Они, в конце концов, тоже смиряются с этим. А потом в какой-то момент в их доме появляется Скади.
Мачеха холодна и неприступна. Не то чтобы она питает ненависть к детям Ньёрда, но она достаточно отстранена от них для того, чтобы такую же отстранённость получать от них. Конечно, она никогда не заменит не знающим материнской ласки близнецам мать; она и не ставит себе такую цель. Это теперь уже и в принципе бессмысленно, ведь и Фрейр, и Фрейя давно выросли.
И не то чтобы он не любил Скади. Скорее, просто немного недолюбливал, не испытывая к ней при этом никаких определённых чувств. Они стали семьёй случайно, однако при этом ни один из них не чувствовал связывающих их узы.
Возможно потому, что не ставил себе такую цель. А возможно потому, что их просто не было — в этом не нуждалась ни Скади, ни Фрейр со своей сестрой. До тех пор, пока ледяная мачеха никак не мешает спокойному существованию солнечного Фрейра, он был согласен терпеть её, тем более что её любил отец. Ну, а всё остальное…
Всё остальное, в общем-то, и не имеет значения.
========== Вопрос 11 ==========
Комментарий к Вопрос 11
Ивентный вопрос на 14-е февраля; пейринг с божеством другого отвечающего
В загробном царстве всегда холодно. Вернее, так кажется только Фрейру. Для него, солнечного бога, любителя тепла и света, посмертие выглядит сырым, мрачным и очень холодным местом. Фрейр, попадая в него, всегда зябко ведёт плечами.
Шакалья голова его провожатого клацает челюстью и хрипло посмеивается, наблюдая, как гость с первых же мгновений пребывания в загробном мире чувствует неудобства, что будут сопровождать его вечность до начала нового цикла. Фрейр никогда на это не обижается.
— Дальше я сам, — он лишь улыбается, качая головой Проводнику, приближающемуся к нему. — К счастью, я всё ещё помню дорогу в чертог твоего отца, — Анубис смотрит долгим странным взглядом, однако лишь равнодушно пожимает плечами.
А Фрейр начинает свой путь.
Это было отчасти даже забавно. Попасть в мир посмертия другой культуры и религии — Дуат, в общем-то, мало отличается от Хельхейма, однако он всё-таки не то место, где должен быть сияющий Фрейр.
— Как интересно… — спокойный размеренный голос нарушает уединение мыслей блистательного вана, когда он впервые попадает сюда. Фрейр вздрагивает всем телом и обращает своё внимание на владельца мрачного чертога.
Мужчина статен, хоть и смертельно худ, и высок. Его зелёная кожа и впалые глаза выдают в нём хозяина и господина тех, кто почил вечным сном там, в подлунном мире. Есть в нём и что-то похожее на Хель, которую Фрейру довелось видеть лишь однажды, отчего он, глядя на здешнего царя, думает, что все владыки мёртвых чем-то схожи между собой.
— Я — Осирис, гость из далёкой страны, — движения его костлявых иссохшихся чресел плавны и неспешны, когда он медленно поднимается со своего трона, приветствуя новоприбывшего.
— Моё имя Фрейр, владыка страны ушедших, — светлейший ван представляется в ответ, на что Осирис лишь в любопытстве наклоняет голову и пристально смотрит глазами мертвеца на гостя.
— Как интересно… — он повторяется. — Тебя не должно быть здесь, воин, но тем не менее ты здесь. Что ж, будь гостем в моём чертоге, странник. Надеюсь, мы сможем развеять скуку друг друга на ближайшую вечность-другую.
Фрейр возвращается в это место после каждого своего ухода. Он узнаёт о переменчивости здешнего царства, что для каждого умершего приобретает свои собственные очертания. Для Фрейра, так или иначе связанного с холодным Севером, загробный мир жаркого Египта приобретает черты ледяного и туманного Хельхейма. А мрачный проводник душ, один из сыновей здешнего владыки, странным образом напоминает мятежного Фенрира, с которым мог управляться лишь Тюр. Да и его отец, бесстрастный царь мёртвых, оказывается не таким уж далёким Фрейру по духу.
