— Нет, — пожал плечами Хаку. — Возможно, им будет полезно… Убедиться.
Они подождали, пока Агара доест, и пошли за ним следом. Темари смотрела на уверенную и лёгкую походку Агары и почему-то видела спину совсем другого ребёнка. Словно на реальность накладывался мираж. Ей нестерпимо захотелось заглянуть под хатимаки, чтобы убедиться, что иероглифа «любовь», который стал украшать лоб её брата после смерти дяди Яшамару, нет.
Горячие источники действительно оказались совсем недалеко от «Ичираку-рамена». А вход стоил всего двадцать рьё.
— Спасибо, Агара-кун, — сказал Хаку.
— Пока, — махнул ему рукой на прощание тот, наблюдая, как парень из Скрытого Тумана исчезает в шуншине.
— Благодарю, — тихо пробормотала Темари, ощутив какую-то неловкость от пристально смотрящих на неё зелёных глаз. Сорвать хатимаки хотелось невероятно, но это могут расценить, как нападение.
— С днём рождения, Темари-чан, — хмыкнул, словно прочёл её мысли, Агара и, резко развернувшись, ушёл куда-то вниз по улице.
— Это же не может быть мой брат? — прошептала Темари одними губами.
Над этим стоило всерьёз поразмыслить, решила она. А ещё желательно узнать как можно больше про этого… Агару.
Часть 2. Глава 18. Кукольное представление
Яркое слепящее солнце отражалось в мириадах песчинок. Раскалённый воздух выводил причудливые миражи, зачастую обманывая тех глупцов или смельчаков, которые решили пересечь бесконечную череду барханов, чей облик менялся почти ежедневно. Редкие порывы сухого ветра, внезапно налетающие бури, степенное скольжение песчинок по дюнам — так неспешно, но неотвратимо создавались новые пейзажи и формы. Вечное Искусство — одновременно монументальное и постоянное, но неуловимо меняющееся.
Сасори вздохнул от внезапно пришедшей в голову мысли и снова посмотрел на плавящийся горизонт.
Человек Пустыни должен быть таким же, как и Природа, его породившая: у его тела были такие же густые ресницы, как у многих поколений шиноби деревни Скрытой в Песках, — это позволяло почти не щуриться и прекрасно видеть малейшие изменения на холсте широко распростёртой Великой Пустыни.
Ловушка почти захлопнулась. Он уже заметил тёмные точки делегации, во главе которой был Четвёртый Кадзекаге. Раса-одзи-сан вместе с телохранителями направлялся в Коноху на саммит глав скрытых деревень.
Прошло двадцать восемь дней с того момента, как Сасори очнулся рядом с трупом воскресившей его старухи — бабушки Чиё. Сасори с лёгкостью восстановил свою форму, вспомнил все свои техники, словно и не был в Чистом Мире так непозволительно долго. Но вот память… В памяти оставалось множество затёртых кусков, а то, что он помнил, как будто происходило вовсе не с ним. Как будто Сасори смотрел фильм с чьей-то жизнью. Конечно, во многих ситуациях он был согласен с тем Сасори из прошлого — человеком-куклой, но то ли людская природа такая капризная, то ли тело слишком молодое и наивное, — какие-то вещи он совсем не понимал. Впрочем, в официальной смерти было и множество плюсов. Он был свободен и волен делать всё, что душе угодно. И вот тут начались некоторые сюрпризы…
Странная субстанция — душа, которая около десятилетия была заключена в небольшом контейнере, по всей видимости, развернулась во всю ширину приобретённого молодого тела. Хотелось всего и сразу. Но больше всего Сасори желал доподлинно узнать, что же случилось в те дни, когда он убил Третьего Кадзекаге, и причины своего поступка, из-за которого ему пришлось покинуть свою любимую деревню и единственного родного человека, который у него был. Сасори хотел понять себя и уже из этого решать, что делать и по какому пути следовать дальше.
Пустыня тем и хороша, что в ней нет чётких дорог, и только тебе решать, в каком направлении двигаться, чтобы дойти до цели.
