– Ну, что ты пугаешься? Не бойся, я не ведьма. А не найдётся ли у тебя сигаретки для меня?

Он немного оробел, но с готовностью быстро полез в карман и утвердительно ответил случайной незнакомке:

– Да, конечно, найдётся.

Она ловко вытянула сигарету из протянутой пачки и, видя неприкрытую робость парня, ещё смелее скомандовала:

– А теперь, быстренько спичку!

Он торопливо зажёг спичку, которая тут же погасла. Это не прошло без её замечания. Но говорила она не зло, а игриво:

– Ну, что же ты? Хотя на вид видный и бравый мужик? Спичку даме поднести не получилось? Ну, это, наверное, ветерок нам помешал. Или просто застенчивый такой? А может, ты в чём другом с женщинами ловок? А-а?

И голос у неё был мягкий, доверительный. Прикурив от второй зажжённой спички, она продолжила:

– Спасибо! Я вижу, ты хороший парень. Раз в разговоре слаб, значит, в чём другом силён. Интересно, как у тебя это другое выглядит? Домой идешь?

– Да!

– С работы?

– Нет, из кино.

– А почему меня не пригласил?

Не зная, как ответить, он молчал. Наконец, он скорее попросил, нежели ответил:

– Ну, ладно, я пойду?

– Какой вечер! А ты домой… Даже мне не хочется идти к себе. Родители ждут? Или жена?

– Да нет. Я не женат. Родителей тоже нет. Я просто один.

Она с интересом подступила ближе к нему и заговорщицки тихо спросила:

– Ты что, совсем один живёшь?

– Да! А что?

– Ну, ты вообще, настоящий мужчина! Да о чём я говорю? На тебя посмотришь, сразу видно дельного парня, самостоятельного мужчину. Сейчас таких мужчин, как ты настоящих, уже мало.

Почувствовав её уважение к его самостоятельности, Дмитрии получил некоторый заряд уверенности. Теперь он стал смелее разглядывать свою собеседницу. А она продолжала:

– Слушай, а мне сегодня нельзя домой. Вот, надо где-то до утра перекантоваться. Или просто убить время до утра.

Она, молча, в упор смотрела на него, ожидая, что он сам предложит помощь. Но он только спросил:

– А почему нельзя? Что там у тебя случилось дома?

– Ничего ужасного у меня не случилось. У меня и дома то нет. Живу в общаге. С подругой в комнате. А нельзя мне туда сегодня вечером и ночью. Ну, нельзя и всё. Слушай, возьми меня сегодня к себе квартиранткой! А-а? Я заплачу.

– Не надо ничего платить. Ладно, пошли!

– Да ты вообще классный парень! Ну, раз приглашаешь, пошли. Ладно, тебе расскажу. К подруге приехал друг дальнобойщик. Ну, он до утра остаётся у неё. А как говорится «Третья всегда лишняя». В данном моём случае третья – это я. Ну и она по дружеский попросила меня… А я что, не подруга? Конечно, пожалуйста.

Странно, но Дмитрий двигаясь рядом с этой бойкой девушкой не чувствовал себя подавленным и никакая внутренняя пружинка не сжимала его. Как и в начале, инициативу в разговоре держала она. Девушка непринуждённо говорила, а ему только и оставалось что-либо подтвердить или пояснить. Дима чувствовал себя рядом с попутчицей даже как-то сравнительно легко. Уже потом, на следующий день он анализировал всё, что происходило с ним рядом с той девушкой. Ему даже казалось, что это был не он. Но смотря на реальность дня, он всё больше стал понимать, что он, благодаря вчерашнему вечеру и ночи изменился. Конечно, всё это изменение его внутреннего мира произошло благодаря новой знакомой. Она вселила ему некоторую уверенность. И, наверное, от этого собственная самооценка Дмитрия выросла.

Путь до дома Димы был недалёк. Однако ему показалось, что они пришли как-то слишком быстро. Непринуждённый и лёгкий разговор девушки прямо таки увлёк Дмитрия, что ему показалось, будто привычный маршрут каким-то образом значительно сократился.

В доме она расхваливала его: мол, молодец, какой кругом порядок. Предложила выпить за знакомство и за прекрасного хозяина дома, настоящего мужчину. Вся инициатива вновь исходила от неё. И в действительности Дмитрий старался поддерживать в доме тот порядок, который когда-то завела его мама и сама же поддерживала его. Вот и её сын приучен был к этому. Да и порядок в доме поддерживало чувство парня, будто его мама не умерла, а ушла недавно на работу и потом она вернётся сюда.

