Убедившись, что Фортуна не торопится им улыбаться она еще денек, уже без энтузиазма, поковыряла лопатой по разным углам двора и, наконец, угомонилась.
Опасения, что ночами ее будут доставать эротические настроения, оказались преувеличенными. Непривычность обстановки, постоянные слуховые галлюцинации, когда сквозь шум моря начинают мерещиться чьи-то шаги, никак не располагали к подобным желаниям. Первое время она на каждый такой сигнал вскакивала, подкрадывалась к двери и пыталась определить, что там снаружи происходит. Не дождавшись повторения звуков, ощупывала солидные запоры отремонтированные Василием, убеждалась в их надежности и возвращалась в постель. Иногда, выключив свет, всматривалась в щелку занавески в ночную темень. Поскольку различить ничего не удавалось и здесь, Женя оставила прискакивания и в минуты, когда возникали какие-то подозрения, протягивала руку к берданке, которую укладывала рядом с собой. Холодок грозного металла успокаивал…
За пару недель Женя стала привыкать к одиночеству и начинать общение с местными аборигенами уже не торопилась. Изредка, она всматривалась в дома вдоль улицы (люди появлялись в поле зрения редко, чаще можно было увидеть бродячих собак и кошек), пытаясь представить себе быт этих инопланетян. Из полсотни домов в поселке, преимущественно деревянных и большей частью некрашеных, лишь два были из красного обсыпающегося кирпича — как объяснил ей Василий — магазин и отделение связи. Оба в центре поселка на небольшом пригорке.
Хотя рассмотреть все это крупным планом особого желания и не было, но стали заканчиваться запасы продовольствия, которые сделал для нее муж и Женя отважилась на экскурсию. По улице она прошла беспрепятственно — никто не остановил и не окликнул ее. Да и некому было. Только в одном из дворов она увидела старушку (а может молодушку) закутанную в платок, которая замерла вполоборота к ней, и безмолвно проводила взглядом.
Василий перед отплытием предупредил, что ассортимент товаров у тети Клавы невелик — здесь всегда есть хлеб, соль, спички и сигареты, а список постоянно имеющихся в продаже, замыкается на виски «Белая лошадь» и «Пепси Кола». Вполне могут завезти и шампанское «Вдова Клико», зато других продуктов, сахара или макарон, можно и не застать.
В магазине, кроме тети Клавы, никого не было. Да и саму хозяйку не сразу удалось разглядеть в полутемном помещении — телогрейка, поверх белый халат, платок, надвинутый чуть ли не на глаза, валенки с галошами… Классика! Как в кино тридцатых ….
Женю она встретила оживленным взглядом, сообщила, что звать ее Кирой, а не какой-то Клавой, что ассортимент товара у них, конечно, не столичный, поставка товара находится под контролем председателя артели, который считает, что главный продукт на столе рыбака это сельдь. По его мнению, сельдь для рыбака обязательное блюдо. Если ребенок охотно мусолит кусочек сельди, значит, родился потомственный рыбак. Если это блюдо ему не по вкусу, значит не наш человек. Это он считает приметой… Дурак, иными словами. На самом же деле молодежь как уходила, так и уходит на большую землю натоптанной тропой, мусолила она эту селедку или нет. Половина нынешних жителей здесь временщики, приехавшие подзаработать деньжат и податься обратно. Такие же, как они. Она-то уже знает, что Женя из Питера, что она вчерашняя студентка, что ее муж бывший военный моряк и даже преподавал в академии и, кто знает, может и что другое. Только состояние на рыбе здесь не сколотишь. Редко когда траулер возвращается загруженным. Да и скупают ее за гроши. Так, что надо искать другие пути… Тетя Кира неожиданно подмигнула Жене.
