Не услышишь, не увидишь,

Лишь почувствуешь щекой,

Как из чащи кто-то выйдет,

Кто-то встанет за спиной.

Обернуться не пытайся,

Не срывайся впопыхах,

Мягкой лапою ступая,

За тобой идет твой страх.

(Гату Н’Гору)

Эта хрень в субботу началась. Я тогда думал, что в субботу. Все так считали. Шухер соседка Таиска подняла. Влетела к нам с визгом. Мне моя только тарелку борща поставила, а тут эта: «Тигр Толяна забрал!» – типа, тот покурить в сумерках вышел, потом какая-то возня, она выскочила, а огромная рыжая скотина херась через плетень, и Толян у нее, у скотины этой, через плечо. Ага, украли любовника тигры. Чего к нам-то? В полицию звони!

Полицаи из Преображения через час приехали. Ходили там по огороду, смотрели. Нам-то любопытно, полдеревни за плетнем собралось.

И дурачок наш, Ричард, тут же, под зонтиком стоит у забора, мента за рукав дергает: «Это, – грит, – Ричард Палмер». Я думал, он представиться решил, а моя грит, это тигр из кина какого-то, не знаю. Мент отмахнулся, ну видно же, что с кукухой парень, дак Ричард рассвирепел, не любит, когда его за психа держат, разорался.

– Я Ричард! И я вас всех имел в виду! – зонтиком в мента тычет.

Ну полицаи кинулись его вязать.

А тут с това конца бежит Савельев, сторож при лесопилке, орет:

– Полундра! Пожар на палубе!

Он в стары годы во флоте служил.

На самом деле никакой не пожар, а просто шухер, у него невестка Наська пропала. В сортир вышла, а взад не вернулась. Ну Савельев и смикитил, что ее того, тож Ричард сожрал. Не дурачок, в смысле, а тигр.

Менты побежали ихний сортир оцеплять.

Это токо начало было. Для разгону, типа. В воскресенье исчезли ещё двое, за грибами ушли и с концами. А в понедельник тигр продавщицу сельпо сожрал. Как не подавился? Она уж больно зловредная была, никогда в долг пузырь не отпустит. Хлеба там или колбасы, пожалуйста, а водки накося выкуси. Стерва. Утром пошли бабы, а на крыльце только ейные боты стоят. И дверь не заперта. Жаль, я не знал, что сельпо не заперто.

А улик никаких. Ни кровей, ни рук-ног пооткусанных. Только следы тигриные. Здоровенные такие.

К среде у нас тут и менты оцеплением встали, и зоологи со снотворными ружьями выстроились, и телик чуть ли не с Москвы приехал. Аномалия, короче. Людей тигр жрет.   У нас тут, ясен пень, не Невский и не Тверская, места глухие – горы, тайга… Сихотэ-Алинь, слыхали? Дорога тонкой ниточкой, на ней редкими бусинками деревни. У нас вон, вообще, нормальную дорогу всего три года как проложили. До этого петляли по грунтовке, расстояние по карте в пару десятков кэмэ, а шкандыбаешь больше часа. Спрямили, славтеосподи. Но и в нашей глуши запросто человеком кормиться зверям не полагается.

Народ перебздел. По вечерам не то что на улицу, на двор до ветру никто не выходит, все по домам забаррикадировались. Эта скотина, а его уж никак кроме Ричарда Палмера и не звали, в сумерках является. Поэтому чуть темнеет, все по норам.

И в среду же ко мне бабка Нэдига заявилась. Вечером. Ей не страшно что ли? Или она от старости с ума спрыгну̀ла?

Нэдига – моя двоюродная бабка. В стары годы ее брат, мой дед, женился на русской бабе, ну и положил конец удегейскому роду. А Нэдига, младшая сестра, замуж не вышла. Так что всё, мы теперь русские, на удегѐ я только ругаться могу, да и то не особо заковыристо.

– Бабуль, – грю, – чё ты по темноте-то? Не слыхала чё ль про тигра-людоеда?

Она сухонькой лапкой махнула:

– Он меня не тронет.

Пожевала выцветшими губами и добавила:

– И тебя не тронет. Ты его привёл, тебе его и выгонять.

Совсем старуха из ума выжила. А была… Интеллигентная, между прочим, была, не простого пошиба.

Чаю я ей налил, сели на кухне. Жена нам компанию составлять не стала. Ей, ясен пень, любопытно было, но Нэдига на неё глянула, и та пошла. Книжку, грит, почитаю, сами тут.

Бабка чай прихлебывает, сморщенные веки щурит:

– Послушай сказку. Давным-давно родилась на свет девочка. У отца с матерью был уже сын, сильный красивый мальчик. Не хотели они, чтоб кто-то ещё у них родился, и назвали дочь Нэдига, последний ребёнок. Как подросла девочка, отдали ее в учение старой шаманка по имени Тигр. Многому научила шаманка, да не всему, что знала – ушла к предкам. А девочку советская власть в интернат определила, выкормила, выучила. И стала Нэдига других детишек учить.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.