— Что же вы, малышку на последнее место поставили?

Тамара Владимировна невесело усмехнулась:

— Тебе-то не надо это объяснять?

Мне — не надо, я сама знаю, как бывает. Гувернантка — замечательная, с ребенком у нее отношения великолепные, малыш все усваивает, обучение идет успешно, но что-то не нравится маме, папе, или тете…

— Хорошо, подожду Людмилу Ивановну, — согласилась я. — Может, что и подберем. Людмила Ивановна — психолог, специалист высокого класса и добрейшей души человек.

— Я не настолько оптимистично настроена. Сейчас все хорошие гувернантки на контрактах, — протягивая мне кружку с горячим кофе, сообщила Тамара Владимировна. — Вот выпей и подумай, может, все-таки доработаешь эти два месяца, а я за это время точно подыщу вам подходящую кандидатуру.

Я взяла кружку и подошла к окну. Машину мою совсем не видно, спряталась крошка-енот за большими. Это сын придумал нашему автомобилю такое название и очень этим гордится.

— Да, кстати, сегодня приезжала одна мамочка, жена известного журналиста, заключила контракт на медицинское обслуживание и просила найти хорошую няню, — Тамара Владимировна, выделила голосом, слово «хорошую», — для своего малыша. Съездишь, посмотришь?

— Мамочку? — улыбнулась я. — Мне малыша увидеть бы, тогда я сказала бы — мой он или нет, а так… Съезжу, конечно. Когда ребенок должен родиться?

— Через два месяца, но она уже все договора заключила и все оплатила, и няне — неустойку по ожиданию. — Ты твердо решила уйти? — недоверчиво спросила Тамара Владимировна.

Я догадывалась, почему у нее возник такой вопрос. За время работы в этом агентстве у меня в подопечных было десять мальчишек и всего две девочки — Машенька и Мэри.

Машенька — девочка-былиночка, с огромными глазами и маленьким весом, изящная как дюймовочка — родилась недоношенной. Маме делали кесарево сечение. На момент выписки из родильного дома вес ребенка был чуть больше двух килограммов, но сосательный рефлекс чудо, как хорош — стограммовую бутылочку высасывала за пять минут. И терпеливой оказалась на удивление: если что не так, покряхтит, поворчит, но никогда не заплачет. К Мэри я тоже очень привязалась. Девочки — они другие, совершенно не похожие на мальчишек. Девочки — существа особенные, я убеждена, что обращаться с ними надо только ласково и нежно, тогда вырастет настоящая женщина.

— Не знаю, наверное, все-таки останусь, доработаю эти два месяца, а вы пока спокойно подберите мне замену, — сказала я Тамаре Владмировне. — Поеду, пожалуй, я сегодня не одна, с инструктором, поэтому и доехала так быстро, — добавила с улыбкой.

— Зачем тебе инструктор, ты права давно получила и ездишь вполне прилично? — удивляется Тамара Владимировна. — Кофе выпьешь еще? — предложила она, зная мое трепетное отношение к этому напитку.

— Нет, поеду, спасибо, я и так задержалась. — Я вышла из кабинета раздосадованной. Мэри гувернантку не нашла, и Володю без толку продержала.

— Ничего у меня не получилось, — разочарованно пробормотала я, усаживаясь в машину.

— А что должно было получиться? — полюбопытствовал он.

— Через два месяца заканчивается мой контракт. Я хотела подобрать для Мэри гувернантку, но, к сожалению, никого не нашла, все хорошие при деле, а плохие из агентства сами сбегают туда, где требования помягче и проверка попроще, — со вздохом пояснила я.

— А как вообще можно проверить няню? — Володя удивленно поднял бровь.

— Все не так сложно, как кажется. В штате есть психолог. При поступлении с няней проводят тест — задают ряд вопросов, на первый взгляд совершенно бессмысленных, бестолковых. По ответам психолог делает заключение — подходит кандидат для работы вообще и конкретно в определенной семье или ему нужно подобрать другой вариант. Там много составляющих: психологическая совместимость, наличие скрытой агрессии, умело подавляемой человеком, комфортность в общении…

Володя недоуменно посмотрел на меня:

— Надо же как мудрено. Я и не думал, что выбрать няню такая головоломка.

