Мы встречались от случаю к случаю, но часто перезванивались и однажды в телефонном разговоре я пожаловалась на плохое самочувствие и апатию. Вскоре после этого появилась Лида. С присущим ей напором она заставила меня собрать чемоданы, и в этот же день мы уехали в Москву, без охраны и сиделки, которую мне наняли, когда началось ухудшение здоровья. В общем, мы сбежали, как две девчонки. Я позвонила Виктору из поезда, и ему не удалось уговорить меня вернуться домой. Уже на следующее утро, проснувшись в квартире подруги, я ощутила прилив сил, а к концу недели мы посетили несколько выставок и магазинов. У тебя просто хандра, поставила диагноз Лида, и я с ней согласилась.
Через неделю в самом радужном настроении я вернулась домой, но уже на второй день почувствовала привычную слабость и апатию. Но даже тогда я не заподозрила никакого злого умысла, хотя силы таяли на глазах. В это время из Киева пришло печальное известие – умерла моя сокурсница, с которой мы когда-то очень дружили, а в последние годы лишь поддерживали необременительные телефонные отношения. Мне стало безумно жаль, что мы так мало общались, и захотелось как-то загладить вину перед старой подругой и помочь ее детям, которые, как мне было известно, очень нуждались. Повинуясь внезапному порыву, я вызвала такси и отправилась в аэропорт. О своем отъезде я сообщила Виктору уже из Киева. Несколько дней, проведенных там, были очень тяжелыми, но, к своему удивлению, я обнаружила, что чувствую себя совсем неплохо. Вот тогда я задумалась о том, что же со мной все-таки происходит, и впервые появились неясные подозрения.
Мне было необходимо с кем-то поделиться и посоветоваться. Но с кем? Не хотелось додумывать свою мысль до конца, но в данном случае Виктор на роль советчика не годился. Лида со старшей внучкой уехала в длительное путешествие, да и не хотелось ее впутывать в свои семейные дела. Оставалась только Рая. Наши отношения были очень давними и неровными, но все равно ближе подруги у меня не было. Когда-то наши мужья вместе начинали бизнес. Однако у Вадима все сложилось удачно, а Раин муж Виталий «прогорел», в чем Рая обвиняла Вадима. Я никогда не вникала в дела мужа, не разбиралась в них, но все равно приняла его сторону, хотя какие-то сомнения у меня были. Виталий не справился с неудачей, стал пить и вскоре умер. Мы с Раей много лет не общались, но на похоронах Маргошки она появилась, и я бросилась ей на грудь, а смерть Вадима окончательно нас примирила.
У Раи было две дочери, и хотя она жила отдельно от них, всячески им помогала, внуков же просто обожала, и они платили ей тем же. Я нечасто кому-то завидую, но Рае завидовала черной завистью. Я тоже хочу внуков! Ее семья жила небогато, и я не раз предлагала оказать им материальную помощь, но Рая была слишком горда, чтобы принять ее. Может, это и к лучшему. Наши отношения были равноправными, и она не стеснялась говорить мне в лицо все, что думает. А сейчас мне как раз был нужен объективный взгляд на ситуацию. Однако я тоже гордая, и мне было непросто обратиться к ней за помощью. Я не привыкла выглядеть жалкой и запуганной, но больше не могла носить в себе ужасные подозрения и позвонила подруге, предложив немедленно встретиться. Рая нянчилась с младшим внуком, у которого была простуда, и выйти из дома не могла, так что пришлось мне отправиться к ней.
Двенадцатиэтажный панельный дом в спальном районе красотой не блистал, но и убогим не выглядел, как и однокомнатная квартира Раи на третьем этаже. Малыш играл в комнате, а мы устроились на кухне. Боже, как же мне было трудно признаться в своих подозрениях, а главное, подобрать правильные слова, чтобы не выглядеть в глазах подруги мнительной и трусливой. Скрепя сердце, я подробно изложила свою версию событий. Рая отнеслась к моим словам с некоторым скептицизмом:
– Да ты, Тоня, слишком много детективов читаешь! У тебя прямо как у Агаты Кристи: богатая старуха и алчные домочадцы, которым не терпится получить наследство. Цианистый калий – быстрая смерть, мышьяк – медленная.
Я ее испуганно перебила:
– Думаешь, меня травят мышьяком?
Рая усмехнулась:
– Не вздумай кому-нибудь об этом сказать, а то решат, что у тебя паранойя и упекут в дурдом.
