Кат прервал мое прозрение.

- Уильям вернулся в Африку и нашел еще больше алмазов. Его воины «черного алмаза» увеличились в числе, его шахта и деревня стали самым защищенным клочком земли в Ботсване, и он вернулся в Англию с гораздо большим, чем раньше.

Король в очередной раз приветствовал его с распростертыми объятиями. Он даровал Уильяму титул, землю, собственность - все, что тот пожелает. Он согласился на условия, согласно которым все Уивер - родственники Сони или нет - больше не пользовались благосклонностью двора, и выслал их в Испанию. Он также одобрил «долг по наследству», которое будет иметь силу и в будущем.

К своему третьему путешествию юный Хоук превратился в неприкасаемого аристократа. Он вырос в богатстве и власти и носил свою самооценку, как дорогой костюм, который он заказал. Флот кораблей, подаренных ему королем, рос до тех пор, пока драгоценности короны не наполнились бриллиантами всех форм и размеров.

- А как же «Долг по наследству»? - Я попыталась быстро подсчитать. – Ему было около тридцати лет, если не больше. Как насчет того, чтобы заявить права на Марион?

Кат наморщил лоб.

- Не торопите меня, Мисс Уивер. Я как раз к этому подхожу. - засунув руки в карманы, он продолжил свой рассказ. - Прошло почти десять лет, прежде чем Уильям нашел еще один черный бриллиант, который превзошел даже тот, что он подарил королю, тот, в честь которого он назвал всех своих братьев и братство. Это новое ... это черное чудовище, найденное под землей африканских равнин, сделало то, что принадлежало королю, бледным по сравнению с ним. И по сей день он тщательно охраняется в нашем сейфе в Алмазной аллее.

Алмазная аллея?

Мои глаза метнулись к Джетро.

О, Боже мой! Он показал мне. Он позволил мне держать камень, который стал самым ценным предметом в истории его семьи.

Джетро нахмурился и слегка покачал головой: не говори об этом.

Я прикусила губу. Не буду.

- В течение многих лет соглашение с королем процветало, но затем честолюбивый придворный попытался убить Уильяма и забрать его торговые пути и алмазные рудники себе. Он устроил засаду на лодках, возвращавшихся домой. Его свита ограбила ящики с драгоценностями, когда они прибыли в порт. И они убили членов братства Уильяма, чтобы ослабить богатого импортера Хоука.

Уильям, очевидно, не смирился с таким поведением и боролся со своими врагами, став контрабандистом.

Я повернула запястья, заставляя кровь прилить к кончикам пальцев.

- Как?

- Рудники в Алмаси Кипанга давали много алмазов. Некоторые низкосортного качества. Некоторые - выского. Низший сорт Уильям смешивал с кварцем и другими бесценными драгоценными камнями, делая вид, что груз содержит бесценный груз на миллионы. Он допускал кражи, жертвуя добычей, не потеряв при этом ничего ценного.

Король знал об этой уловке и позволил ему сочинять небылицы и выдумки о грабежах и банкротствах. Но воры не знали, что Уильям нашел лучшие способы транспортировки. Он потерял свою репутацию почтительного блюстителя этикета и приобрел дурную славу строгого и боязливого.

Его доверенные воины увеличили его тайну, убивая тех, кто противостоял ему, создавая грозную империю, которую никто не мог уничтожить. Даже король.

Кат остановился передо мной.

- Это богатство положило начало нашей династии и власти, которая обеспечила нам превосходство над Уивер, хотя они десятилетиями были придворными швеями и королевскими дизайнерами. Это была та же самая сила, которая заставила Уивер бежать, как паразитов, прячась в своем новом испанском доме, полагая, что они в безопасности от любого другого претендента на контракт.

Я нахмурилась.

- Значит, Уильям так и не заставил Марион выплатить долг наследства? Он оставил ее в живых?

Кат улыбнулся.

- Есть кое-что, чего ты не узнала об Уильяме. То, что объединяет Джетро с его великим пра-пра-предком.

Я улыбнулась, довольная тем, что поняла смысл его рассказа.