— Да об этом мало кто думает. Чаще понаставят видеокамер по всей квартире, рассадят охранников по периметру жилищного пространства, а толку никакого! Потом еще по телевидению покажут страшилку, снятую такой камерой, и радуются своей проницательности, — проворчала я, плавно трогаясь с места. — Володя, как у вас со временем? Мне так неудобно, что я заставила вас долго ждать…

— Вы хотите от меня поскорее избавиться? У меня сложилось такое впечатление.

«Слава богу, по мне не заметно, что я готова ездить с ним хоть всю ночь, еще и день на радостях прихватывала бы», — подумала я, перестраиваясь в другой ряд, но вслух произнесла:

— Напрасно вы так думаете, все совсем не так. Нам сейчас куда — налево или направо?

— Прямо, только прямо, никуда не сворачивая. А кто вам зеркала регулировал? — неожиданно поинтересовался Володя.

— Сама. Я все сама делаю: и зеркала регулирую, и бензин заправляю, если заправщиков нет поблизости, — бодро перечислила я навыки, которыми, как считала, овладела в совершенстве.

— Тогда берите вправо, потихоньку притормаживаем и останавливаемся. Я просил — притормаживаем, а не на скаку останавливаемся.

«Что это он вдруг стал таким придирчивым? — удивилась я. — Надо бы узнать, кто он по гороскопу. Правда, гороскопам я не очень доверяю, Глобу послушать, так у Дев бесконечные поездки за границу и сплошные любовные переживания. А я за десять лет лишь один раз в Египет выезжала и с любовными переживаниями тоже совсем не совпадает. Но то, что мужчины-Скорпионы — большое испытание для женщин-Дев — это абсолютно точно, мною было проверено, бывший муж — Скорпион.

Все-таки я, наконец, остановилась и с видом примерной ученицы уставилась на Володю.

— Зеркала надо отрегулировать, — деловито объявил он, выходя из машины.

«О, вошел в образ сурового наставника!» — подумала я и спросила:

— Мне выйти?

— Зачем же, сидите смирно, зеркала под вас регулировать буду, а то вы как царевна-лебедь шею все время выворачиваете.

Я молча сидела и улыбалась.

— Где тут у вас рычажки для регулировки кресла? — озадаченно спросил Володя.

— Один под правой коленкой, другой — сбоку слева, — прилежно перечислила я.

— Зачем же вот так коленями в руль упираться? — заметил Володя, отодвигая мое сиденье назад. — Для них есть более достойное применение.

«В кои веки надела юбку и не прогадала. Обратил-таки внимание на мои стройные ножки», — порадовалась я за себя.

— Так удобнее?

— Гораздо удобнее и даже спина почему-то перестала болеть, — призналась я, прислушиваясь к новым ощущениям.

— Окошко прикройте, а то в шею надует, — не выходя из образа заботливого наставника, посоветовал Володя.

Я с видом отличницы моментально выполнила все указания и посмотрела на него с ласковой грустью: на этом все или будут еще пожелания?

С отрегулированными зеркалами и со здоровой спиной мы доехали до Тверской и остановились.

— Есть хотите? — спросил Володя.

«Телепат он, что ли? — удивилась я. — Или по мне заметно, что я вконец оголодала?» Последний раз ела утром: кашу гречневую Мэри варила, получилось больше, чем она могла съесть, так не пропадать же хозяйскому добору, я и доела.

— Есть предложения?

Володя неожиданно предложил:

— Если вас не испугает ремонт в моей квартире, предлагаю поужинать у меня.

— Вы же не побоялись поехать со мной в качестве инструктора, ну и мы тоже не из пугливых, — отозвалась я и подумала: «Вот сейчас многое про него мне станет ясно. Домашняя обстановка обо всем может рассказать — и о привычках, и о характере, и в каком настроении человек пребывает большую часть времени. Дома ведь не надо играть, изображать из себя кого-то.

— А ехать далеко? — спросила я, пытаясь скрыть неизвестно откуда взявшееся смущение. Ведь хотела увидеть его в домашнем интерьере — и вот, пожалуйста, есть такая возможность.

— Не очень, сейчас машин мало, поэтому доедем минут за пятнадцать, вы как, потерпите? Тем более у меня все уже приготовлено, надо будет только подогреть и накрыть на стол.