Аня больше не просила Татьяну купить ей то платье.

– Я никуда не пойду, – всхлипывала Аня, вытирая слезы бумажными салфетками. – Не хочу никуда идти.

Ей казалось, что никакой наряд, никакое платье или костюм не смогут украсить ее вялую, бесформенную фигуру. Татьяна заставила ее померить другое платье. Аня безвольно послушалась и, хлюпая носом, пошла в примерочную.

Второе платье казалось совсем простым. Холодно-голубое, с матовым блеском, оттеняло глаза. Короткое – на две ладони выше колен – открывало стройные ноги и тонкие щиколотки. Аккуратные рукава прикрывали плечи. Оно не обтягивало, но и не висело мешком.

Аня задумчиво смотрела на себя в зеркало и уже не плакала.

То платье, как говорили, было практичным. Оно не было похоже на пышный бальный наряд, напоминающий свадебный торт. После выпускного оно не повиснет в шкафу на долгие годы, его можно будет носить и дальше. Да и стоило оно в пять раз дешевле, чем одноразовое платье-торт.

Босоножки к платью купили там же – простые, серые, на тонких ремешках. Взяли последний тридцать пятый размер.

Дома Аня надела платье и босоножки, встала перед зеркалом и сделала селфи. Больше всего ей было интересно, что скажет об этом Мира.

Утром двадцать пятого июня Аня снова поругались с мамой по дороге в парикмахерскую. Нужно было сделать прическу на выпускной вечер. Аня хотела сложную высокую прическу – с начесом, романтичными косами и упругими завитками у лица.

Татьяна предложила сделать что-то простое – например, отстричь челку или укоротить волосы до плеч. Может, оставить их распущенными и слегка подкрутить, не делая ничего сложного.

– К твоему платью не подойдет сложная прическа, как ты хочешь! – пыталась объяснить ей Татьяна, протягивая салфетку.

Аня считала иначе. В кресле парикмахера она снова плакала, как и пару дней назад. Все шло совсем не так, как ей хотелось, как она планировала. Все казалось таким неправильным, что даже на выпускной идти не хотелось.

– Делай что хочешь, – сдалась Татьяна. – Только не выводи меня из себя.

– Так что будем делать? – устало спросила парикмахер, расчесывая волосы Ани.

– А отрежьте их под каре, – всхлипывая, ответила Аня. – Надоело с ними возиться.

– До плеч или покороче?

– Покороче, но чтобы уши прикрывало.

– Понятно.

Стрижка заняла чуть более получаса. Парикмахер постригла Аню и уложила ей волосы, старательно вытянув их феном. Выпрямленные волосы блестели, как в рекламе шампуня, и даже казались немного светлее. Пока ее стригли, Аня почти успокоилась. Все это время она смотрела себе под ноги. Она не боялась посмотреть на себя в зеркало. Она просто не хотела на себя видеть – такую, какая получилась. Не такую, как она мечтала.

Парикмахер сделала последние штрихи тонкой расческой и закрепила укладку лаком для волос.

– А вам очень идет, – сказала она. – Сначала я сомневалась, но получилось хорошо. У вас волнистые волосы. Чтобы волосы хорошо лежали, их нужно вытягивать феном.

Аня подняла глаза и невольно улыбнулась своему новому отражению. Короткая стрижка была на удивление ей к лицу.

Перед выпускным Аня встретилась с Линой. Та была одета и причесана так же просто, как и она сама.

– Этому платью десять лет, – сказала худая и высокая Лина, кивая на свое платье. Простое, короткое, на тонких лямках, но при этом все же праздничное. – Старшая сестра еще в нем на свой выпускной ходила. Ей оно до колен было, она ниже меня ростом. Мне оно всегда нравилось. Тем более деньги сейчас нужны, да и вообще.

– А мы на прошлой неделе купили, – сказала Аня. – Я хотела красивое, с пышной юбкой, как у всех.

– У тебя классное платье, и стрижка тебе очень идет.

Аттестаты вручали в актовом зале, а праздновали в школьной столовой. Обеденные столы сдвинули в два длинных ряда, поставили деревянные скамейки. Один ряд – для вчерашних школьников, второй – для учителей и родителей. Танцевали позже – в актовом зале. Выпускной вечер получился очень скромным.

