– ОСКОЛОЧНАЯ! – прокричал метнувший ее боец.

Бросивший на пыльный пол использованный тягач, оперативник, сорвал с плеча свою штурмовую винтовку припав к стене слева. Его компаньон, бросивший ручную гранату, коротким прыжком оказался там же.

Яркая вспышка, резкий звук грома, жар обжигающего пламени.

Ударная волна мощного взрыва, выстрелила ошметками развороченной мебели мимо прильнувших по обе стороны разлома солдат. Со стороны коридора послышалась беспорядочная стрельба оглушенных, но пока еще остающихся невидимыми для тепловизоров наемников. Последние крошки штукатурки еще не вылетели в пролом, когда пятьдесят пятый, открывая огонь из автомата, прикрываясь штурмовым щитом, ворвался в проем. Не отставая от партнера, и сам тридцать четвертый также мгновенно влетел в помещение. Зная свои сектора атаки, оперативники, ведя огонь на ходу, разбились в шахматном порядке в просторном коридоре.

***

На восемьдесят втором этаже сигарообразного гиганта, полуторакилометрового, самого высокого здания комплекса «Розенков Плаза», у открытых окон просторного офиса, дежурила снайперская пара, одна из десяти групп прикрытия.

– Движение на половину первого, приемная секретаря, третье окно слева, – снаряженный в облегченную версию общевойскового экзоскелета, снайпер поддержки припал к биноклю высматривая в разбитых окнах СРп наемников частной компании.

– Принял. Наблюдаю цель… – его компаньон, удобно расположившись на мягком офисном кресле, снял с предохранителя Снайперскую винтовку, смонтированную на массивную треногу: специальное амортизирующие устройство, похожее на штатив для видеокамеры, с выступающими элементами стабилизирующих контуров и компенсаторов.

– Идентифицирую цель, в инфракрасном и тепловом диапазоне тихо, наших маячков нет, только визуальный контакт… Это наемники, подтверждаю, огонь по готовности… – тихо проговорил спецназовец с биноклем.

Резкий звук выстрела заставил сидящего на карнизе голубя, взволновано трепыхаясь, свалиться вниз. Не успела птица расправить крылья, как яркая вспышка второго выстрела прыснула снопом алого пламени. Двенадцатимиллиметровая пуля с сердечником из обедненного урана настигла вторую цель. Пернатый едва успел сделать взмах, как два закованных в броню грузных тела, в здании напротив, осели на пол оставляя на стене приемной секретаря республиканцев кровавый след.

– Девятый центру прием! У нас плотный контакт в центральном коридоре! Требуется поддержка! Как поняли? – сквозь звуки выстрелов и грохот взрывов прокричал на общем канале командир одной из штурмовых групп.

***

В штабе кипела напряженная работа. Операторы, связисты, межведомственная группа офицеров, напряженно координировали операцию «Беллерофонт». Цветные индикаторы дисплеев, тонкие росчерки голографических диаграмм, несмолкаемый гвалт радиопереговоров. На огромный экран в центре помещения транслировался прямой эфир камер контроля и жизненные показатели каждого оперативника. На общем тактическом дисплее отображался план здания и диспозиция действующих отрядов.

– Центр девятому, отправляем к вам двенадцатую группу, тридцать пять метров, девять часов, – торопливо проговорила девушка оберлейтенант специальной связи. Черты лица офицера скрывал закрытый шлем облегченного армейского пассивного экзоскелета.

– Что там с девятой группой? – спросил стоявший за спиной у девушки министр внутренних дел, афроамериканец Райан Джонсон.

– Плотный огневой контакт с террористами, сэр. Направляем двенадцатую группу.

– Хорошо, – Джонсон обернулся к председателю межведомственной группы, командиру сводного батальона космодесанта, Дольфу Шрайзенгергу, – доложите общую обстановку по исполнению операции полковник.

– Работаем шесть минут, сопротивление ЧВК в целом подавлено, остались два очага, один отряд наемников сместился на этаж ниже и забаррикадировался в хранилище, его блокировала вторая и третья группы, на усиление седьмая и восьмая. В главном коридоре зажали девятую, на усиление идет двенашка. Еще три минуты и закончим, сэр.

– Оповестите канцлера.