За столом оказалось, что важных тостов гораздо больше, чем, кажется на первый взгляд. Света, так звали его неожиданную знакомую, оказалась удивительной выдумщицей. Захмелев, она ещё раз призналась, что живёт в общежитии строительного комбината в комнате с подругой, у которой там встреча с одним интересным мужчиной, и потому её присутствие там сегодня неуместно.

При свете светильника Дмитрии разглядел, что Света казалась немного старше его и гораздо приятнее, чем казалась на улице. Он сдержанно слушал её нескончаемую болтовню. Видимо, спиртное делало её ещё более общительной. Без какого-либо перехода она по-хозяйски сказала:

– А что это мы сидим? Пора ложиться спать. Давай, Димчик, где у тебя спальня?

– Ну, ты, наверное, ляжешь здесь на диване, а я там. А если хочешь, можно наоборот.

Она уже вошла в другую комнату, которая служила ему спальней. Дмитрии последовал за ней. Едва он вошёл в комнату, Света, затаившаяся за дверью, толкнула его на кровать, стараясь удержать его от резкого падения. Но в последний миг, сама, не удержавшись на ногах, смеясь, повалилась на него. Он лежал на спине, не зная, что предпринять. Она лежала на нём, улыбалась и в упор смотрела на него. Её лицо было рядом. Она приятно пахла. Подобные запахи, исходящие от женщин, Дмитрии иногда улавливал на улице. Особенно эти запахи волновали его в тесных и душных автобусах. Вот и сейчас подобный запах стал возбуждать его. К тому же, это усиливалось тем, что Света лежала на нём. Он не только дышал ею, он ощущал её. Это было неожиданным и настолько приятным, что, не желая потерять ощущения, он боялся шевельнуться. Мужское начало, будто не беря в расчёт застёгнутые брюки и лёгкую придавленность женским телом, предательский напрягшись, упёрлось в её тело. Она поцеловала его в губы. Он почувствовал, что тот самый дурманящий запах проник ему в рот. Ему захотелось самому вбирать его, откусывать и поглощать как вкусный пирог, которым никогда не насытишься. Уже не смущаясь своего напряжения, одной рукой притянул её голову ближе к себе и как смог постарался поцеловать её пахучие губы. В тот же момент он почувствовал, как её рука нежно, не торопливо, едва касаясь, стала поглаживать поверх его брюк, где заметно вырос мужской бугорок. Это настолько усилило возбуждение, что он чувствовал будто то, к чему она прикасалась, сейчас же вырвется из тугого плена и устремится вперёд в своём яростном напряжении. Бешеные удары сердца волнами гнали к горлу задыхающуюся, вырывающуюся наружу девственную страсть. Света умело вела его, как слепого по лабиринтам любовного рая. Сбросив одежды, они до утра занимались любовью. Они делали не долгие паузы, чтобы передохнуть от шторма любовной страсти, покурить и перекинуться словами в лёгком ни чему не обязывающем общении. Он, как голодный зверь, боясь упустить лакомые кусочки, страстно поглощал это ранее не ведомое ему чудо в женской плоти. Он это делал неловко, иногда получалось чуть грубо. Он не чувствовал усталости. Да и она, будто не уставала, а наоборот, будто с каждым разом она набиралась новых сил. Бесконечное наслаждение с паузами, будто для набора очередной порции воздуха и предвкушения новой порции наслаждения продолжалось. И чем больше он это делал, тем больше, казалось, прибавлялось у него сил. А она всякими ласковыми словами подбадривала его и удивлялась его силе. И только утром, она усталая, но довольная сказала ему улыбаясь:

– Не ожидала. Ну, ты мужчина! Как лев! Знаешь, ты мне там немножко порвал.

Как бы что-то, обдумывая, Дмитрии спросил:

– А почему ты мне об этом не сказала в тот момент? Я бы прекратил.

Стараясь показать, что она этому особого значения не придаёт, обнимая его, ответила:

– Потому и не сказала. Я хотела, чтобы ты это не прекращал. И вообще, в горячих схватках без ран не обходится, – и она, рассмеявшись, вновь поцеловала его.