У каролинского паслёна (Solanum carolinense) тоже есть подобия жал, однако никто не предлагает вам заварить из него чай, чтобы облегчить боль от укусов москитов. По правде говоря, я настоятельно прошу вас вообще не использовать это растение в медицинских целях. У него есть некоторые зачаточные целебные свойства, но для их обнаружения вам понадобится руководство опытного травника. Особенно это верно для белладонны (Atropa belladonna), принадлежащей к семейству пасленовые (Solanaceae). Не берите в руки лиственные ткани этого семейства, высок риск тяжелой болезни или даже гибели. Плоды (картофель и томаты) по большей части безопасны.
Язычники используют схожий подход при работе с печатью растения, чтобы определить, в каком заклинании или медитации его можно задействовать. Идея в том, что у каждого растения особая энергия. Если в медитации или заклинании вы подберете под свои цели подходящее растение, шанс успеха возрастет. В магии растения обычно имеют женский или мужской тип. То есть растение обладает свойствами или качествами, которые ассоциируются с гендерными характеристиками. Например, растения мужского типа имеют защитные механизмы, как чертополох, или соотносятся с огненной стихией, как редис. Растения женского типа нежные, у них красивые, крупные цветки. Их целительное или магическое действие более мягкое, щадящее.
Растения могут быть горячими или холодными, мокрыми или сухими, находятся под управлением природных стихий и небесных тел. Многое зависит от того, где травы растут, как выглядят, как влияют на людей и животных.
Съешьте перечное зерно, и вы сразу почувствуете тепло, что неудивительно, ведь растение питает энергия огня – в переносном, не в буквальном смысле. Огонь сжигает бóльшую часть того, чего касается, выйдя из-под контроля, заставляет людей и животных спасаться бегством. И все же огонь – это хорошая вещь, если использовать его осторожно. Он защищает, согревает, очищает, избавляет от старого. Какой напрашивается вывод? Перечные зерна хранят в себе сущность мужчины-защитника, который отгоняет от вас все плохое. Поскольку он может быть агрессивным, логично соотнести его с Марсом – огненно-красным небесным телом, названным в честь римского бога войны. В мифологии разных стран встречаются божества войны, и вам на ум может прийти имя другого бога битв и сражений. Но древние традиции, которых в основном придерживаются американские язычники, базируются на европейских легендах и сказаниях, поэтому я буду продолжать в этом русле. Надеюсь, это никого не заденет.
Это всего лишь один пример. Некоторые исследователи говорят, что доктрина печатей зародилась в Средние века благодаря работам Якоба Бёме (1575–1624). Одна из первых книг, посвященных этому предмету, «Значение всех вещей», была написана в 1621 году христианским мистиком Бёме. Если удастся раздобыть эту книгу, то вы увидите массу отсылок к алхимии и Библии. Попробуйте заглянуть за покров лютеранской точки зрения, о растениях там много такого, что современные язычники считают истиной. Следует иметь в виду, что подход Бёме к медицине и религии, а также его рассуждения были очень спорными; за свои труды он регулярно подвергался критике и угрозам отлучения от Церкви.
Бёме находился под влиянием швейцарского алхимика, врача и философа Парацельса (1493–1541), который больше преуспел на почве распространения идеи печатей. Это верно и в отношении Уильяма Коулза (1626–1662), автора очень популярной некогда книги под названием «Искусство упрощения, или Первое ознакомление с наукой и сбором растений».
Доктрина печатей гораздо старше, чем Средневековье. Вам не придется особо вчитываться в «Современного травника» Мод Грив, чтобы увидеть отсылки к таким авторитетам, как Агриппа Неттесгеймский (1486–1535), Чосер (1343–1400), Гален (131–201) и Диоскорид (примерно 40–90). Все эти авторы говорили о печатях. Можно предположить, что знания Диоскорида по крайней мере частично основывались на трудах Гиппократа (460–377 до н. э.) и других древних практиков. Обычно мы говорим, что Парацельс был первым, кто описал идею о природных метках, связанных с пользой растений для человечества, – но ясно, что многие травники и ученые-философы до него так же понимали эту концепцию.
▌Несем прошлое в будущее
Если растение не пришло в западную традицию из других культур, то я не знаю ни одного достоверного источника, который может предоставить новую классификацию магических растений. Мне часто попадаются веб-сайты и публикации в Facebook, с советами, как использовать растения, и от содержания таких, с позволения сказать, текстов у меня начинает дергаться глаз. Откуда эта информация? Это личный опыт автора? Я не пытаюсь оценивать духовный путь другого человека… Но когда мне советуют утешить разбитое сердце с помощью заклинания с перцем чили, тут я не могу не испытывать тревогу. Возможно, у автора был личный опыт «выжигания боли» с помощью огненной травы. И все же я считаю, что в магии, как и во всем, следует обращать внимание на источник. Будьте не только открыты к новому, но и критичны, задавайтесь вопросом, откуда пришла данная информация, прежде чем тратить на нее свое время.
Если мы не собираемся принимать советы от любого автора статей в интернете, то кому же верить? К счастью, у нас есть проверенные веками эксперты, оставившие нам знания на обрывках папируса и в древних манускриптах. Будьте начеку. Некоторые из этих авторов тоже были мошенниками и шарлатанами. Например, считалось, что «Четвертая книга оккультной философии» была написана Агриппой – христианским практикующим врачом и писателем, который опубликовал «Три книги оккультной философии». Однако в течение многих лет разные эксперты, включая видного британского оккультиста и мистика XIX века А. Э. Уэйта, доказывали, что «Четвертая книга оккультной философии» не принадлежит перу Агриппы. Уэйт писал, что вопрос авторства четвертой книги подвергался сомнению даже в год публикации (1559) – то есть тридцать лет спустя после смерти Агриппы[11]. Вероятно, что это всего лишь компиляция информации, уже данной в «Трех книгах оккультной философии». Даже в те стародавние времена плагиат уже существовал.
