— Итак… Томми, он…
— Обернулся, как хочешь, да, я так думаю.
У Джорджа волновалось сердце, и он с болью вспоминал несколько недавние события. Казалось, что это произошло всего несколько дней назад, он хотел бы повернуть время вспять, остановить это. Изгнание Томми. Паника, распространяющаяся по его бледному лицу, навсегда осталась в его мозгу; он слишком поздно понял, что его загнали в угол, и у него нет никакой надежды на побег. Он сделал это и с самим собой, действуя из отчаяния, и хотя он никогда бы не признался в этом прямо; страх.
Никто его не винит, в конце концов, он всего лишь мальчик. Шестнадцатилетний мальчик, который уже столько выстоял, ему не нужна была дополнительная травма. Все должны были это знать, и тем не менее, все по-прежнему разыгрывалось так, как они делали. Он больше не был так зол на свой дом, это было быстро и легко, и он отмахнулся от того факта, что его украли, его почти не волновали те общие предметы, которые он мог просто собрать снова. Тем не менее, все сделали это таким большим делом; Дрим был. Он сказал Джорджу, что позаботится об этом, и, прежде чем он узнал об этом, они обсуждали будущее Томми.
Он должен был сказать что-то против, но Дрим был так полон решимости добиться справедливости, когда некому было служить. Томми можно было легко наказать, и этого было бы достаточно. Он не заслуживал изгнания из своего единственного дома, той страны, за которую он боролся и рисковал собой, на самом деле потерял два шанса, чтобы спасти. Вина осталась в его организме, оставшись с горьким послевкусием, когда было принято окончательное решение. Томми был так уверен в себе, а может быть, «упрямый» — правильное слово. Он отказался сдаваться, вот и все, он стоял на своем против Дрима. Но в конце концов без друзей и товарищей у него почти не было шансов.
Джорджа не было там, чтобы смотреть, как его изгонят, он придумывал оправдания, почему ему пришлось уехать, но на самом деле; он не смог бы этого переварить. Он не смог бы просто наблюдать, как его выгнали, когда какая-то часть его надеялась, что есть еще какой-то способ, которым мальчик может повернуть все вспять и спасти себя, даже если для этого придется выступить против Дрим; и это хорошо не закончится. Но в глубине души он и все остальные знали, что если они это сделают, то в Лманберге разразится новая война. Будет потеряно еще больше, и это не был риск, на который кто-либо был готов по понятным причинам.
Но разве могло быть иначе? Что-нибудь.
Джордж сказал себе, что с Томми все будет в порядке. Он сильный и упрямый, у него мужественное сердце, которое никогда ни перед кем не склонится. Но рядом с ним был Дрим, и хотя он не имел ни малейшего представления о его реальном масштабе; он начал терять из виду человека в маске, которого знал как своего друга и кем он стал. Кровожадный тиран, жаждущий войны.
Затем на него накатила волна эмоций.
— Просто скажи, что ненавидишь меня.
— Я забочусь о тебе, Джордж?
— Правда, — отрезал он, сжимая руки в кулаки, он подошел к Дрим и схватил его за воротник, несмотря на разницу в росте.
Он взглянул кинжалами прямо на него, сквозь маску прямо ему в глаза, и усилил хватку. Но она так быстро рассыпалась, что он потерял силы, и ему просто хотелось упасть на колени.
— Я могу сказать, когда ты обманываешь Дрим, и это не помогает.
Он ушел с Сапнапом в Эль-Рапидс, в объятия Квакити и Карла. Они стали близкими друзьями, у них сложились связи, и все было в порядке. Но образ Дрима задержался в затылке Джорджа, не в силах избавиться от своего голоса, его милого глупого смеха, это были вещи, которые он никогда не мог забыть, и однажды благословение превратилось в ужасное заклятие.
Затем Дрим продолжал возвращаться, суя нос в места, которые ему не принадлежали. Джордж хотел кричать, кричать и бить, выпустить все наружу и сказать ему, чтобы он ушел, раз и навсегда, но все закончилось не так, как он себе представлял. Он уничтожил Эль-Рапидс, и когда Квакити крикнул им, чтобы они убирались оттуда, а это того не стоит, Джордж отказался. Он смотрел вниз на Дрим, и на Пунца и его осенило, все.
