Все лето, как ни напрягался, так и не смог поймать такого же состояния, как в первый раз. По этому поводу сострила даже наша самая маленькая Терта.

— Рик, а почему ты постоянно надуваешься, как жаба? — подойдя ко мне, как-то невинно спросила меня кнопка.

Я от такого вопроса сдулся и засмеялся, ну что я мог ей ответить. Так пролетело лето и осень, наступила зима. Готовясь к ней я заказал поселковому плотнику лыжи, нарисовал как они должны выглядеть даже подсказал ему, как постепенно загибать носки лыж, чтобы они не сломались, а Илидасу заказал на них металлические крепления.

Маме и Лусиле настолько понравилось скользить по снегу, что те заказали себе точно такие же лыжи. Времена года в Элоре совпадали примерно с земными и поэтому я называл зимние месяцы, как на земле декабрь, январь и февраль. Вот в начале февраля, в самую бескормицу к нам по льду из-за речки наведалась волчья стая из империи Сиш. Наверняка со страшной голодухи к нам пришла эта волчья стая, иначе как объяснить, что нападала эта стая на всех подряд.

Из поселка уже пропало много охотников одиночек. Да и мои мама с Лусилой, еле ноги унесли от той стаи, если бы не новые лыжи, то у охотниц не было бы никаких шансов уйти по глубокому снегу. Кроме того, эта волчья стая разогнала всю живность округе. Да и на волков эти зверюги мало походили. Местные их называли Горлоги, а я переиначил их на волков. Поселковые устроили на них облаву, когда уже бесследно пропало четверо охотников.

Тогда стая ушла по речке обратно за речку. Тогда во время облавы охотникам удалось перебить почти половину стаи Горлогов, а это ни много, ни мало около тридцати голов, злобных и умных хищников. Я посмотрел на них и они мало походили на волков. Худые, поджарые. Телом походившие на гончих, но при этом очень гибких и с грациями кошачьих, с крокодильей пастью и множеством треугольных, акульих зубов.

— Поселковые охотники знатно поживились — с некоторой завистью как-то произнесла Лусила.

— Это почему? — задал я ей закономерный вопрос.

— Насколько я слышала от покойного мужа — ответила женщина — печень и сердце Горлога идет на ингридиенты алхимикам и очень цениться среди них. Клыки и зубы идут на сильные амулеты магам, кроме того, после определенной обработки, они являются хорошими накопителями магической энергии, наряду с драгоценными камнями. Кроме того у Горлогов ценятся шкуры, из них получаются хорошие антимагические одежды и меховые сапоги. Иногда с одного Горлога можно получить доход до ста золотых империалов, а охотники завали их около тридцати штук. Вот и посчитай сколько они получат и эта только цена в Замостье, а в Кордове только за одну шкуру можно получить триста монет, а за все остальное до тысячи золотых империалов.

Нда, я впечатлился такими ценами за тушки убитых волков и уже совсем по другому посмотрел на Горлогов. Это же самые натуральные бегающие золотые империалы. И когда однажды, уже в конце февраля в нашу крепость буквально ввалились опять мама и Лусила с вывалившимися языками за плечами. Я уже знал это наш звездный час. Меня не пугала перспектива встретится один на один с волчьей стаей в одиннадцать Горлогов.

Мне все глаза застил блеск золотых империалов. Сколько на них можно купить всякого. Вот мама сказала в том же Замостье можно купить амулетов или зелья для пробуждения у меня магии. Мне все-таки хотелось стать магом, интересно же? И потом одиннадцать волков это же не стая в шестьдесят голов, я понадеялся на наши мощные арбалеты, а зря.

Я, забыл, что в борьбе за жизнь выживает сильнейший, это закон эволюции и всегда первыми погибают глупые и слабые волки. Эти оставшиеся одиннадцать хищников были не глупыми и не слабыми. За зиму от стаи Гарлогов остались только они и нам предстояло с ними столкнутся в противостоянии, кроме того они влезли на нашу охотничью территорию и убивают нашу дичь, которая только, только начала снова возвращаться в наши края.

Мелких, Терту, Лору и Дарию, как они не просились не брали на охоту. Мама им ясно объяснила, что это не прогулка по лесу, как они привыкли, а охота на очень опасных хищников. Кроме того нужно было с ними оставить кого-либо из взрослых. Были три кандидатуры, мама, Лусила и Фема.

