Кому-то поэзия Корнеевой покажется полной тёмной энергетики и саморазрушения:
умирать не хочется конечно
лучше бы и вовсе не жила
если существует ад кромешный
значит это там, где ты и я
По мне так, на фоне преобладающих в графоманском эдеме кастрированно-стерильных «паэзий» наличие в текстах любой энергетики это уже прекрасно. А что касается эмоциональной окрашенности лирики и вектора приложения силу, напротив, видится неким катарсисом, то есть, очищением, условно говоря, «заблудшей» души. Сам автор не верит в собственное «спасение»: «Меня не приголубит Божья Матерь и мой последний выдох – холостой.»
Однако само название сборника, опять же моё толкование, это, в первую очередь, отсылка к песне БГ «Аделаида», «где северный ветер мой друг, он хранит то, что скрыто» (1) северный 2) ветер: именно в таком порядке, поэтому никаких централов владимирских приплетать не получается). И прочитав «Северный ветер», понимаешь вот что: дремучий беспросветный лес, который поглотил эту дрожащую на ветру душу, всё-таки всего лишь временные декорации. А любовь, нежность и свобода никуда и никогда не исчезали. И ждут нас.
А «мы» ждём аудиоверсию «Северного Ветра» доступную для скачивания на платформе типа «спотифай» или что там у кого имеется. Хотя на кой оно нам надо. Уже скоро эти самые «стихи» из ушей польются…
бог Макс Салтыков
Я когда-нибудь себя добью
Этими проклятыми стихами
Буду руку долго ждать твою
Постепенно превращаясь в камень
Стекловата
Мне б оторваться от земли,
Мне б вытряхнуть себя и – полетели…
И шипр, и шутку, и мои качели,
Когда умру, хочу, чтобы сожгли.
Не пейте за столом за упокой,
А пойте репчик, чтобы мат на мате.
Меня не приголубит Божья Матерь,
И мой последний выдох – холостой.
Да позовите падчерицу ту,
Что знает, где подснежники зимуют.
Пусть на минутку души потоскуют,
Идите греться к жаркому костру.
Мне жаль себя. И вас немного жаль.
Мы вляпались в промежность глуповато,
Завернутое завтра в стекловату,
На шляпке модной рваная вуаль.
А искры мечет, пыхает костер.
Они летят и лепятся на небе.
И счастлив тот, кто никогда здесь не был,
Нет у меня ни братьев, ни сестер.
Летела мимо. Любопытства для
Сложила крылья. Плюхнулась на ветки.
Откуда взяли мы про плод заветный,
Мы не были там рядом даже дня.
В просторной клетке жордочки, еда,
Чирикают смешные попугаи.
Да я сама такая же, т а к а я,
Но че то пыжусь, строю из себя.
А если в зеркало могу уткнуть свой клюв,
То нафига мне глупые соседи?
На тренажерном пру велосипеде,
За обоняние принимаю нюх.
И шипр, и шутку, ржавые качели,
Когда умру, хочу чтобы сожгли.
Мне б оторваться с корнем от земли.
Мне б в искорки себя и… Полетели!
Рябиновая кутерьма
Я уйду, когда настанет осень
В доме на окраине моей.
В срок, по расписанию и точен
Будет каждый взгляд поверх ничьей.
Я сама с собой играю в прятки
Подбираю буквы и слова
Подглядеть попробую украдкой,
Что здесь приключится без меня
В детстве, помню, часто так хотелось —
Притвориться мёртвой, чтобы все
Пожалели и прижали тело
Хрупкое мое к своей душе.
Да качали бережно и нежно,
Плакали: вернись и нас прости,
Как твоё решение поспешно
Мало дали мы тебе любви.
Детство моё кончилось, осталась
Горькая рябинки кутерьма.
Коньяка не выпитая жалость
Да желание сказать – я умерла.
Почему
Лавочка. Фонарь.
И снег не тронут.
Ждёт кого-то?
Может быть меня?
Расстреляла я свои патроны.
Но один остался- для себя.
Отниму рассвет – не будет утра.
Зацелую до смерти луну.
И пойду. И не была как будто.
Быстро. Незаметно
Почему…
Я какая есть – такая буду,
Можешь закопать и сжечь меня,
Я тебя приравниваю к чуду,
Любят потому что, а не для.
Они бывают большими
Маленькие районные центры.
Серые. Унылые. Тоскливые.
Вытягивают, высасывают меня.
Делают это нудно, безразлично. Буднично.