* * *
Он спокойно оценивал ситуацию. Отряд вошёл в зону его ловушки. Раса силён, и Сасори не собирался размениваться на охранников. Он не сидел на месте эти двадцать восемь дней: все четверо сильнейших дзёнинов Суны, которые сопровождали Кадзекаге, уже были под воздействием его техники манипуляции памяти и были верны ему. Уникальная секретная техника, которую изобрёл его отец — Акасуна Рэймэй. В тринадцать лет свиток с этой техникой отдала ему бабушка. Техника отложенного шпионажа, позволяющая запечатывать и распечатывать воспоминания, делать «спящих шпионов», рассчитанная на целые десятилетия. Сасори помнил, что по всему миру у него очень много таких шпионов, в том числе тот очкастый парнишка, который волею судьбы попал к Орочимару. Встреча с Юурой, которого в качестве эксперимента он запечатал ещё маленьким мальчиком, показала, что и в новом теле старые печати откликаются на его чакру. Мальчик стал дзёнином, не зря когда-то он разглядел в нём неплохой потенциал. Юура знал всех будущих охранников Кадзекаге и помог ему заманить тех в ловушки, чтобы опоить и внедрить шпионские печати.
— Точно в срок, — удовлетворённо пробормотал Сасори и уже практически выдвинулся к пятёрке шиноби, но внезапно его планам помешали.
Из-за скал с севера появилось ещё двое действующих лиц, которые явно решили вмешаться в его кукольный спектакль. Чёрные плащи с красными облаками не оставили сомнений, что за безумцы решили вдруг остановить Кадзекаге. Одного из них Сасори узнал, второй, по всей видимости, примкнул к организации совсем недавно, так как напарники Какузу не держались дольше нескольких месяцев.
— Похоже, что запланированного эффектного выхода не получится, — хмыкнул Сасори и сделал технику замены марионетки, подменив собой одного из своих живых шпионов.
Он сделал это как раз вовремя: Раса был отвлечён на двоих «Акацуки» и не воспринял всплески чакры за своей спиной, как нечто враждебное. К тому же Сасори привык работать с живыми марионетками и подстраиваться под чужую чакру.
— Кадзекаге-сама, что будем делать? — спросил один из охранников, долговязый Сунараши.
— Для начала узнаем, кто их послал и зачем, — земля вокруг Расы вздрогнула, обнажая золотые пески, которыми мог управлять Четвёртый Кадзекаге.
— Ого! Какузу-сама, сколько золота! Похоже, мы разбогатеем на этой миссии! — донеслось до них восклицание напарника Какузу, несмотря на то, что двое из «Акацуки» остановились в ста пятидесяти метрах от них.
Сасори присмотрелся, что у новичка организации на протекторе был перечёркнутый знак Ивагакуре, а вот колечка на пальце не имелось. Похоже, что нетерпеливого и жадного шиноби приготовили на убой, чтобы оставить улики, указывающие на определённую деревню. Всё-таки плащ и снять можно, а то и просто свидетеля оставить, который вспомнит, что на них напал ниндзя из Скрытого Камня, а того — прикопать по тихому, чтобы не трепался, зачем атаковал свиту Кадзекаге во время предстоящих переговоров по перемирию.
За четыре недели новой жизни Сасори многое узнал о том, что случилось за последние два года и куда сейчас несут Великую Пятёрку Стран политические течения. В Скрытом Тумане закончились их революция и гражданская война, Скрытое Облако снова хочет возобновить сотрудничество с Кири. Коноха желает заключить новые торговые соглашения. Время возобновлять мирный договор, а у Суны весьма напряжённые отношения со Скрытым Камнем, на территории которых меньше года назад погибла вторая жена Кадзекаге.
У «Акацуки» тоже какие-то свои тайные планы по переделу мирового влияния. Конечно, вполне может быть, что они взяли заказ от Скрытого Камня на убийство Кадзекаге, или не от Скрытого Камня, а от той же Конохи, мало ли заинтересованных в том, чтобы соседние страны не были союзниками.
Сасори и сам воспользовался ситуацией, чтобы застать Кадзекаге врасплох. Впрочем, не зря же он из большинства напарников Какузу делал своих «спящих шпионов», так что у него были все шансы застать врасплох и этого «зомби», который жил за счёт чужих жизней, продлевая своё существование.
Сасори сделал выбор, который почему-то дался очень легко. Может быть, потому что «Акацуки» покусились не просто на лидера деревни, но и, скорее всего, имеют далеко идущие планы на ослабленную в последнее время Сунагакуре? Без Кадзекаге, без джинчуурики, лишённая большей части элитных бойцов, деревня Скрытая в Песках представляет собой слишком лёгкую добычу.
