Удар Норта рассек ему кожу, и кровь потекла по бороде Санты. Щека пульсировала, как сука.

— Ой! — он поморщился, почувствовав жжение.

— Я тебя предупреждала, — ее голос был мягким. — Ладно, все не так плохо, как казалось. У тебя порез, но швы накладывать не нужно. Как твоя голова?

Он потянулся вверх, чтобы осторожно потрогать свою щеку.

— Все в порядке. Со мной все будет хорошо.

— Мне очень жаль, — тихо сказала Холли, все еще вытирая засохшую кровь с его лица. — И Норту тоже. Он хотел зайти и извиниться сам, но я сказала ему оставить тебя в покое.

Джош глубоко выдохнул.

— Все в порядке. Он просто пытался защитить тебя. Я бы сделал то же самое на его месте.

— Ты должен был рассказать мне о трусиках, — Холли положила ватный диск и нанесла немного крема на порез. — И я должна была сказать тебе, что Рудольф — сорока. Он всегда ворует вещи из домиков. Неудивительно, что он удрал, чтобы спрятаться от нас.

Он не мог вспомнить, почему не сказал ей об этом. Сейчас у него немного кружилась голова, а скула, казалось, могла треснуть. Все, что он знал, это то, что в тот момент это казалось хорошей идеей.

— Я идиот, — тихо сказал он. — И мне жаль, что я их выбросил. Я куплю тебе новые.

Ее щеки окрасились в розовый цвет.

— Все в порядке. У меня достаточно белья.

И тут он представил ее без трусиков, и в данный момент это было меньшее, что ему было нужно. Потому что вся кровь прилила к его паху. Холли не помогла, когда опустила свой лоб, чтобы коснуться его лба, ее дыхание мягко и ароматно касалось его лица, а взгляд не покидал его глаз.

Он обхватил руками ее талию и притянул к себе на колени, ощущение ее прижатого тела нисколько не охладило его пыл. На нем все еще были штаны Санты, хотя борода, шапка и куртка были сняты, как только он вошел в домик, благодаря крови, которая их испачкала.

Холли провела руками по его груди, с трудом сглотнув, когда ладонями проследила плоскость его твердых грудных мышц. Она покачивала бедрами, словно исследуя, а затем ее рот сложился в крошечную букву «о», когда он прижался к ней еще сильнее.

Медленно, мучительно медленно она очертила круг по краю его соска, затем провела подушечкой пальца по вершине. Дыхание перехватило в горле Джоша. Ему пришлось вцепиться в края кресла, чтобы не раскачиваться навстречу ей. Но, черт возьми, как же ему этого хотелось.

Холли наклонилась вперед и прижалась щекой к его груди. Он чувствовал цитрусовую сладость ее шампуня. Застав Джоша врасплох, она переместила голову и обхватила губами его сосок, нежно перекатывая его между зубами.

Запрокинув голову назад, он со вздохом покачал бедрами, не оставляя ей сомнений в том, насколько он был тверд. Она ответила вздохом, покачиваясь на нем и заставляя его пульсировать, пока это не стало почти болезненным.

Но это было так приятно.

— Холли, — пробормотал Джош, проводя пальцем по ее подбородку.

Глаза Холли встретились с его, когда он наклонился ближе, прикасаясь к ней губами. Она обвила его шею руками, прижимаясь мягкими грудями в костюме эльфа к его обнаженной груди, ее язык скользил по его языку, пока он не осознал, что не может оказаться внутри нее.

— Хол...

Она взяла его руку, прижав к своей груди. Его большой палец скользнул по твердому соску, заставив ее тихо застонать. Бедра двигались в ровном ритме, заставляя его хотеть... нуждаться... желать. Их дыхание смешалось, когда они отчаянно целовали друг друга.

— Отведи меня в постель, — прошептала она, переплетая свои пальцы с его.

Джош посмотрел на ее покрытую бабочками кровать. На ней он мог представить Холли обнаженной, ее кожу розовой, мягкой и такой, какой он хотел ее видеть.

Он представлял себе, как скользит внутри нее. Чувствуя наслаждение, и возвращая его ей. Он хотел видеть, как розовеют ее щеки от удовольствия, как раскрывается ее рот, когда он доводит ее до пика, как выгибается ее спина, пока их тела не растают друг в друге.

Когда он поднялся на ноги, что-то блестящее привлекло его внимание. Его ключи. Холли положила их на стол, когда вошла в домик вместе с ним, истекающим кровью.

