– Да как оно можно-то, милая. Без разрешения, да на меня, – причитала Маргарет.

– Будешь сопротивляться, обездвижу и сама нацеплю, – пообещала ей. – Или будешь везде со мной таскаться. Выбирай.

Стоя со страдальческим лицом, она дала облагодетельствовать себя. Так, одно есть. Надо было Вигмару список накатать. Чего уж теперь…

Вошли в кабинет Вилли. Тело Лины лежало на центральном столе под стазисом. Маргарет запричитала. Не слушая ее, подошла к бывшей беглой. Ги плотно прикрыл дверь.

Мысленно сказала тату о необходимости уничтожить все иглы. Черная Роза, переняв от меня легкую чудинку, растворила в пыль свои части. Одна же, без предупреждения вылетела из мертвого тела и воткнулась в мою руку, растворившись внутри.

– Б..ть!!!! – воскликнула в сердцах, тряся рукой. – Предупреждать надо!!

Татушка виновато сжалась. В голову пришли мысленные извинения и заверение о полной безопасности. Игла была изъята для переваривания в ментале. Если Роза сможет что-то определить по остаткам крови, обещала рассказать. Создавалось ощущение, что у меня появился не дар, а фамильяр, если применить фантазии с Земли.

Обернулась. Ги стоял с кирпичом на лице. Няня трясущейся рукой перебирала склянки Вилли, прижимая вторую к сердцу. Найдя успокоительное, накапала, приняла, остатки крепко зажала в руке.

– Милая, не бери меня, пожалуйста, с собой на… Такое, – няня описала рукой круг, показывая на покойницу.

Покивала ей. Так два пункта из домашки сделали.

38. Все по плану

Роззи

После обеда побежала в деревянную мастерскую, ожидая увидеть чудо, словно ребенок, предвкушающий первое посещение шоколадной фабрики. И таки да, восторгу не было предела. Было чисто, пахло свежими опилками, общий фон воодушевления можно было намазать на бутер и съесть, довольно жмурясь. Мужчины кайфовали от того, что делают. Некоторые мелкие уже бегали в новых штанишках. От людей, наконец, не воняло. И это было прекрасно. Пройдясь, нашла Паэна, что с задумчивым видом крутил в руках конусообразный кусок дерева. «Быть или не быть?» – вопроса не стояло. Со временем будет.

Меня узнавали, бросали работу, кланялись и громко благодарили за все. Спустя время выбежал новый начальник мастерской. Невысокий толстячок энергично перебирал ногами, словно сороконожка, успевая сунуть нос везде и подбадривая каждого.

– Добрый день, госпожа! Это так прекрасно, что вы к нам пришли! Вот, господин Вигмар привез в ваше поместье и вверил деревянное производство. Не подведу, госпожа! Не подведу! Ах, как у вас здесь привольно! Прошу простить великодушно… Какие люди, какие добрые хозяева! Не то, что предыдущее место. Тюрьма, как есть тюрьма! – покивал колобок на ножках. – Что это я? Простите, госпожа! Вы к нам просто посмотреть или по делу? Могу все показать, рассказать, отчитаться по материалам и готовым изделиям!

– Добрый день, мастер …?

– Мастер Виош, госпожа! Запамятовал, прошу простить! – взволнованно протер вспотевшую лысину мужчина, достав старый платочек из кармана.

– Не волнуйтесь. Я к вам по делу, мастер Виош.

– Все, что изволите!

– Пройдемте в ваш кабинет. Мне нужны бумага и писчие принадлежности.

Толстячок бодро посеменил, постоянно оглядываясь и показывая дорогу. Усадил в свое кресло, достал из закромов белую бумагу и отошел на расстояние. Нарисовала ему двухъярусные кровати. С лесенкой и перилами. Глазки мастера довольно заблестели, он был взбудоражен.

– Позвольте, но откуда?… Простите, госпожа, – оборвал сам себя, – простите! Весьма занятно! Места меньше и людям комфортно. Прекрасно, госпожа! Будет сделано в лучшем виде!

Обсудили, что в будущем нужны простые шкафы, тумбы и мебель для новоселов. Виош воодушевленно кивал. Маргарет была со мной. Сегодня у нас был совместный день. Так ей и сказала.

