— Тебе плохо Этьен?

— Нет, мне так хорошо, что меня тошнит. — Сглотнув слюну, я продолжил- Прошу, дай мне побыть одному, со мной все будет в порядке, просто езжай, повеселись с подругами, сходи в клуб, главное не появляйся здесь пару дней.

— Дней? — Удивилась Эстель.

— Дней. — Набравшись сил, твердо ответил я.

Эстель не сказала ни слова, она молча вышла из спальни и через пару минут, я услышал как хлопнула входная дверь. Теперь я остался со своей проблемой наедине и наконец-то мог спокойно все решить, но для начала нужно было восстановиться, поэтому, открыв бутылку хорошего виски, я принялся восстанавливать себя и события прошлой ночи.

Париж. Здание Дюэм Компани 17 июня 2008 года.

За прошедшие пару дней, недель и конечно же месяцев, накопилось не мало дел на которые я попросту наплевал и теперь, когда чувство вины перед Александром все еще лежало на мне тяжким грузом, я решил сконцентрироваться на делах, чтобы хоть как-то отвлечься. Каково же было мое удивление, обнаружить, что вместо того чтобы назначать новые встречи и заключать сделки, Шарль, мой верный друг Шарль, разваливает компанию. Он наплевал на все. Я не знал что с ним тогда происходило и переложил всю вину на халатность, хотя сам был не меньше виноват во всем этом и сейчас, я отчитывал одиноко стоящего в моем офисе Шарля.

— Ты хоть представляешь, сколько мы потеряли?

— Миллинов пятьдесят — спокойно ответил Шарль.

— То есть пятьдесят миллионов теперь для тебя ничего не значат? Ты нашел какой-то другой способ зарабатывать деньги? Или ты настолько обнаглел, что не считаешь эти средства достаточными для тебя?

— Этьен, успокойся. есть хорошие варианты, котор — Шарль не успел договорить.

— Хорошие варианты? — Я еле сдерживал гнев и все-таки, даже прекратив говорить, я не унялся и выплеснул все на бедного, как тогда мне казалось Шарля. — Твою мать Шарль, мы потеряли больше чем пятьдесят миллионов: три контракта, одно слияние и это еще не все ты чем думал.

— А ты? Где был ты?

— Я я я — и вот тут я понял, что бесполезно кричать на того, кто ходил у тебя в подчинении, но все еще оставался другом. Это может прозвучит странно и люди взбунтуются на высказывание о том что между боссом и подчиненным нет дружбы, но знаете, когда дело касается миллиардных доходов. то дружба между подчиненным и боссом не должна мешать заработку. К сожалению, у нас все вышло наоборот и поэтому я не знал что ответить Шарлю, но и не мог оставить все так как было.

— Ну и что же ты молчишь? — Шарль улыбался.

Я не знаю где этот довольный сукин сын набрался столько смелости, но он явно изменился и не был похож на прежнего, послушного, и доброго Шарля.

— Ты подвел меня Шарль — уже спокойным тоном начал я разговор. — Ты подвел компанию и уже не первый раз, и поэтому извини, но твое место в совете займет Жан.

— Этот похотливый бухгалтер? — удивился Шарль.

— Да, этот похотливый бухгалтер. Во всяком случае, его шалости и развратность, никак не влияют на нашу компанию: он честен и предан.

— Дело твое Этьен, просто знай что мне все это надоело.

— Что именно, Шарль? — Я замер в ожидании ответа.

— Да все это твои проделки. В последе время ты вообще перестал обращать внимание на людей, ты удалился от всего, отстранился от дел, залег с какой-то красавицей в кровати и не можешь из нее выбраться. Тебя окунули в илизию с головой и ты не можешь выбраться из нее, и я признаю, мне безумно приятно наблюдать как ты разрушаешь себя. Знаешь почему?

— Почему, Шарль?

Потому что я ненавижу тебя Этьен. Когда то мы взяли огромные средства и оставили десятки тысяч людей на улице, ты пообещал вернуть все, но сейчас у тебя действительно империя, которая способна на многое, а ты как зажравшийся цезарь, слеп и глуп, и не видишь что вокруг тебя завелись крысы.

