Поборов скуку, скрывающуюся за зевотой, я все-таки уселся на диван, выпил чашечку любимого кофе, после чего кружка, конечно же сразу наполнилась новым горячим и ароматным напитков, вкус которого настолько приелся, что я больше не мог его выносить, но от любимого чая я устал еще пару дней назад, или пробуждений, ведь тут нет часов кроме воспоминаний, они единственные часы и они же таймер по которому ты засыпаешь и просыпаешься. В общем, тут все как в реальной жизни, только на той стороне ты действительно в плену своих грез и воспоминаний.
Расслабившись и размяв шею, я решил выбрать тему для своих мечтаний, либо воспоминаний и не знаю почему, но выбрал вполне приземленную тему, тему любви. Готов поспорить, что выдуманные люди, которые порой выкрикивают невероятные фразы, сейчас скажут что-то вроде, «Черт возьми, парень, это же банально! Придумай что-то поинтересней», но послав к чертям выдуманных людей, из-за которых возникает чувство, что ты находишься в реалити шоу, а за тобой постоянно кто-то следит, я развалился на диване и погрузился в сладостные воспоминания. Воспоминания, которые казались порой банальными, нелепыми, иногда опасными, но в целом весьма красивыми, интересными и приятными …
Париж. Квартира Этьена. 12 октября 1999 года.
Я медленно поднимался по лестнице к своей новой квартире, сюда я переехал по понятным социальным причинам и если честно эта крысиная нора была мне не по вкусу, но делать было особо нечего. С работой было тяжело как и с финансами, но я был не слишком этим обеспокоен, сейчас меня больше трясло от холода. Выдался скверный день, было холодно и с самого утра шел дождь, я подрабатывал на складе, чтобы подзаработать денег, и совмещал это еще с двумя работами, но как я и сказал, с работой было тяжело. На ставку бармена в маленьком баре для работяг много не заработаешь, особенно когда его владелец полнейшая сволочь, которая экономит на всем, а на второй работе, что ж, там было не лучше, часами я сидел в офисе и проделывал рутинную работу, а после этого шел в бар в ночную смену, утром на склад. Обычно на третьей работе и отсыпался перед рутинной в офисе, но в таком темпе долго не выдержишь и порой я брал выходной, и вот как раз сейчас, промокший и уставший, с надвинутым на глаза капюшоном от толстовки, поверх которой была кожаная куртка, потрепанная но все еще сносная, в промокших джинсах и кедах, я устало поднимался по лестнице, потом прошел по коридору и с полным безразличием на лице достал ключи из кармана. Через минуту я открыл дверь в свою новую квартиру. День был действительно скверный. Захлопнув дверь я даже не ощутил тепла, не знаю, может из-за термостата, который как мне сказали жил своей жизнью, а может из-за общего состояния, но так или иначе я бросил ключи в стеклянную миску возле двери и прошел во вторую комнату.
— Этьен, это ты?
— Да, я.
— Ты рано сегодня.
— Работы было не много.
— Ты устал?
— Нет, не очень — я отвечал с каким — то безразличием. Знаете, жизнь порой сильно пинает под зад, даже когда твое сердце полно любви и ласки.
— Иди ко мне, мне одиноко.
Девушка, что разговаривала со мной, была моя вторая любовь. Первую любовь я конечно уже не помню, разве что только ее косички и веснушки на лице, не помню даже как ее звали, а может просто на время вылетело из головы, но она точно была моей первой любовью, а вот второй была эта девушка и ее звали Вивьен. Не знаю что она во мне нашла, но наверное я был в чем-то хорош.
— Ты чего там застрял? Иди ко мне, Этьен.
Ну, третий раз меня уже точно не нужно было просить. Упав на кровать, я нежно притянул в свои объятия еще сонную красавицу, которая нежилась под теплым одеялом.
— Ты все еще не проснулась моя дорогая? — Я нежно поцеловал ее в шею и прижавшись своей щекой к ее лицу, понял что я забыл переодеться и побриться.
— Ты весь мокрый, сколько ты был на улице?
— Почти все утро, пришлось принимать много товара, а сегодня вышел только я, так что пришлось делать все одному.
— Этьен, ты устал — девушка повернулась ко мне и лежа на спине, смотрела в мои уставшие глаза. — Ты такой уставший Этьен, тебе нужно отдохнуть.
— Я знаю милая, я знаю — спустя несколько секунд, я пробурчал что-то о переодевании и скрылся в ванной.
