– Мама, ну что ты?..

Сами понимаете, закончив разговор, я чувствовала себя так, будто меня морально выжали. Чувствовала себя виноватой. За то, что мне, на самом деле, нелегко разговаривать с собственной матерью, а ещё за то, что никак не могу выделить день на то, чтобы съездить к ней в гости. Наверное, потому, что знаю – у неё всё в порядке. Её сестра за ней приглядывает, да и мама не старый больной человек, она вполне способна о себе позаботиться. И внимания она требует не для себя, а, чтобы поговорить о старшей дочери. Я прекрасно знала, что мой очередной визит к ней в гости пройдёт так же, как и остальные – за разговорами о Ксении и за просмотром её фотографий. Мои новости маму не слишком интересовали, наоборот, будто расстраивали. Потому что у меня что-то происходит в жизни, пусть и то, что её не устраивает, а вот Ксюши нет. Иногда мне казалось, что она меня за это винит, пусть и неосознанно.

– Ты чего так долго? – Вовка встретил меня в прихожей. В любимой футболке, в шортах и босой. Стоял передо мной и хмурил свой красивый лоб под вихрастой челкой.

– У подъезда сидела, – сказала я честно, – с мамой говорила.

Вовка чуть слышно фыркнул. Не пренебрежительно, нет, но как-то недовольно.

– Ясно. А я тебя жду, жду…

– А зачем ты меня ждёшь? – проявила я любопытство. Обычно Вова если меня и ждал, то у компьютера, не отвлекаясь от процесса игры.

А сегодня, после моего вопроса, он вдруг загадочно разулыбался. Шагнул ко мне и положил тяжёлые руки на плечи. Наклонился, чтобы заглянуть в глаза.

– Викуля, у меня хорошее настроение. Давай отпразднуем?

Мои брови невольно взлетели вверх. Хотелось бы сказать, что в удивлении и ожидании, но, на самом деле, я насторожилась.

– А по какому поводу у тебя хорошее настроение?

Вовка выдал свою шикарную, белоснежную улыбку.

– По-особенному, – обрадовал он меня и даже в нос чмокнул. Затем потянул за собой из прихожей. – Пойдём, у меня для тебя сюрприз.

Звучало интересно. Я успела сунуть ноги в свои пушистые тапочки, и шагнула вслед за Вовкой в кухонный коридор. Хотя, какой это коридор, три нешироких шага, и он закончился. Свет на маленькой кухне был выключен, зато на накрытом столе горели свечи. Свечи горели, тарелки расставлены, бокалы для вина сияют. Рядом, на самом деле, стояла бутылка вина, а вот из еды коробка с пиццей.

– Та-дам, – торжественно выдал Вовка, продолжая стискивать меня одной рукой за плечи. Глянул на меня горящими глазами. – Я молодец? Скажи, что я молодец!

Я кивнула.

– Молодец. Мне хоть ужин не готовить.

– Во-от. Я обо всём подумал. А ты на меня ругаешься.

Вино, пицца. В моём бюджете на последнюю неделю до зарплаты, эти траты предусмотрены не были. Я подумала об этом, и тут же мысленно себя отругала. Не нужно быть столь продуманной и скучной. Вовка решил мне приятное сделать, как сумел, так и постарался. А я деньгами всё меряю. Неправильно это.

Поэтому я решительно откинула заботы о нашем зыбком материальном положении, улыбнулась, как можно радостнее и благодарнее, и решила присесть за стол. Но Вовка вдруг дёрнул меня за руку. Запротестовал:

– Нет, не садись, не садись. Сначала я тебе кое-что покажу. Ты же должна понимать, что мы празднуем.

Он на самом деле выглядел довольным, даже счастливым. Не переставал улыбаться, теребить меня, подвёл меня к кухонному окну. И сказал:

– Вот, смотри!

Я смотрела. Окинула взглядом знакомый двор, по которому несколько минут назад прошла. Ничего интересного не заметила, и решила поинтересоваться:

– Вов, куда именно смотреть?

Вовка вздохнул напоказ, затем засмеялся.

– Глупенькая. Вниз смотри. Видишь, синенькая стоит?

– Что стоит?.. – автоматически переспросила я, и тут мой взгляд упёрся в машину, синие бока которой сверкали новизной. И сверкания эти будто кричали: я только из салона, зацени! Седан, с высоты четвёртого этажа я не видела, что именно за марка автомобиля, но на автомобиль отечественного производства похоже не было. Даже с моим плохим зрением, в очках или без очков, я определила, что этот «сюрприз» обойдётся нам дорого. Я глупо таращилась на машину, после чего нервно кашлянула. И поинтересовалась: – Откуда?