— И ты одна из них, ведь так? — Я смотрел в глаза Шарля и видел ненависть к себе. Что ж по крайней мере я это заслужил, кроме одного, про обещания что я когда-то дал. Я не забыл и уже давно возвращал средства, но Шарль не знал об этом и не должен был знать.

— Я не крыса Этьен, а скорее сенатор твоей империи, одичавший от полноты власти в моих руках. Я не способен руководить как ты, у меня нет этого стержня, но по крайней мере я не врал себе, когда говорил что я всегда буду твоей тенью.

— Но ты отбросил слишком искривленное отражение на стене, Шарль.

— Да Этьен и я знаю, ты уничтожишь все что я тут сделал и потопишь всех крыс. Просто знай, я не хотел этого. Изменившись и озлобившись на то, чего у меня никогда не было столько власти и меня никогда так не почитали, я подумал, что смогу заменить тебя, но как я уже говорил, я всего лишь тень. Прости, я не могу изменить то что уже натворил, ровно как и ты.

— Ты же понимаешь Шарль, что теперь все изменится.

— Конечно. Этьен, просто когда наступит время казни, постарайся сделать это быстро — после этих слов Шарль молча вышел из моего офиса и я снова остался в одиночестве.

— Да, месяц явно не задался. — Я снова повторил уже знакомую мне фразу. Все рушилось из-за молота реальности, который только что нанес второй удар по куполу иллюзорного счастья, и стенам воздушного замка…

Париж. Юридическая компания Пьера. 24 июня 2008 года.

Утро в юридической фирме, это не самое приятное, что можно придумать, но таковы уж законы бизнеса. Мне стоило подстраховаться, а лучше Пьера в законах никто не разбирался, но сегодня было внеочередное собрание, конечно это было закрытое совещание состоящие лишь из пяти человек куда входил и я как клиент, и пьер непосредственно как глава компании. Нужно было обсудить массу вопросов и вся эта словесная волокита точно продлиться до обеда. Собственно так все и получилось, но результатом стали неплохие договоренности и подстраховки, что было приятно, особенно на фоне того, как вообще проходил этот летний месяц.

— Ты доволен результатами, Этьен? — Пьер развалился в своем кожаном кресле и не отрывая глаз от документов, пытался поддержать беседу со мной.

— Да, Пьер. Все просто отлично. Приятно осознавать, что хоть здесь меня никто не хочет разорить или обмануть.

— Ну тебя уже и так разорили на лет пять вперед, плюс минус год и партнерские взносы, и тд и тд

— Да да да, твоя компания содрала не мало денег, но зато от нее есть прок…

— Да уж, это точно.

Пьер был немногословен со мной, я не знал что такое, он в последнее время старался избегать прямого общения, а если не удавалось, то сводил разговор к минимуму, особенно когда рядом была Эстель. Я подозревал, что возможно между ними что-то произошло, или же это обычная неприязнь, или же Пьер чего-то стесняется, хотя последний вариант был самым нелепым, ведь это был Пьер! Он никогда ничего не стеснялся, среди всех моих знакомых не было никого, кто бы сравнился с Пьером.

— Ты в последнее время не многословен со мной, Пьер. — Я сам начал разговор, так как больше был не в силах терпеть этот пафосный, официальный тон, которым так пропитана вся корпоративная система. Вообще, все эти вещи как нормы поведения, общения и тд, в компании, корпорации, это конечно хорошо, но когда они перекладываются на личностное общение, то сразу становится не по себе, потому что ты понимаешь что вас с этим человеком связывает лишь работа и единое дело, но никак не дружеская связь.

— Все хорошо, Этьен — отстраненно ответил Пьер.

— Ты в этом уверен, Пьер.

— Нет. — Пьер улыбнулся, отложил бумаги в сторону и посмотрел на меня. — Знаешь, я никогда не любил говорить о своих проблемах, но в последнее время столько всего навалилось…

— Я тебя понимаю.

— Валери злиться, семья просит все больше и больше, дочь связалась с каким то Пабло…

— Пабло?! — Имя смазливого актера из мыльных опер с прической Элтона Джона…

— О поверь так оно и есть, представляешь, прилетел к своей маленькой дочке чтобы побыть с ней хотя бы день, а в итоге на пороге встретил это кучерявое чудовище, с залитыми воском кудряшками и маникюром на ногтях.