Не происходило ничего интересного. Никто не напился, не подрался. Под утро их класс отвезли на Поклонную гору, они сделали несколько общих фотографий в утреннем полумраке, замерзли и поехали обратно.

По дороге Лине позвонила Маша и сообщила, что двенадцать часов назад родила девочку. Уточнила, что родила сама.

– Вроде радоваться надо, а почему-то грустно, – сказала Аня.

– Мне кажется, это самый скучный выпускной во всей стране, – вздохнула Лина, снимая туфли и забираясь в кресло с ногами.

– Это точно. Не так я себе представляла начало взрослой жизни.

– Что завтра делать будешь?

– Сначала высплюсь, потом надо сходить сфотографироваться, чтобы документы подавать.

– Приходи к вечеру в школу. Осталось много еды. Говорят, нужно доесть.

– Конечно. Деньги ведь заплатили.

– Вино тоже осталось. И можно будет спокойно пронести что-нибудь покрепче.

– Кстати, нужно узнать, когда Машку выписывают.

– Она обещала написать, когда точно узнает. Она очень хочет, чтобы мы пришли встречать ее. Она не говорила, но я это по голосу поняла.

К пяти утра Аню потянуло в сон. Она ожидала радости и счастливого предвкушения от возможностей, которые перед ней откроются после окончания школы. Большинство одноклассников ждали выпускного как избавления. Она ждала светлой грусти, теплых воспоминаний и живых фотографий, но единственное, что она чувствовала, выходя в шесть утра из автобуса у школы, было разочарование. А еще усталость и растерянность. Аня думала, что утром будет вытирать слезы, обнимая своих школьных подруг, но она не заплакала. Этот выпускной, который должен был стать одним из самых ярких и важных событий ее жизни, был ничем не лучше затянувшейся скучной дискотеки или праздничных «огоньков», которые они устраивали в конце каждой четверти до девятого класса. Поели, потанцевали и разошлись по домам.

Аня уже тогда знала, что через пару лет забудет этот дурацкий выпускной. Памяти просто не за что будет зацепиться. Разве что новость о родившей в ту ночь бывшей однокласснице.

Аня вернулась домой, сняла платье и проспала до часу дня.

Мира была высокой. Метр семьдесят восемь – над красными лаковыми туфлями, чудом найденными на распродаже в одном из магазинчиков в цокольных этажах соседних домов. Той весной она сама осветлила волосы, а после покрасила малиновым оттеночным шампунем. Получилось ярко и сочно. Мира не боялась смелых экспериментов.

Мира никогда не скучала, хотя ничем особенным не увлекалась. Учеба, сериалы, аниме, посиделки в кафе и куча подруг. Она просто любила свою жизнь именно такой и не хотели ничего менять. Рядом с Мирой было хорошо. К ней привыкали за час и не хотели отпускать. Этого было достаточно, чтобы Миру обожали все. Родственники, учителя, многочисленные подруги и новые знакомые. Она могла очаровать любого.

Она ждала Аню на автобусной остановке, чтобы сначала зайти в магазин, а потом уже пойти домой. Едва увидев Миру, Аня бросилась к ней навстречу. Мира подхватила ее и закружила. Она была заметно крупнее Ани, поэтому ей было несложно.

Они были похожи на пару влюбленных, которые бесконечно соскучились друг по другу и теперь не могли сдержать радость от долгожданной встречи.

– Ты постриглась, – заметила Мира. – Дорогая, тебе так хорошо!

– Правда? – удивилась Аня. – Мне не очень понравилось, но я уже почти привыкла.

– Дурочка, так намного лучше, – успокоила Мира. – Я знаю, что надо сделать, чтобы стало еще круче.

– Что?

– Мы тебя покрасим!

– Ты это серьезно?

– Конечно, у меня осталась лишняя упаковка краски. На твои волосы как раз должно хватить!

В магазине, сложив карманные деньги, они купили бутылку красного вина и шоколадку с орехами. Дома никого не было. Мира прошла в свою комнату и включила компьютер. Аня сняла кроссовки и прошла за ней.