- Мне кажется, я знаю, что это такое.

Кат прищурился.

- Полагаю, после того, как ты была так близка с моим сыном, это имеет смысл. Итак, что это?

Мои руки болели от желания обнять Джетро. Мое сердце трепетало от желания быть с ним, подальше от этого места. Я не сводила глаз со своего возлюбленного, когда пробормотала:

- Он тоже был эмпатом.

- Именно. - Кат кивнул. - Прискорбная черта, которая передается в семье. Это не было диагностировано или даже признано как состояние. Но записи и журналы путешествий дают намеки на эмоциональное восприятие Уильяма. Его болезнь не позволяла ему причинить боль единственной девушке, которой он был обязан.

Кат двинулся ко мне, тепло его тела осквернило мое. Мои ноги двигались с каждым его шагом в медленном вальсе по комнате.

- Потому что Уильям был настолько слаб эмоционально, что чувствовал всю тяжесть причиненной боли. Он терпел неудобства в своем торговом мире. Он многое видел, многое делал и пережил, но не мог избавиться от чувства, что ему приходится самому испытывать агонию. К несчастью, мысль о том, чтобы подвергнуть ее такому же наказанию, выпороть ее для деда, утопить для тети и изнасиловать для отца, - он знал, что не сможет этого сделать.

История Ката достигла двух целей. Во-первых, это показывало, что, хотя мои предки были тщеславны и жестоки, Соня была сострадательна и добра. И хотя сегодня Хоуки были безумны, тогда они казались честными и мужественными.

Голос Ката прервал мои размышления.

- Вместо того чтобы взять ее себе, Уильям позволил Марион выйти замуж и родить детей. Он женился сам и принял дар земли от короны, чтобы построить наш дом, Хоуксридж-Холл.

Кат перестал двигаться, я перестала пятиться.

Его седые волосы мерцали в свете электрических ламп. Его голос стал хриплым от такой длинной истории.

- К несчастью для Уильяма, его первенец, Джек Хоук, был совсем не похож на своего отца. Джек охотно принял «Долг по наследству», когда достиг совершеннолетия.

Я наконец поняла, почему на протяжении стольких поколений претендовали лишь немногие избранные наследники. Таких Хоуков, как Джетро, было бы больше -особенно если бы это была общая черта. И моя семья не восприняла угрозу всерьез, потому что требования не соблюдались строго.

С минуту Кат молчал, позволяя истории раствориться вокруг нас, позволяя призракам вернуться в свои гробы.

Глубоко вздохнув, он закончил:

- Так что ты видишь, Нила. У нас были свои трудности. Мы знали, каково это -подниматься из сточной канавы. И Уивер не могли нас остановить.

Я извивалась в своих веревках, ненавидя, что он подошел к концу - зная, что это означало только одно. Урок мне понравился, но я хотела убежать от любого долга, который он заставит меня вернуть.

- Но у тебя так много всего. Зачем причинять боль другим, когда в этом больше нет необходимости?

Кат нахмурился.

- Почему политики лгут? Почему самые богатые семьи в мире устраивают войны? Почему те, у кого есть власть исправить глобальную бедность, вместо этого предпочитают эксплуатировать и убивать? - Его пальцы погладили мою щеку. - Нила, мир черный под юбками общества. Мы ничем не отличаемся от других.

- Это неправда. Я в это не верю.

- Не веришь, чему?

- Что это делают другие мужчины. Причиняют боль другим.

Кат громко рассмеялся.

- Ты что, не обращаешь внимания на новости? Разве ты не видишь между строк, в каком развращенном мире мы живем?

Я отвела взгляд.

Джетро продолжал извиваться. Пот бисеринками выступил у него на лбу, а в глазах горела дикость.

Мы оба понимали, что время вышло. Кат был готов к следующей части этой больной и извращенной игры.

- Я согласна, что некоторые семьи контролируют все земные активы. - Я стояла прямо и вызывающе. - Я согласна, что смерть для них так же проста, как подпись или произнесенное шепотом слово. С чем я не согласна, так это с тем, почему. Почему ты должен это делать?