– Слушаюсь министр!

***

Оглушительный грохот разорвавшейся где-то слева осколочной гранаты вывел из строя активные наушники, в условиях такого тесного помещения это было вполне ожидаемо.

Звон в ушах вытянулся в нудную струну воющей сирены. Кажется, лопнула барабанная перепонка. Стиснув от боли зубы, тридцать четвертый, с трудом разогнув сильно оцарапанную вражеской пулей руку вставил в основание автомата новый магазин. Едва не потеряв сознание от острой боли, боец трясущейся рукой передернул затвор.

Звонким щелчком затворная группа загнала патрон в канал ствола. Спецназовца полностью скрывал со стороны неприятеля перевернутый несгораемый шкаф. В двух метрах справа, за перевернутым изрешеченным выстрелами столом без сознания лежал пятьдесят пятый.

Если бы не кинетические барьеры, принявшие на себя львиную долю энергии взрыва выстрела подствольного гранатомета, напарника бы разорвало на куски. Отображающиеся на внутренней стороне визора шлема жизненные показатели товарища, показывали сильный фрагментирующий перелом грудной клетки. Пластины экзоскелета буквально вдавили осколки ребер в правое легкое.

Стараясь не высовываться, прикрываясь сейфом и перевернутым столом, контрактник не без труда, притянул свободной рукой товарища к себе.

– Аркха.. кх..кха, – закашлялся раненый. Через разбитую панель визора шлема, было видно перекошенное от боли лицо военнослужащего.

– Кха.. кха.. арр… тридцать четвертый…

– Потерпи чуток братишка, помощь близко, – подавив приступ боли, сквозь зубы подбодрил товарища контрактник.

Трясущейся, окровавленной рукой, Сашка, достал из набедренного подсумка семи тысячную купюру.

– Акхк.. в..во..возьми…

– Да что ж ты… братан, самому же пригодятся… я и правда забыл уже что ты мне должен был, – мотая головой, прошептал боец.

– Я не… акхр.. кха.. я.. не забыл… – из последних сил, товарищ протянул заляпанную кровью банкноту.

Очередная очередь, свинцовым роем прошлась по раскуроченной комнате.

– Ладно, твоя взяла, – подхватив ослабевшую руку товарища, ответил тридцать четвертый, – ты только потерпи еще чуток братка, ща уже, ща все закончится!

Наспех сунув деньги за голенище ботинка, парень навскидку, из-за угла, дал короткую очередь. Глухой удар тяжелого предмета на пол, дал знать, что не зря.

В помещении установилась, прерываемая треском электрических разрядов с раскуроченного электрощита, тишина. Кажется, это был последний.

Выстрел, еще один. Ошметки пластика из пробитой стены над головами друзей, шрапнелью брызнули во все стороны.

Не последний.

Собравшись с силами, тридцать четвертый из положения с колена бросился влево, кувырком через плечо преодолев короткий промежуток пустого пространства, контрактник грохотом пыльного снаряжения опустившись на холодный пол, практически мгновенно, перекатом по полу ушел из-под очередного выстрела последнего чевэкашника.

Короткая очередь.

Остывающее тело, оставляя кровавый след на стене съехало вниз.

– Девятый двенадцатому… – прошипел парень в тангенту радиостанции: – глянь по фронту, чисто?

– Чисто, все цели нейтрализованы, – прозвучал уставший голос командира двенадцатой группы.

Внезапный грохот откуда-то сверху заставил бойца припасть к заваленному осколками напольному покрытию. Потолок над местом разрыва гранаты, осыпаясь рваными кусками, поднял целый столп пыли.

–Группа, осмотреться! –скомандовал тридцать четвертый, поднимаясь с пола.

Все наемники были неподвижны.

– Он ещё жив? – командир пришедшей на выручку группы ткнул стволом винтовки тело наемника содрогающиеся у стены в предсмертных судорогах…

–Скорее всего ненадолго, – бросил контрактник, поднимая своего потерявшего сознание напарника. Он был совсем плох. Пульс слабой струйкой бил на индикаторе разбитого шлема.

– Девятый центру, на этаже чисто, требуется медик, у нас три трехсотых, – проговорил пересохшими губами командир девятой группы.