Как только Ника получила ответ, поняв, что в зелье волос зельевара, она схватила со стола склянку с амортенцией и залпом опустошила ее.

Амортенция никак не влияет на человека, если он выпил ее с частицей того, в которого уже влюблен. Николь это знала, по этому решила, что может притвориться одурманенной зельем, оставаясь при этом в здравом уме. Все же амортенция оказывала некое влияние на разум, развязывала руки, отметая все посторонние мысли и обстоятельства. Наследница начала медленно приближаться к зельевару.

— Урок окончен. Все вон из класса, живо! — Прохрипел Снейп, надеясь, что кроме него манипуляций Мур никто не заметил.

Ученики, боясь злости мастера зелий, тут же покинули помещение. На лице ники появилась зловещая ухмылка. Она подходила все ближе к Снейпу.

— Професссор… — Прошептала слизеринка.

Снейп ругал себя за то, что не предусмотрел такой вариант развития событий. На такой случай у него даже контрзелья не было. Он судорожно рылся в ящике стола, надеясь найти хотябы что-то, что могло бы приостановить действие амортенции. Бесполезно.

Николь положила руку ему на плечо. Снейп повернулся лицом к девушке, чего она и ждала. Она обвила руками шею мужчины, впечатываясь губами в его губы. Снейп не понимал, против он или за. С одной стороны — беспредел, да и с другой тоже.

За него как обычно решили другие. Из-за двери класса послышался голос директора:

— Северус, мальчик мой…

Ника тут же отпрянула от профессора, начиная с силой тереть глаза. Когда Минерва зашла, девушка изобразила крайнюю степень истерики, глаза были красные, как от слез. Закрывая лицо руками и всхлипывая, слизеринка выбежала из класса.

— Северус, ты довел до слез бедную девушку?

— Я не обязан перед тобой отчитываться, Минерва.

— Ох, что это? — Сказала Мак-кошка, поднимая с пола светло-коричневый кожанный блокнот на заклепке. Это был личный дневник Николь.

— Северус, он не открывается.

— Конечно. Чего же ты ждала от наследницы Слизерина?

— Наверняка тут замешана темная магия…

В это же время в помещение вошла наследница, выхватив из рук Макгонагалл свой личный дневник.

В том, что дневник нельзя открыть, не было никакой темной магии. Заклялие отпечатка пальцев, всего то. Дневник могла открыть только его обладательница, иначе он не поддавался. Что же мешает любопытным просто отодрать обложку? А вот тут уже была темная магия. Дневник был крестражем.

Разумеется, людей наследница ради ритуала не убивала. Салазар Слизерин знал толк в крестражах, и передал эти знания наследнице. Каждое живое существо на планете имеет некую «магическую ценность». У человека она равна 50, значит, при создании крестража человеческая жертва перенесет в избираемый предмет 50% души.

Ника выбрала в жертву паука птицееда, у которого магическая ценность — 1. Дневник содержал в себе лишь 1% души Николь, по этому никакого вреда девушке такой мизерный откол души не нанес, и при ее смерти эта часть души тоже погибнет, без должной магической подпитки. Зато дневник теперь был практически неразрушаем. После случившегося в маггловской школе Николь научилась хранить свои секреты, пряча их лучше, чем кто либо другой.

— Мур, стойте! — Снейп догнал девушку, когда та уже подходила к своей комнате.

— Мяу. Зачем? — Ответила Ника.

— Радуйтесь, у Макгонагалл нашлось противоядие от зелья, которое вы Мерлин знает зачем выпили.

— Какая радость.

Ника выпила противоядие, и воедино собралось то, что разбилось после амортенции. Мозги стали нормально соображать, и все мысли вернулись на круги своя.

— Простите, сэр. Я не знаю, что на меня нашло.

— О, это должно попасть в историю. Николь Мур извиняется!

— Мяу. Амортенция.

— Что?

— Амортенция. Последнее зелье.

— Как вовремя вы об этом говорите.

— Так я сдала?

— Сдали. Идите уже, у вас трансфигурация.

Чертыхнувшись про себя, Ника поплелась на урок к Мак-кошке. Но даже директор не могла испортить день, который так прекрасно начался.

========== Глава 21. Она стояла на крыше 2 ==========

Комментарий к Глава 21. Она стояла на крыше 2

Во мне проснулись чертики^•^

Весна. Гавеное время года. На улице тепло, солнышко светит, а тебе нужно переться на уроки в душный класс, выслушивая наискучнейшие лекции. Такие мысли посещали наследницу рано утром. Весна — время перемен, а в случае Ники — время мыслей о переменах. Она стояла перед зеркалом, думая: А может волосы под каре рубануть? Или полностью в зеленый перекрасить? А со скольки лет можно татуху набить? Может, из школы слиться? О, как же я задолбалась…

Даже тот факт, что завтра выходные, не радовал.

За весь сегодняшний день Ника ни разу не видела Аду. Это настораживало, ведь раньше они часто виделись. Наследница пошла к Джеймсу, но тот наотрез отказался говорить об Аде. Она пыталась докопаться до гриффиндорца, но тот послал девушку далеко и надолго. Сразу после уроков слизеринка помчалась искать подругу. В общей гостинной нет, в выручай-комнате нет, в коридорах замка нет. В лес мимо защиты в учебное время она бы не смогла пробиться, на территории Хога ее не видно, остаются башни…

Сложив в голове отсутствие Ады и отказ Джеймса говорить о девушке, Николь пулей полетела к астрономической башне, надеясь, что ее подозрения беспочвены.

Зря надеялась…

Она стояла на крыше. Ветер раздувал ее длинные волосы, запутывая и бросая на лицо. В руках она держала то, что было виновником всех ее бед. Маленький клочок бумаги — записка. Она понимала, что еще шаг, и… Все. Никаких проблем. Никаких земных страданий… И от этого становилось страшно.

Она одной ногой стояла на холодных камнях, а другая была свешена в открытом пространстве. Ее слезы стекали по щекам, впитываясь в ткань свитера. Она подалась вперед, желая покончить с этим раз и навсегда.

Ника схватила подругу, когда та была уже почти в воздухе, и повалила ее на пол.

— Тише, тише… — Принялась успокаивать подругу Ника.

— Ты… ты… не поним… маешь… — Ада зарыдала на руках у слизеринки, протягивая ей тот клочек бумаги, который она держала в руках. На нем подчерком Поттера было написано: «Мы расстаемся». Это объясняло такое поведение парня…

Тут начался обычный ритуал, который проходят девушки после расставания, а именно — совместное обсирание бывшего. И какой только тварью парня сегодня не называли…

— А что, если бы я не успела? Тебя ведь никакие медики не спасли бы.

— Спасли бы. В России, в Саратове, есть хорошая клиника, и…

— Чесночек, чтобы ты заплакала,

Чернослив, чтобы ты покакала.

Отстает медицина Саратова

От Москвы на пятнадцать лееет…

Ада засмеялась. В голове не было больше ни одной грустной мысли. Она не понимала, почему так убивалась из-за этой твыришки, и благодарила Нику за ее умение оказаться в нужное время в нужном месте.

Слизеринки вместе пошли в покои Николь, которая сделала две чашки какао из шоколадки, и нафигачила туда зефирок. Настоящий девичник — разговоры, сплетни, и отработка, на которую наследница должна была прийти еще 15 минут назад… Классика жанра.