Вовка убрал руки с моих плеч, и я смогла повернуться, посмотреть в его довольную физиономию. А он гордо сообщил:

– Купил! Клёвая, правда? «Солярис», нулевой! – И опять гордый кивок головы.

Машина у нас уже была. Когда мы с Вовкой познакомились, у него была вполне приличная машина, пусть и пятилетка, но ездила исправно, и почти не ломалась. А после потери работы, когда стало ясно, что мы попали в финансовые затруднения, и решаться они не спешат, машину Вова продал. Скрепя сердцем, сжав зубы, он почти плакал, когда подписывал документы о продаже. Он расстался с автомобилем, но на тот момент выбора другого не было. Просто потому, что, получая ежемесячно приличную зарплату, Вова не привык особо задумываться о деньгах. А когда ему чего-то хотелось, он брал кредит. Ежемесячные платежи не вносили особых дыр в наш с ним бюджет, и я никогда не беспокоилась о долгах и неприятностях, которые они могут с собой принести. Вовка все свои прихоти оплачивал сам, я ни о чем не переживала, а потом вдруг оказалось, что у него целых пять – пять! – действующих кредитных договоров. Парочка мелких, таких, как телефон и ноутбук, большой телевизор, потом выяснилось, что он брал кредит на наш с ним отпуск в Доминикане, подарок на нашу с ним годовщину, хотя клялся мне, что денег накопил. Плюс ко всему на нём висел потребительский кредит, взятый им на ремонт в доме родителей, и сумма там была немаленькая. И оплачивал его он.

– Это же мои родители, – развёл он тогда руками и посмотрел на меня в полном недоумении. – Я у них один, я что, должен был с них деньги брать?

В итоге, денег от продажи его ненового автомобиля, едва хватило на оплату подвисших кредитов и пенни. Но всё-таки избавиться от выплат и долгов показалось мне в тот момент облегчением. Только поэтому мы все эти месяцы сводили концы с концами, потому что не было лишних трат. А вот теперь он мне гордо демонстрирует новую машину под окном.

– Что значит, ты её купил? – переспросила я. – Ты снова кредит взял?

Его красивая, широкая улыбка померкла. И взгляд, обращённый ко мне, стал недовольным.

– Вик, не начинай.

– Что значит, не начинай? – Я вновь посмотрела на машину, и понимала, что начинаю впадать в панику. А Вовка тем временем на меня с обидой накинулся.

– Вот ты всегда так! Даже не выслушаешь толком! А я тебя порадовать хотел… Смотри, стол для тебя накрыл! А ты сразу меня отчитывать, как школьника. А я не школьник, поняла? Я всё отлично соображаю. Я взрослый мужик, и, если помнишь, и до встречи с тобой как-то жил! Не тужил. – Он отошёл от меня, сел за стол и откинул крышку на коробке с пиццей. Подцепил один кусок и потянул его в рот, но было заметно, что Вовка всерьёз раздражён. На меня поглядывал с укором и обидой.

– Вова, у нас нет денег машины покупать, – попыталась донести я до него. Сказала это и развела руками. – У нас, вообще, денег нет.

– Ты опять, опять? – Он жевал и смотрел на меня с гневом. – Упрекаешь меня в том, что я не работаю!

– Я не упрекаю, – возразила я. – Но денег на кредит за машину у нас нет, – твердо добавила я.

– Может, ты выслушаешь для начала? – Вова бросил недоеденный кусок пиццы на тарелку, облизал пальцы. – Что за манера сразу впадать в панику?

– Я не впадаю в панику, я пытаюсь тебе объяснить…

– И я пытаюсь тебе объяснить! А ты не слушаешь, только всё портишь!

От этих слов стало обидно. И я замолчала. Сложила руки на груди, на Вовку смотрела с ожиданием.

– На половину машины родители денег дали. Я же платил за них тогда кредит, вот они решили нам, так сказать, вернуть долг. А мне нужна машина, я не могу без машины, Вика!

– И куда ты будешь на ней ездить? – поинтересовалась я. – К родителям в гости?

Он скривился.

– Вот почему ты такая злая? – упрекнул он меня. – Хотя бы и к ним. А ещё на собеседования. Как, скажи мне, можно найти нормальную работу, когда ты приезжаешь на собеседование на автобусе?