– Хороший человек, этот мастер Виош, – одобрительно кивала Маргарет, выходя на улицу. – Ты видела, милая? Все сыты, к делу приставлены. Мальцы на подхвате вольготно бегают, никто не гонит, не стращает. Ходит, сам помогает каждому. Слыхала, его Вигмар снял прямо с рабочего места. Так и увел с куском дерева в руке. А хозяин-то его, бывший, знатно орал. Да только должон был, так и пришлось уступить. Вигмар хитер, разузнал попервой, у кого какие мастера, в чем хороши. И увел вторых по мастерству. Лучших-то, знамо дело, не отдали бы. Костьми бы легли, да не отдали. А вторых пришлось. Долг есть долг. У Вигмара еще и бумажки имелись.

Я посмеялась, Маргарет начала собирать сплетни. Основной состав рабов был на полях. Посевную никто не отменял. В зеленоводстве я была ноль. Дохли даже кактусы. Так что на поля не сунусь. Опекун говорил, что при переписи душ ему очень помог один крепкий, но увечный мужик по имени Томас. Сказал присмотреться. Раб посвящал все свое время после работы на помощь другим. Отличился при переписи, при подсчете калек, подсказывал, кто, чем в тайне мечтал бы заняться.

Шла убедиться воочию, что он нам подходит и психически выдержит намечающееся испытание. На пороге барака сидел большой мужик. Метра два ростом. Уставший, вспотевший, но уверенно смотрящий вперед единственным глазом. Томас был одноглазым, с кривой правой ногой, подворачивающейся вовнутрь, и двумя пальцами на правой руке. Все свои увечья он получил от Гальфрида. Вигмар не стал рассказывать почему. Стало ясно, когда к нему, пританцовывая, вышла босая трехлетка с милым лицом, неся воды в щербатой кружке. У Томаса явно была красивая жена.

Увидев меня, он поставил кружку и неловко начал вставать боком. Такие люди не приемлют жалость. Спокойно подождала, пока встал и поклонился в приветствии. Попросила сесть и села рядом сама. Упертый баран начал подниматься. Приказала сидеть. Он насуплено пыхтел. Маргарет и Ги стояли в сторонке.

– Чем обязан? – буркнул богатырь.

– Пришла посмотреть на тебя.

– Женат я и безобразен. Госпожа пришла позубоскалить? – набычился мужчина.

– Томас… – донесся укоризненный слабый голос из проема постройки.

Он болезненно оглянулся, выдохнул и сгорбился. Собрался в кучку, выпрямил спину и совсем другим тоном продолжил:

– Прошу простить мою вольность, госпожа. Готов принять наказание.

– Хорошо, принимай, – кивнула ему. – Тогда…

***

Сделала паузу, мужик напрягся, сжав челюсть.

– А ты грамотный, Томас? С людьми как общаешься?

– Немного разумею. Жена учила. Во многие жилища вхож. Не во все.

– Прекрасно. Назначаю тебя главным по рабам. Придется учиться и работать. Переселитесь в дом Гальфрида. Мне надо, чтоб ты четко исполнял все приказы. Мои приказы. Сможешь? Потянешь эту должность?

– Вылечите жену, стану ручным псом. Жилы рвать буду, все смогу! – выпалил мужчина, подавшись вперед.

Томас мысленно одел намордник, повесил ошейник на шею, бросив поводок в мои руки. Прозвучали слова клятвы. Хитрый жук вставил в конце речи условие о здоровье жены. У меня вышли два звена, у него цепь на запястье. Вошли в барак. Женщина лежала на грубо сколоченных досках в ворохе тряпья, с интересом разглядывая вошедших нас огромными глазами. Исхудавшее лицо было «украшено» следами ожогов.

– Погуляйте, – попросила всех.

Люди вышли. Ги встал на улице спиной около входа. Притащила крепкий стул к кровати и села.

– Госпожа, – склонила голову женщина. – Меня зовут Ингрид.

Грудной кашель прервал речь. Она хотела продолжить. Я прижала палец к губам и покачала головой. Дар просканировал тело. Зажившие переломы ребер, перелом бедра и жидкость в правом легком. Вспомнила «ирода», хмыкнула и поставила купол. Нырнула в организм. Черная роза выпустила свои колючие нити, откачав жидкость из легких, чтоб не тратила резерв. Вынырнула обратно. Ингрид счастливо улыбалась.

– Благодарю, – прошептала она. – Дышать-то как легко, – сияли ее глаза.

– Ингрид, закуси одеяло. Может быть больно.

Она беспрекословно исполнила. Одеяло было чистое. Я ни разу не медик, а помочь хотелось. Игрид повезло, перелом был относительно недавний и без смещений. Черная Роза прыснула анестезию, уверяя, что осечек не будет. С помощью целительского дара устранила тромбозы, подправила ослабевшие мышцы, восстановила кровоток и срастила саму кость. На сегодня это было все, даже много.