— В наших мирах много больше схожего, чем я думал, впервые ступив на эту землю, — задумчиво тянет Фрейр, коротая время очередного посмертия в беседах с вечным царём.
— Едва ли так есть на самом деле, — флегматично отзывается тот и кривит тонкие, сухие, бескровные губы в улыбке. — Посмертие само по себе забавная штука. И для каждого умершего оно выглядит по-своему. Ты, попав в чужую среду, неосознанно пытаешься адаптировать её под то, что привычно тебе. И даже я, и мой сын предстаём пред тобой такими, какими ты сам желаешь видеть нас.
— Значит, всё происходящее — иллюзия? — Фрейр в терпеливом любопытстве наклоняет голову набок, на что Осирис смеётся тихим кашляющим смехом.
— Кто знает, солнцеликий воин, кто знает, — он щурит впалые глаза и как всегда не даёт ни одного ответа.
Очередной цикл завершается, и Фрейру приходит пора уходить. Он возвращается в подлунный мир, покидая загробное царство владыки Осириса. Однако знает точно, что в конце концов, снова вернётся в него. С новыми вопросами, которые так и не получат свои ответы.
========== Вопрос 12 ==========
Комментарий к Вопрос 12
«Вы дома у отвечающего. Как обстановочка?»
В её квартире не то чтобы тесно, но и не очень просторно. Две комнаты, коридор и кухня с санузлом — вот и всё жилище. Несколько обшарпанные стены, но в целом уютная атмосфера — хозяйка этой квартиры всегда возвращается в неё с удовольствием, уж это Фрейр знает точно.
В одной из комнат её постоянное место пребывания. Небольшое помещение, в котором она проводит большую часть своего времени. Даже, чего уж греха таить, большую часть своей жизни. Фрейр ухмыляется, качая головой. Такого домоседа, как она, ещё поискать надо.
Комнатка уютная, большую часть неё занимает кровать, которая хозяйке как раз впритык по росту. Чаще всего аккуратно застеленная и засаженная мягкими игрушками, теми немногими, что остались с поры беззаботного детства. Прямо рядом с кроватью, с противоположной от изголовья стороны, стоит старое-старое кресло, в котором она любит сидеть так же сильно, как и на самой кровати. Именно в этом кресле рождается большинство её «шедевров» и сумасбродных идей.
У кресла стоит шкаф, один из трёх, что находятся в этой комнате. Те два предназначены для одежды и стоят возле стен, примыкающих к широкому подоконнику и двери. Этот же, доверху забитый книгами, стоит напротив одного из своих собратьев, так же упираясь в стену с подоконником.
Окно широкое, большое, выходящее на балкон. На просторном подоконнике стоит два небольших кактуса и денежное дерево. Вряд ли оно приносит деньги, конечно, но она всё равно поливает его время от времени. Фрейр скользит по нему любопытным взглядом и замечает снизу белые батареи.
Взгляд его перемещается дальше, минует платяной шкаф и останавливается на столе, на котором нет свободного места. Всё пространство занято какими-то заметками, блокнотами и книгами, отчего работать за ним невозможно совершенно. Фрейр забавно усмехается, рассматривая также многочисленные полочки, тоже забитые разными бумажками и книгами. И лишь на одной из них место занимают разнообразные маленькие фигурки. В основном там стоят коты, выполненные из разных материалов и в разных стилях, но иногда попадаются и другие животные. Фрейр с интересом разглядывает их, улыбаясь.
С полочки с фигурками его взгляд скользит на стену, которая, по настоянию её матери, вся плотно завешена различными грамотами. Все они ещё со школы, разумеется, и она, на самом деле, не очень любит их. И уж тем более никогда ими не гордилась.
Фрейр заканчивает осмотр комнаты своей подопечной как раз в тот момент, когда она легко и беззвучно открывает дверь, заходя внутрь и оказываясь за спиной сияющего вана. Ослепительно улыбается, глядя на своего гостя, и спешит заключить его в крепкие дружеские объятия.
— Фрейр, какая неожиданность! Как хорошо, что ты пришёл! Я так рада тебя видеть! Знаешь, пока тебя не было, произошло столько всего интересного…
========== Вопрос 13 ==========
Комментарий к Вопрос 13
«расскажи о свое первом знакомстве с Герд»