В ответ на удивленный взгляд Жени тетя пояснила, что такой осведомленностью в сельской местности может блеснуть только продавец магазина, да разве что еще почтальон. Последний, правда, работает больше теоретически, потому что по нынешним временам, почта здесь не в чести — пишут редко, посылок не посылают, денег не хватает на прожитие, а уж, чтобы отправлять их направо и налево … Так что, почта здесь на общественных началах, то есть никто ни за что не отвечает. Желающие, правда, могут опустить свои труды в зашарпанный ящик, он на наружной стене магазина, но какова дальнейшая судьба этих отправлений никто не знает. Правда, ходят слухи, что кому-то на некоторые письма даже отвечали… Короче, если самому не взять штурвал в руки можно здесь и закиснуть. Сама она тоже приезжая. Когда-то в молодости прикатила сюда из Вологодчины с аборигеном этих мест, которого черт занес к ним. Привез ее сюда, здесь же и оставил. Сам подался учиться дальше, она даже некоторое время высылала ему денег, ждала, что вернется крупным специалистом, но через пару лет выяснилось, что он крупный специалист по другому делу и у него там, на большой земле, уже растут двое близнецов, которые, понятно, и на дух не переносят запах селедки.
Возвращаться домой она не собиралась. Нашла мужика посолиднее. И снова облом. Этот вместе с ботом и парой таких же проходимцев смотался то ли в Швецию, то ли в Норвегию. Сначала обещал вытащить и ее, потом связь оборвалась. Наверное, тоже сменил специализацию… Да и черт с ними со всеми!
Продавщица ухмыльнулась. Ничего и никого она уже не ждет, просто остался у нее от того беглого сын, а сама здесь уже свыклась, хороший домик, все ее здесь опекают, особенно по ночам, когда выпивка кончится, или еще что понадобится…
На этом моменте тетка почему-то сделала паузу. Короче, жить она научилась. Главное привычка. Ей Жене первое время трудно будет пока не найдет себе дело… А найти это дело Кира может поспособствовать.
Василий у нее вообще-то видный мужик, хоть, наверное, и староват для нее… Или нет? Проблем то еще не возникает? …А здесь, в обозримом пространстве, искать другую партию, смысла нету. Если всех кандидатов подсобрать, с хромыми и немощными и десятка не наберется, так это разве выбор? Двое или трое только неженаты и на что-то еще годятся, так и те вечно на промысле. Моряки и рыбаки это не мужья, сетку через плечо и в море… А ты тут как хочешь… Природа-то зовет… Бывают минуты, хочется хоть под телеграфный столб… Выручают ребята из областного. Реденько из Питера, или Москвы, те приезжают по делам, больше, конечно, в Архангельск, но иногда их на экзотику тянет. А у нее дом свободный. И сервис полный! Нет, она не только из-за того, что напряженка с деньгами. Одинокой женщине тоже как-то надо выживать. И сына обеспечивает. У него все есть. Даже компьютер. Баб здесь ходовых одна-две. Так что конкуренции считай никакой… А спрос иногда превышает предложение…
…Покупатели, кроме Жени как на грех не появлялись, и продавщица расслабилась до предела. Через полчаса обширной информации Женя перестала понимать зачем пришла. Отвлекаясь от словесного бреда, попыталась определить, какого возраста солистка. Если вычислить математически, то ей не должно быть больше сорока. Трепло, правда, отменное. По сути, еще молодая женщина, но наряд. Получив недельную норму хлеба и сахарный песок из-под прилавка, Женя на неожиданное приглашение заглянуть на огонек, неуверенно кивнула. После такого прессинга желание общаться, долго не возникает.
По дороге к дому Женя подумала, на кого-то здесь все-таки надо рассчитывать. Инструкции мужа хороши, а вот она который день толком не может растопить печи. И вроде бы дрова свежие. То дымят, будто черти в трубу дуют, то остывают еще до рассвета — из-под одеяла не вылезти… а ночи то все холоднее. Лужи по утрам уже затягиваются ледком. Что же будет, когда морозы устоятся? Да еще телевизор забарахлил, хотя она его редко включает, чтобы не мешал прислушиваться… Бредовые намеки продавщицы Женя пропустила мимо ушей, но усвоила, что здесь считай диспетчерская служба. Уж Кира то точно знает всех мастеров по всем делам, и в самом крайнем случае можно обратиться и к ней. Без зачисления в штат.
Но в самом— самом крайнем! В конце концов, следует учиться справляться с проблемами самой, на тернистом пути к той благословенной минуте, когда они шагнут, наконец, на трап самолета. Желательно сверхскоростного, и уж потом…
