– А-а… Ага… Ну да, ну а ты? – после чего последовал ряд не совсем литературных советов, что именно следует сделать с мужчиной, которого они, по всей видимости, обсуждали. Поскольку обсуждение могло затянуться на довольно длительное время, я сделала робкую попытку привлечь к себе внимание хозяйки квартиры.
– Извините, – негромко сказала я, делая шаг по направлению к источнику звука. Эффект от этого несложного действия превзошел все мыслимые ожидания. Женщина резко вздрогнула, едва не ударившись головой о притолоку, и стремительно обернулась в мою сторону. Теперь я могла хорошо видеть ее лицо с красноватыми пухлыми щеками и заплывшими щелочками глаз. Впрочем, Ариадна попросту могла щуриться по причине возможной близорукости.
– И это чего-о?! – протяжно вопросила она. – Чего это, а? Ой, да подожди ты!
Последнюю реплику хозяйка квартиры адресовала уже не мне, а своей телефонной собеседнице.
– Извините, у вас звонок не работает, а дверь оказалась не заперта, – пояснила я.
– Ну и чего?
– Вы Ариадна Анатольевна Колоярцева? – спросила я с вежливой улыбкой.
– Ну я. И чего? – Видимо, женщине было трудно поддерживать разговор без излюбленного уточнения.
– Я помощник нотариуса Татьяна Александровна Иванова, – заявила я, продемонстрировав Колоярцевой свое удостоверение частного детектива. Этот прием не раз выручал меня, если мне доводилось представляться не тем, кем я в действительности являюсь. Не подвел он меня и на этот раз. Ариадна мельком глянула на удостоверение и вновь недоуменно воззрилась на меня.
– Нотариуса? – тупо переспросила она, растопырив руки. – А я-то чего?
– Антонина Сергеевна Колоярцева доводилась вам двоюродной сестрой? – вежливо осведомилась я, стараясь придерживаться официального тона. Ариадна несколько секунд молчала, глядя прямо перед собой и наморщив лоб, словно пытаясь сообразить, о ком, собственно, ее спрашивают.
– Тонька, что ль? – выдала она наконец. – Ну да, двоюродная сестра. А что, случилось что? – Ариадна перевела на меня подозрительный взгляд.
– Я должна сообщить вам печальную весть, – со вздохом сказала я. – Антонина Сергеевна на днях скончалась.
Ариадна приложила руку к щеке и в ужасе уставилась на меня, приоткрыв рот.
– Тонька-а! – выдохнула она. – Скончалась! Надо же… А почему?
Женщина смотрела на меня с жадным любопытством.
– Может, нам лучше поговорить в комнате? – предложила я.
– Ну да, ага, – засуетилась Ариадна. – Проходите на кухню.
Женщина слегка попятилась, пропуская меня в помещение, которое я вначале приняла за гостиную. Кухня оказалась небольшой и, к моему удивлению, довольно чистой. Мне почему-то показалось, что Ариадна Колоярцева та еще неряха. Видимо, за чистотой своего жилища женщина следила с куда большим рвением, чем за своим внешним видом. Что ж, бывает и так.
– Чай будете? – предложила Ариадна, ставя на стол чашки и извлекая из подвесного шкафчика небольшую коробку с чайными пакетиками. – У меня есть этот… крык… кырк…
– Каркаде, – вежливо подсказала я, сдерживая улыбку.
– Ага, ну да, – кивнула Ариадна, заливая пакетики кипятком. – Слово-то какое, и не выговоришь. А чай вкусный.
Я вежливо кивнула, умолчав о том, что всем видам чая предпочитаю кофе. Ариадна поставила между чашками вазочку с печеньем в шоколадной глазури и, усевшись напротив меня, озабоченно подперла руками щеки.
– Это что же с Тонькой-то случилось? – запричитала она. – Вроде и не старая совсем, мне почти ровесница. Болела, что ль, чем?
Это замечание заставило меня насторожиться. Возможно, Ариадна лишь изображала простушку, хладнокровно просчитывая каждую реплику. А та между тем продолжала:
– Таким, как эта Тонька, ничего не делается. Стерва она еще та, не тем будь помянута. Здоровая всегда была, горластая – жуть, как сейчас помню.
– А вы давно виделись с Антониной Сергеевной? – уточнила я.
