– С кем?! – я удивленно посмотрела на нее.

– С Киром, – блаженно ответила она, и от досады я сильно прикусила губу, почувствовав во рту вкус крови. – Он такой классный! – продолжала рвать мою душу Алина, рассказывая подробности их ночи, а я лишь неподвижно стояла, будто потеряла очень близкого человека.

– Ясно, так вы теперь вместе?! – стараясь скрыть свои расстроенные чувства, спросила я.

– Нет, но в скором времени, думаю, будем вместе, – спокойно и уверенно произнесла Алина.

– В смысле?! Это как понимать?! – меня ошарашили ее слова. – Ты переспала с ним просто так?! А кто был инициатором?!

– Нууу, он как обычно сидел, поглощенный своими мрачными мыслями. Я подсела к нему, и мы разговорились. Я не сдержалась и поцеловала его, а дальше ты знаешь…

– Алина! Это очень легкомысленно было с твоей стороны, – я строго посмотрела на нее, удивляясь ее распущенности.

– А сама-то вчера! Ну и как все было?! – переменила тему Алина, и я тревожно посмотрела на нее.

– Что было?!

– Ну как что?! Вы с Женей заперлись в спальне и…– многозначительно остановилась она.

– Ничего не было. Почему вы все так зациклены на сексе?! – возмутилась я, краснея от стыда и досады.

– Потому что это естественно, Ася. Если два человека любят друг друга, они так выражают свою любовь, – пожала плечами Алина.

– То есть у вас с Киром любовь?! – язвительно сказала я.

– Не знаю, но нас тянет друг к другу с невероятной силой, – счастливая улыбка не сходила с ее лица.

– Надеюсь, у вас все получится, – улыбнувшись, сказала я и обняла свою лучшую подругу. Моя внутренняя девочка плакала. Умом я понимала, что не имею права злиться на Кира или ревновать его к ней, потому что нас ничего не связывало, но сердцу было трудно доказать обратное.

13

Директор школы Иван Сергеевич, мужчина лет пятидесяти пяти, воодушевленно поздравлял первоклассников, давая им банальные наставления что-то типа "хорошо учитесь", "знания – свет" и т.п., а я смотрела на них и вспоминала свой первый день в школе. Пышные ароматные астры и огромные белые банты. Тяжелый рюкзак тянул меня вниз, но я отчаянно держала свою спину прямо, гордясь тем, что я теперь ученица. Папа смотрел на меня с гордостью, сдержанно улыбаясь.

– Ты у меня такая большая, – после окончания школьной линейки присел он передо мной на корточки, и я увидела, как его глаза наполнились слезами. Тогда я не понимала, почему он плачет…

Слезы навернулись на моих глазах. Сердце защемило от невыносимой боли. Мама не видела, как я пошла в школу, и не увидит, как я поступлю в университет. Каково это знать, что ты пропустишь взросление своего ребенка, важные события в его жизни и тебя не будет рядом, когда ему отчаянно будет нужна твоя помощь?! Мама, мамочка, как же я по тебе скучаю! Мне так тебя не хватает! Мной овладело непреодолимое желание громко закричать от боли.

– Ты чего?! – шепотом спросила Алина, стоявшая рядом, дотронувшись до моей руки.

– Все в порядке, – я смахнула слезы и улыбнулась. Алина приобняла меня.

<…>

Зайдя в класс, я машинально оглянулась, ища Кира глазами. Его парта пустовала. Я медленно прошла к своему месту и села на стул.

– Привет, – улыбнулся Женя. – Как дела?! – мы ни разу не виделись с той самой вечеринки.

– Привет. Все хорошо. Ты как?! – вежливо ответила я, но честно говоря, разговаривать с ним не было никакого желания.

– Слушай, я погорячился тогда. Прости меня. Давай забудем недоразумение и начнем с чистого листа, – наивно предложил он мне, надеясь, что я снова поведусь на сладкие речи.

– Женя, ты был прав, я слишком большое значение придаю этому, и я не считаю, что это плохо. Думаю, нам надо расстаться, – я пристально посмотрела на него. Улыбка слетела с его лица.

– То есть как расстаться?! – удивился он. – Ты меня бросаешь?! – уязвленно посмотрел он на меня.