Он оглянулся на нее, вглядываясь в ее красивое, довольное лицо и тяжело сглотнул.

— Я не могу, — сказал он, качая головой. — Не могу заняться с тобой сексом.

Улыбка исчезла с ее лица, и он возненавидел ее отсутствие.

— Я хочу, — сказал он ей. — Черт возьми, это так. Ты можешь почувствовать, как сильно я хочу тебя прямо сейчас.

И это было ошибкой, потому что ее прикосновение к нему почти разрушило его.

Он взял ее за руку, переплетая пальцы, и вернул ее руку к себе на грудь, расположив ладонь прямо там, где сердце.

— Холли, если я займусь с тобой сексом, я никогда не захочу уходить. А я должен уехать.

Она прерывисто вздохнула.

— Я знаю, что ты должен, — прошептала она. — Но останься на сегодня. Всего на несколько часов. Не уезжай прямо сейчас.

Он обхватил ее щеку рукой, проводя большим пальцем по челюсти.

— Я останусь так долго, как только смогу, — сказал он ей. — Но я должен уехать до утра.

Ее губы дрогнули.

— Я знаю и понимаю, — она взяла его за руку и повела к своей крошечной односпальной кровати.

Он стоял и смотрел, как она снимает с себя эльфийский костюм, расстегивая верхнюю часть, пока не показался белый кружевной бюстгальтер. Ее груди были идеальны — округлые и высокие, с розовыми сосками, давящими на тонкую ткань. Она вылезла из шорт, и зеленый наряд эльфа соскользнул на пол, затем отвела руки назад, чтобы расстегнуть лифчик.

— Нет, — его голос был тягучим, когда он потянулся к ее запястьям. — Не снимай нижнее белье. Пожалуйста.

Он не был уверен, что его силы воли хватит, если она будет обнаженной. Ему нужна была вся помощь, которую он мог получить. Холли откинула односпальное покрывало, ее тело было стройным и легким, когда она забралась на матрас. Джош выпустил воздух, который сдерживал и стянул штаны Санта-Клауса, прохладный воздух, ударивший в бедра, не сравнился с жаром его эрекции.

— Иди в постель, — прошептала Холли, протягивая руку.

Джош забрался на матрас, вытянув свои длинные ноги на всю длину кровати, и повернулся на бок, чтобы посмотреть на нее. Холли закинула одну ногу на его бедро, а другую просунула между его бедер, выгнув свое тело дугой.

Скользнув рукой по ее шелковистым волосам, Джош захватил ее губы своим ртом. Она заполнила все его чувства. Запах, вкус, прикосновения, даже ее тихие вздохи заставляли его тело взлетать вверх. А ее образ в его объятиях?

Это было всем.

Ее губы были теплыми, мягкими, как и все ее тело. Он приветствовал его, осмеливаясь взять больше. Поцеловал крепко, потом мягко, потом снова крепко, провел рукой по ее ноге, впился пальцами в бедро, притягивая ближе к себе.

Джош хотел доставить ей удовольствие. Смотреть, как Холли распадается в его руках. Ласкать ее до тех пор, пока каждая ее частичка не будет петь его имя.

Возможно, он не сможет оказаться внутри нее, но в течение следующих нескольких часов он будет рядом с ней, над ней, под ней.

И он был уверен, что это будет лучший секс, которого у него никогда не будет.

***

Холли моргнула, когда солнечный свет скользнул по ее лицу — тонкие занавески не сдерживали утреннего солнца. На мгновение она была дезориентирована. Ее рука потянулась вверх, чтобы коснуться кожи. Она была чувствительной, поцарапанной. Как будто она часами целовалась с мужчиной, который не потрудился побриться.

Затем к ней все вернулось.

Джош в ее постели, его руки скользят по ее бедрам и трусикам.

Его губы захватывающие ее губы, пока она не поняла, где кончается она и начинается он.

Пальцы. Дразнящие. Прикасающиеся. Заставляющие чувствовать то, чего она никогда не испытывала раньше.

Ее тело, выгибающееся на матрасе и трепещущее в его объятиях.

В какой-то момент она, должно быть, уснула. Холли моргнула, посмотрев на пустую сторону матраса. На одну счастливую минуту она подумала, не был ли он в ванной, но взгляд на открытую дверь и темноту внутри сказал ей, что нет.