Тут я по-настоящему испугалась, так как о такой возможности не подумала. Все же мало-помалу мне удалось преодолеть скептицизм подруги и убедить в серьезности своих подозрений, после чего мы рассмотрели ситуацию со всех сторон. Малыш то и дело отвлекал нас своими проблемами, определенно он был плохо воспитан, что меня ужасно раздражало, всё же к кое-каким выводам нам прийти удалось. Понятно, моя смерть на руку моим наследникам, а их не так уж мало. Во-первых, это Виктор, именно он наследует весь бизнес и недвижимость, затем сестра Вадима Вера и ее дети. Конечно, родственники мужа уже получили свою долю, но они давно с ней расправились и опять на мели. Но Вадик очень любил свою младшую сестренку и всегда ей помогал, я по-своему тоже к ней привязана, да у меня других родственников и нет. Их и раньше было немного, а в последние годы род Ароновых просто выкосило.
Вера была привлекательной, но очень легкомысленной особой, каковой и остается до сих пор, хотя ей уже перевалило за шестьдесят. И мужа она себе выбрала соответствующего – витающего в облаках мечтателя, который почему-то возомнил себя бизнесменом. Благодаря помощи Вадика он несколько раз начинал свое дело, но всегда неудачно. Наследство ушло на одно из его начинаний, и он опять остался ни с чем. Примерно то же и с их старшим сыном Арнольдом. Вера выбрала для детей довольно замысловатые имена, ее дочь зовут Лаурой, и она, следуя по стопам матери, вышла замуж за неудачника, у которого много планов и мало деловой хватки. Есть еще младший сын Эдуард. Он получил хорошее образование, правда, несколько лет побездельничал, но потом взялся за ум. Уже полгода работает в нашей фирме, в Тамарином отделе, и Виктор и Тамара отзываются о нем очень хорошо. Эдик – приемный сын, они усыновили его в трехлетнем возрасте, когда погибла Верина подруга Таня. Кто был отцом Эдика никто, кроме Тани, не знал, но она унесла эту тайну в могилу. Надо сказать, у Веры широкая душа, и она, и прочие члены семьи очень любят Эдика, да я и сама считаю его своим племянником.
Кроме родственников я включила в свое завещание людей, которые много лет верой и правдой служили мне – кухарку Анну, горничную Тасю, водителя Ивана и домоправительницу в Антониновке Надю. Впрочем, им были завещаны не те суммы, за которые стоит убивать.
Одного за другим мы обсудили каждого из этого списка, но ни на ком из них не могли остановиться. Тогда мне пришло в голову, что в моей смерти может быть заинтересован не прямой наследник, а тот, кто всё же получит выгоду от моей кончины. И тут конечно, в первую очередь, я подумала о Тамаре. Рая меня поддержала. Во-первых, если я отойду в мир иной, Виктор станет по-настоящему богатым человеком, а она женой этого по-настоящему богатого человека. Во-вторых, Тамара не чувствует себя в доме хозяйкой; в-третьих, не хочет ни с кем делить внимание Виктора и, в-четвертых, мое присутствие не только в доме, но и вообще поблизости от их семьи – это постоянное и яркое напоминание Виктору о его первой жене. Да и портрет Маргошки в гостиной наверняка для нее нож острый. А еще мои постоянные разговоры о внуках! Вдруг Тамара бесплодна? Ведь это у нее уже второй брак, а детей нет. С Виктором-то все в порядке, ведь Маргошка от него забеременела.
– Скорее всего, именно Тамарка хочет тебя извести, – подвела итог Рая. – Виктору это ни к чему. Ты его обожаешь, и ему прекрасно об этом известно. Но все же и других пока исключать не стоит.
Дальше мы стали думать, каким образом какая-то отрава попадает в мой организм. В квартире постоянно толпится куча народу – родственники, друзья и сослуживцы, мы редко ужинаем втроем. Гости, конечно, тоже могут что-то подсыпать в еду или питье, но им это сделать довольно затруднительно, к тому же, судя по всему, отрава поступает регулярно, а гости то и дело меняются, так что у домашних гораздо больше возможностей. Постоянно в квартире живут пять человек: я, Виктор, Тамара, кухарка Анна и горничная Тася. Анна и Тася одинокие и своей жилплощади в Питере не имеют. Сиделка Валя приходящая, работает с восьми утра до восьми вечера шесть дней в неделю, в воскресенье у нее выходной. Больше всего возможностей дать мне отраву у Вали. Именно она по утрам приносит завтрак в мою комнату, она дает мне лекарства и, когда требуется, делает инъекции. Тут я вспомнила, что нанимала ее Тамара, что сделало Валю кандидатом №1 на роль отравительницы. Заказчицей, разумеется, была моя невестка. Мы так увлеклись рассуждениями, что и не заметили, как все наши предположения превратились в уверенность, и решили, что нужно немедленно избавиться от сиделки и посмотреть, не станет ли мне после этого лучше.