– Да вроде давно, – равнодушно отозвалась Ариадна, с аппетитом жуя печенье. – Уж больше десяти лет точно. Мать еще жива была. А чаще всего дядя Сережа к нам приезжал, с матерью, значит, ругаться. И Тонька вся была в него.
– Дядя Сережа – это брат вашей мамы? – спросила я, изображая неведение. Ариадна кивнула.
– Ну да. Старше матери был на десять лет. Тоже помер уже, старый был.
– А почему они ругались? – продолжала я расспрашивать словоохотливую Ариадну.
– А вот почему! – Моя собеседница вдруг задорно улыбнулась и ткнула себя пальцем в грудь. Я недоуменно посмотрела на хозяйку квартиры, а та весело рассмеялась.
– За то, что моя мамочка беспутная вне брака меня родила и с сожителем своим отношения оформлять не хотела.
– То есть с вашим отцом, – уточнила я.
– Угу. – Ариадна отпила из чашки. – И правильно делала, он был тот еще подарок. Выгнала его мать, мы хоть вздохнули свободно. Но крови-то он ей успел попить.
– А ваш дядя все же настаивал, чтобы мама вышла за него замуж? – удивилась я. Подобное поведение мне казалось по меньшей мере нелогичным.
– А как же! – Ариадна презрительно сощурилась. – Это же какой позор для уважаемой семьи – сестра, дескать, нагуляла ребенка неизвестно от кого. Да еще на меня бочку катил – почему школу бросила, нигде не учусь, то да се. А на что мне сдалась учеба-то эта? Я вон возле дома в магазин устроилась, неделю работаю, неделю дома, и в ус не дую. Да еще иногда уборщицей там же подработаю, и чего?
Я промолчала. Не в моих привычках осуждать людей за их образ жизни, если лично мне это не мешает. И не нарушает действующее законодательство, конечно же. Далеко не каждому необходимо получать высшее образование, чтобы быть счастливым.
– Фу, не люблю я его! – решительно заключила Ариадна. – Хоть и нехорошо так о покойнике.
Тут она внезапно замолкла и отодвинула чашку.
– Постойте-ка, – проговорила Ариадна полушепотом. – А Вика-то? Девчушка у них еще была, Тонькина сестра. Она-то как же? Ведь после Тонькиной смерти квартира ведь ее, выходит? А вы сказали, что я наследница…
Я вздохнула и ничего не ответила, а Ариадна буквально впилась в меня глазами. Я ждала, что она скажет. Мне почему-то казалось, что следующая реплика Ариадны выдаст ее с головой. Но ничего подобного не произошло. Ариадна вглядывалась в мое лицо с напряженным вниманием, не произнося ни слова.
– Увы, – заговорила я, – Виктории больше нет.
– Как – нет? – вытаращилась на меня Ариадна. – Куда же она делась?
Она несколько раз моргнула и вдруг с ужасом уставилась на меня.
– Она что, тоже?..
– Вика умерла за год до смерти Антонины Сергеевны, – со вздохом подтвердила я.
– Вот так так… – протянула Ариадна. – Выходит, обе окочурились, надо же.
– Так что теперь вы единственная наследница квартиры в Тарасове, – завершила я тягостный диалог.
Ариадна некоторое время молчала, потом вдруг с живостью вскинула на меня глаза.
– Ну так это ж надо отметить! – с энтузиазмом заявила она. Неожиданное предложение, с моей точки зрения. Обычно, узнав о смерти родственника, люди предлагают его помянуть.
– К сожалению, мне пора. – Я действительно потратила довольно много времени, так ничего, в сущности, и не выяснив.
– Постойте! – вскинулась вдруг Ариадна. – А мне-то чего теперь делать?
Я напустила на себя деловитый вид.
– Вам необходимо прийти в нотариальную контору в Тарасове в соответствующем микрорайоне, – пояснила я. – Только не затягивайте с этим, ведь права наследования нужно заявить прежде, чем пройдет шесть месяцев со дня смерти наследодателя. И не забудьте паспорт.
Ариадна внимательно меня слушала и озабоченно кивала. Тут мне пришла в голову удачная, на мой взгляд, мысль.
– Если вы не против, я вас сфотографирую, покажу нотариусу, чтобы он знал, что именно вы – наследница недвижимости.
Ариадна пожала плечами.
– Ну ладно, – не стала она возражать.
Я запечатлела лик Ариадны на своем смартфоне и, вежливо попрощавшись с хозяйкой, поскорее выскользнула из квартиры.
