Мы без веры в тревоге, без мира и в разной нужде.
* * *
Я мысли прогнал, чтобы вновь окунуться в нирвану,
Что грубо, конечно, но здесь называется сном,
И лучше уж так, чем жевать всю избитую, рвану –
Шаблонную жизнь, что духовно является дном.
И так вот парю между небом и грешной землёю,
Но сердцем я знаю, что где-то есть верный Маяк,
Есть стороны света и Высь, и есть низость с змеёю,
И где приземлишься, то там и поставишь свой стяг.
Но где твоё знамя, там центр и твоя оборона,
А ценность какую хранит наш последний редут,
И как избежать даже в сне нам для мыслей полона?
Мы даже не знаем – какие сюжеты нас ждут…
* * *
Надо много успеть – на страну надвигается осень,
Мы же севера люди и знаем, что в зиму почём,
Но придёт выходной, всё бросаем – Всевышнего просим:
Помоги и спаси, мы лишь главного – милости ждём.
Надо много объять, а не миги и видимый спектр,
Что за кадром стоит, в корень важно и быта ценней,
А мы люди такие, что тешим свой чувственный сектор
И нам даты даны, чтоб разложить – где пыль и нужней.
У дат разные ранги и люди-снежинки не схожи,
Нет в копирку узоров, у всех закоулки в душе,
Если совесть осталась, она тебя в праздник загложет,
Если нет, надо думать, ты близко к обрыву уже.
* * *
Нам разные мысли приходят под свод полушарий,
Мы сапиенс гомо с великой работой ума,
И это отличье от прочей беЗсмысленной твари
Даёт нам надежду, что тело лишь кокон-тюрьма.
И надо пройти этот цикл оперенья достойно,
Чтоб выйти на волю, где ночь, как сияние дня,
Но выдержать надо со страстью и помыслом войны,
И коль проиграешь – ты просто вредитель и тля.
Пусть мысли мои приблизительны, образны, грубы,
И быстро другие, но в мире, где тьма, что огни,
Облекшись в слова, они нам, как зовущие трубы,
В них – правда, с любовью: не нравиться, мыслью – распни.
* * *
Я всё лето проспал, пребывая в застое и неге,
Сладкий сон без часов, да порой до утра Интернет,
Так утихнет мечта о загробном спасительном Небе,
Где нет наших проблем и болезней, и прихотей нет.
Только к осени ближе доходят вестей переборы,
То крушение в небе, а то на водице облом,
Но никто не глядит в чёрно-белые эти узоры,
Каждый строит свой быт и на дюнах укрытие-дом
Но взгляни чуть построже: мы вроде убогой улитки,
Позапрятались в норки – текущих вещей скорлупу,
И наш мир на песке, и весь гонор паршивый и хлипкий,
Вдруг придёт что-то свыше…. И хруст, и смолотят в муку.
* * *
Для чего нужен сон, при такой нашей жизни короткой?
Когда можно бы тупо – включил-отключил агрегат…
И характер зачем? Сделать тварь бы послушной и кроткой,
И тогда б отдыхал до любого пришествия ад.
Ведь во сне я открыт для любых иноземных влияний,
Кто навеет мне тему: тревога, желудок иль пах?
Здесь простор для всего – нашей страсти, фантазий и маний,
И бывает, отсутствуют полностью совесть и страх.
Легко ставлю вопрос, находясь в зыбкой дрёме, на гранях,
А ответ не отыщут весь мыслимый сонм мудрецов,
Но пришло вот на ум – а чем трон сердца нашего занят,
Туда вектор, есть ангел и яростный натиск бесОв.
* * *
У меня был застой после взлёта и песенной книги,
Значит, полностью выдал душевных глубин антрацит,
И сложил в уголок очень нужные духу вериги,
Но с другой стороны – видно так завершается цикл.
Отдохнул, поглядел, побывал и в других ипостасях,
И увидел: всё прах, суета, страсти века сего,
И что много чего наши очи духовные застит,
Но я знаю откуда на души весь холод снегов.
Этот холод зеркальный реальный отсвет преисподней,
Он не греет, а губит, но в блеске есть прелесть и страсть,
Как на саночках с горки, а ниже ждут волки, голодны…
Тут лишь вера поможет, не даст нам с обрыва упасть.
* * *
Сочинить хочу песню, чтоб прыгали сами октавы,
Да вот только нет ритма и правильно вставленных слов.
Потому, может, нет, что хочу ради выгод и славы,
Но ведь всё это было, а что же придумаешь вновь…
Как исполнить такое, чтоб было и вашим и нашим,
Совершенство со смыслом, гармонию рифменных сфер,
А вот надо ль оно? Коли в душах по чёрному пашем,
То и стих наш по виду – печален, занозист и сер.
Без меня вам исполнят: тум-бум, тра-ля-ля и ле-ля-ка,
Разве есть ещё время для пустопорожних октав…
По большому же счёту нам надо молиться и плакать,
Жаль лишь после рассудят – кто был актуален и прав.
* * *
Новый год подошёл точно в срок, в колее паровозом,
Надо встретить достойно, перрон к пассажирам готов,
И погода ласкает умеренным добрым морозом,
И надеемся, верим, что выдастся лучше – год нов.
Разрешаться вопросы, как числа в несложномсудоку,
И не встретится «мега» иль хуже того «самурай»,
Всё сойдётся, как пальцы: сверхточно, надёжно и к сроку,
Но важнее всего – ты спасенья себе пожелай.
Не от мифов, грядущих смертей, провокаторов бесов,
От реальной пучины, что тянет заманчиво дном,
Всем желаю отведать закваски святого замеса,
Поздравляю с грядущим, желанным Христа Рождеством!
* * *
Ощущенье такое, что всё наше сущее грани,
Непонятно какого объёма физических мер,
И любой шаг иль взгляд за дозволенный радиус ранит,
Переход не возможен без высшего допуска сфер.
И «блажен», кто привык, неприметно вращаться в болоте,
Сыт и пьян, и в достатке на пошлые зрелища вид,
А кто грань нарушает – тех дикиммандражем колотит,
Но с другой стороны он уже не с толпой – индивид.
Философствовать много про разные поприща можно,
А ответ, как иголка, в изъеденном стоге с трухой,
Всё и так и не так, и нужна эта разная сложность,
И кто ищет – увидит, что так нам готовят уход…
* * *
Пожеланья и действия, слово и дело – далёки,
Я о том, что непросто, о тонких движеньях души,
И хотя и бездействие, с вялым моленьем – неплохи,
Не горение духа – хотя бы не очень грешит.
Понимаю, что планка всегда высоко, запредельна,
И своими потугами взять, не дано одному,
Сделать надо из массы рассеянных помыслов цельность,
И на мысли набросить, для цели спасенья – хомут.
Вот и выводы просты, бежать надо в общей упряжке,
Чтобы мысли не ринулись снова в безумный табун,
И тогда путь на гору не будет унылым и тяжким,
И на дно не утащит, ну, образно – чёрный горбун.
* * *
Вопросы, вопросы – их разум предложит немало,
И будет томиться, пытливо «копая» ответ,
И чтоб он искал, посылается помощью «жало»,