Он не заботится о нем.
Он покинул Эль-Рапидс, бросил всех и уехал в свой маленький коттедж, с которого все началось. Честно говоря, у него было какое-то искушение самому сжечь его. Но по очевидным причинам он этого не сделал, и пока Сапнап не прибыл с кровоточащим Дримом, который избежал исчезновения, он мирно находился в одиночестве. Честно говоря, он хотел бы остаться таким. Сапнап мог бы отвести его к кому угодно, почти к кому угодно. Но почему он из всех людей? Были и другие люди, от которых теперь зависел Дрим. Пунц, капитан Паффи, Эрет, и все же Сапнап вернул ему Дрима.
Он скрывал свою обиду и гнев, конечно, Дрим был в боли и критическом состоянии, ему пришлось пока сдерживать свои эмоции. Но потом выяснилось, что его укусил оборотень, чему он все еще не мог поверить, но это правда. Так что теперь они втянули его в этот ужасный беспорядок, как будто все уже было недостаточно плохо. Он не может отступить к Квакити и Карлу, его отсутствие и возвращение только вызовут подозрение, и он тоже оставит Сапнапа. Хотя сейчас с ним тоже было тяжело из-за всей этой ситуации.
Он предложил себе отправиться за ужасным волчьим отваром, путешествие, которое заняло бы дни, а они уже тратили слишком много времени, сидя без дела, обсуждая свои планы. До полнолуния оставалось всего четыре дня, и им нужно было поторопиться, если они хотели вовремя сделать это лекарство. Хотя Дрим не проявляет особого беспокойства по поводу серьезной проблемы, он единственный, кто не волнуется, говоря, что он уже знает, что они не смогут получить все вовремя. И теперь им не хватает одного из ингредиентов, а также сердца оборотня…
Дрим высказал то, о чем они все думали; Томми не знал бы, что делать сам, он, вероятно, даже не знает, что оборотни существуют, ну, теперь он знает. Это означает, что на его стороне есть кто-то еще, и, как ни странно, Дрим уверенно сказал, что упомянутый человек был либо Техноблейд, либо Фил, либо оба. Опять же, больше никого нет.
У них было два варианта, а может быть, еще несколько, которые они еще не обсуждали. Теперь они знают, что Томми также активно ищет предметы, необходимые для противоядия, и он уже превзошел их до одного. Единственное, что им еще нужно, это волчий яд, но для этого им придется отправиться далеко, и Дрим сказал, что это может занять несколько дней, которых у них точно нет с приближающимся полнолунием. Из-за времени, которое потребуется, чтобы найти волчий яд, Томми тоже не может этого получить, но у него есть сердце оборотня, которое им нужно, если они хотят помочь Дриму.
Значит, они могли либо взять это силой, либо прийти к компромиссу.
Будет легче, если они все будут работать вместе, но Томми не совсем в хороших отношениях с Дримом. Обе стороны заклятые враги, но сейчас они обе находятся в трудном положении. Итак, даже если Томми будет стоять на своем и говорить, что он никогда не встанет на сторону Дрима, независимо от обстоятельств, полная луна находится всего в нескольких днях. Когда это происходит, они оба облажались, и поэтому Томми наверняка захочет выбрать самый безопасный вариант и спастись.
Если нет, они могут забрать сердце и все, что у них есть, с силой. Это то, что предложил Дрим, а Джордж и Сапнап скрыли свои колебания. Томми уже через многое прошел, и теперь, чтобы лишить его единственной надежды исцелить себя от этого заклятия…
Они действительно надеются, что когда дойдет до этого, они объединятся. Ради них обоих.
— Где Дрим? — спросил Джордж, заметив, что их друга нигде не было видно.
Насколько он помнит, они «спокойно» обсуждали свои варианты, но Сапнап и Дрим вступили в спор, и Дрим спросил, не жалеют ли они Томми, действуя больше заботясь о его благополучии, чем о его. И, конечно же, пока Дрим был их близким другом, Томми был еще мальчиком. На данный момент они никуда не денутся, и хотя они хотят помочь Томми, они действительно нуждаются в его помощи. Дрим всегда пугал до такой степени, что это не смешно, но теперь, с его все более вспыльчивым характером, добавленной силой и ростом, у них не будет ни единого шанса, когда через три дня наступит ночь.