Хотел оставить маму с ее раненной ногой, но та так сверкнула на меня своими глазищами, что я счел за лучшее промолчать и предложить им тянуть жребий. Близнецы слишком сильные бойцы, чтобы я их оставил дома.

— А, как это? — спросила Фема.

— Очень просто — ответил я, доставая три тонкие палочки от ветки и обламывая одну, делая из него коротыша — здесь три палочки, кто выберет короткую, тот и остается дома. Кто будет тянуть первой?

Хех, самая короткая досталась Феме, но она не возникала, только насупилась, ведь все проходило честно, без обмана, она сама вытянула короткую палочку. Из крепости на лыжах выходили мы впятером, думаю этого хватит, чтобы справиться со стаей Горлогов из одиннадцати особей.

Но, как говорится мы предполагаем, а бог располагает. И в этот раз мы напали на свежий след стаи, они только что порвали лося и хотели приступить к трапезе, как на горизонте показалась наша команда. Не знаю как, но мотали они нас почти трое суток. Спали мы урывками и уложили пятерых волков, но почему-то стая не уходила за речку, а продолжала кружить вокруг нас.

У каждого из нас за спиной лежал в рюкзаке разделанный Горлог, его шкура, клыки, сердце и печень. Все в специальных ваккумных упаковках, еще оставшихся от прежних охотников Анолло Пассина и мужа Лусилы. Не знаю почему, но у меня было тревожно на душе и готов был отдать команду уходить на свой хутор и спрятаться за высокий частокол.

Что-то не нравилось мне поведение чужакка, абсолютно белого волка. Я его увидел только мельком и этого мне стало достаточно. В отличие от своих товарок, белый волк был очень крупным, размером с крупного бычка и в холке наверное мог сравняться со мной, а рост мой уже, насколько я прикинул, уже составлял метр восемьдесят плюс-минус два сантиметра. Я на целую голову возвышался над мамой и Лусилой.

— Рик — обратилась ко мне мама, тревожно осматривая округу — не нравится мне все это, надо уходить, иначе будет поздно. Этот огромный белый Гарлог что-то задумал нехорошее. Он гораздо умней своих собратьев. Видишь, как хитро он запутывает следы. Я уверенна, вся его стая находится неподалеку от нас и следит за нами.

— Нельзя мама — ответил ей сквозь зубы. Уже и сам не рад, что затеял такую опасную охоту — если сейчас повернемся к ним спиной, то вся стая обязательно нападет, а сразу завалить Горлога с одного выстрела не получиться. В живых остались самые сильные, хитрые и выносливые. Надо, хотя бы еще завалить парочку, потом будем удирать, иначе у нас не будет ни одного шанса.

Все-таки это случилось, вожак оказался гораздо умней, чем я думал о нем и когда мы завалили еще двух огромных волчар, нашпиговав их словно ежиков, то белогривый больше не таясь, открыто напал на нас. Хорошо, что я не пожадничал, а бросил две убитые туши и приказал всем быстро выходить на открытое пространство. Моя чуйка вопила и предупреждала меня, что сейчас нас будут убивать и если не успеем выйти на простор, то нам придет полный трындец.

Едва успели выйти на большую поляну, от нас всех пар валил, как между деревьями начали мелькать три серые тени, блин а где белый вожак? Почему я его не вижу?

— Огонь!!! Огонь!!! — начал я кричать близнецам, нельзя этих тварей подпускать близко, порвут всех нахрен!. Близнецы, как автоматы начали ссадить по серым движущимся мишеням с расстояния метров пятьсот. Мама, Лусила и Фема не могли так метко стрелять и поэтому ждали, когда хищники приблизятся на расстояние, хотя бы триста метров. Я же взглядом искал вожака, не должен он бросить свою стаю.

Вожака я увидел, когда до него оставалась каких-то пятьдесят метров и то я его заметил случайно. Мельком увидел, как-будто сугроб сдвинулся и стал немного ближе к нам. Хищник подбирался к нам с закрытыми глазами, которые его могли выдать и как можно ближе, чтобы одним прыжком очутиться в гуще людей и порвать всех на клочки. Белый вожак знал, что это возможно его последняя охота, ведь эти двуногие уничтожили всю его стаю. И он шел ва-банк, трое оставшихся отвлекают двуногих, а он главная ударная сила. Я знал, что у меня есть только один, единственный выстрел и я должен попасть хищнику в глаз, чтобы достать до мозга.