Когда я вышел, наконец-то сухой и приведший себя в надлежащий вид, Вивьен уже сидела на кровати, укутанная в одеяло и держа в руке бокал вина.
— Пьем с утра? Ах какая непослушная девочка.
— Ты побрился — обронила Вивьен, проводя рукой по моей щеке.
— Да и даже причесался.
— И дааже причесался — вытянула она.
Я лишь слегка улыбнулся и усевшись позади нее, прижал Вивьен к себе.
— Твоя грусть еще не прошла? — Снова поцеловав мою милую в шею, я еще крепче обнял ее.
— Нет, не знаю, может это погода, а может наши счета.
— Знаю, как-нибудь разберемся малышка, тем более что мы пока ничего не должна, у нас просто мало средств, но это лучше чем долги.
— Я знаю Этьен, просто как мы переехали сюда, все стало каким-то не радужным, даже погода как-то тоскливо отозвалась на наш переезд.
— Глупости малышка, это просто погода, а в частности дождь смывает наш след, чтобы твои родители не дай бог нас нашли.
— Ты все еще не любишь моих родителей? — Вивьен подняв голову посмотрела на меня и замерла в ожидании ответа, но получила поцелуй в губы.
— Нет конечно, я всегда обожал твоих родителей и даже после того как твой отец чуть не пристрелил меня из своего револьвера тридцать восьмого калибра.
— Он хотел тебя всего лишь напугать.
— Передай ему, что ему это удалось и мои старые штаны, передают большой привет.
— Ты неисправим Этьен. Вивьен встряхнула одеяло и повернувшись ко мне, забрала в свои объятия вместе с одеялом, что скрыло нас от той ужасной октябрьской погоды.
Не знаю сколько прошло времени, но спал я достаточно долго и когда открыл глаза, то уже был вечер, который ничем не отличался от других таких же вечеров. Я работал барменом по ночам, не всегда, но два или три раза в неделю. Чаевые это мелочь конечно, но это хватало на некоторые расходы и так уж случилось, что в этот раз проснувшись я сразу же оделся, отправился в бар, проработал до шести утра и снова пришел домой. Время пролетело незаметно, да и нечего было его замечать, усталость и постоянные раздумья о том как жить дальше и какие проблемы нужно решать вперед, быстро ускоряют темп нашей жизни, и нашего времени. Так что я вернулся домой в часов семь, приготовил себе простой завтрак и после этого отправился досыпать оставшиеся время до следующей работы, прижавшись к моей милой Вивьен я постарался заснуть. Я уснул вдыхая аромат ее волос, никто может и не посчитает это чем-то таким уж романтичным, но после запаха табачного дыма, алкоголя и прочих неприятных вещей, ты по другому смотришь на такие маленькие радости жизни. Тем более что может быть прекраснее чем запах любимой женщины.
Утро. Снова утро и снова рабочий день, обычно это первое что приходит в голову когда ты отрываешь ее от подушки. Я открыл глаза и понял что Вивьен нет рядом, протирая глаза и периодически зевая, я пытался придти в норму, но пока это с трудом получалось.
— Милая ты где? Вив?
— Я на кухне Этьен, сейчас приду.
Через минуту в комнату вошла Вивьен. На ней была надета моя «новая» рабочая рубашка в среднюю полоску и волнующее любого молодого человека, нижнее белье.
— Тебя больше не греют мои объятия и ты променяла меня на дешевый растворимый кофе?
— Да, конечно — Вивьен улыбнулась и забралась на меня сверху. — Мистер Дюэм, неужели вы ревнуете? — этот тонкий, но очень красивый голос, заставлял дожать все тело.
— Конечно — ответил я и получил в ответ легкую улыбку, после которой, Вивьен соскочила с меня пролив немного кофе на одеяло.
— Я потом все почищу, хорошо? — Слегка потянувшись, я все еще не мог проснуться, поэтому повернувшись на бок и подложив руку под голову, наблюдал как любимая мною красавица, начинает собираться на занятия. Да да, на занятия. Вивьен была моложе меня на три года и сегодня на занятиях в университете очередной профессор будет спрашивать что она сделала за эти дни, а она опустив свои красивые глазки вниз, скажет что не успела так как работала и не могла выполнить все в срок и ей конечно же все это простят, во всяком случае это лучше чем сказать, что она всю неделю не вылезала из постели со своим молодым человеком, и ей глубоко плевать на «политику реконструкции».