– Нет, я не бросаю тебя. Мы расстаемся, Женя, – уточнила я спокойно. Он явно не ожидал такого поворота, да и я, идя в школу, не собиралась рвать с ним, но, увидев его, что-то щелкнуло внутри меня, и я поняла, что чувства к нему во мне окончательно угасли. – Я не готова к серьезным отношениям в таком виде, которых ты требуешь от меня. Прости.

– Я готов смириться с этим, – вдруг произнес он, отчаянно пытаясь изменить мое решение. – Дай мне еще один шанс.

– Нет, Женя, давай останемся друзьями, – чувствуя опустошение, сказала я.

– Друзьями?! – он потрясенно посмотрел на меня.

В этот момент в класс вошла наша классная руководительница. Несказанное застыло на его губах. Женя замкнулся в себе и больше не произнес ни слова. Его молчание давило на меня, угнетая. Весь классный час я чувствовала напряжение между нами. Я не слышала ни одного слова из того, о чем говорила учительница.

– Ты все равно будешь моей, – внезапно произнес он, сжимая кулаки, после того, как нас всех отпустили. Его испепеляющий взгляд заставил меня вздрогнуть. – Рано или поздно, – с этими словами он вышел из класса, весело перебрасываясь словами со своими друзьями.

<…>

– Погуляем в парке?! – предложила Алина, видя мое подавленное состояние. – Маша, ты с нами?!

– А как же?! – Маша поправила свою очень короткую юбку и подошла к нам. – Где наш изгой шарахается?! – она посмотрела на Алину.

– Я не знаю. Мы не общались с той вечеринки, – пожала плечами Алина, и я заметила грусть в ее глазах.

– Мудак! – громко произнесла Маша. – А ты словно собачка за ним бегаешь, – она укоризненно посмотрела на Алину.

– И что?! – огрызнулась Алина.

– Дура ты! – не стесняясь в выражениях, ответила Маша. – Это был просто перепихон по-пьяни. Как ты этого не поняла?!

– Да пошла ты! – сердито посмотрела на нее Алина. – Знаю я, что дура, но мне просто снесло голову, – призналась она, опустив глаза.

– Он тебя не достоин, – Маша обняла ее, а я все это время стояла, словно каменный истукан.

– А ты чего стоишь?! Иди к нам! – Маша сгребла меня в охапку, и мы обнялись все вместе, вздыхая каждая о своем: Маша – об Алине, Алина – о Кире, а я … Что я?! Я влюбилась в парня, который нравится моей лучшей подруге и к тому же переспавший с ней. Все сложно.

14

Жар съедает меня изнутри. Все мое тело покрылось испариной. Нежная прохладная рука легла на мой лоб. Стало легче.

– Сыночек, открой свой ротик, – говорит мама и вливает в меня что-то горькое.

Я морщусь, но глотаю, затем выпиваю всю воду в кружке и без сил ложусь обратно на подушку. Невыносимая головная боль раздирает меня, но я терплю и молчу. Мама гладит меня по моим взмокшим волосам. Ее прикосновения успокаивают меня, и на время становится легче. Я вглядываюсь в лицо матери, на нем глубокими морщинами пролегли тревога и беспокойство. Мои глаза слипаются, и я падаю в темноту…

Я проснулся от того, что меня непреодолимо потянуло домой. Будто должно было случиться что-то ужасное, то, чего я не смогу себе простить.  Я выскользнул из объятий спящей Алины. Набухался и, судя по использованным презикам на полу, трахнул ее. Какого хрена я это сделал?! Жгучая ревность резанула мое сознание. Ася в мокрой одежде заходит в дом, следом за ней идет улыбающийся Женя. Их длительное отсутствие навело меня на определенные мысли. Я представил, как она извивается и стонет под ним, и сошел с ума, вливая в себя водку рюмку за рюмкой…

Говорят, клин клином вышибают. Врут.

Через полчаса я был дома. Абсолютная тишина заставила меня забеспокоиться. Я направился в комнату мамы. Она лежала неподвижно на полу.

– Мама, мама, – испуганно звал я ее, но она не откликалась. Вызвав скорую, я стал терпеливо ждать врачей, прижимая ее к своей груди. Страх сковал меня. Все, что есть в моей жизни, могло исчезнуть. Для чего тогда жить?! Мама, не покидай меня, пожалуйста, шепотом умолял я ее, нежно касаясь ее волос.

<…>

– Кир, дело серьезное. Твоя мать больше не может ждать, – лечащий врач мамы смотрел на меня с тревогой. – Нужна срочная операция, – заключил он.