Появились родители Говиловского, возник скандал – нет самого студента-нарушителя. Отец и мать были настроены очень агрессивно. В беседе я им отказал из-за отсутствия их Евгения. Они ушли, но примерно через час снова явились. Отец и мать по их личному утверждению – оба в звании майоров милиции. Сначала отец встал на дыбы и с яростью защищал сына. Мне удалось заставить его мысленно увидеть себя на моём месте преподавателя и ответить как профессионалу, как бы он сам поступил в таком случае. Полемика была очень острой, и я своей силой воли всё же заставил его умерить свой пыл, беседа вошла в нормальное русло. В итоге он не извинился, но попытался расстаться на хорошей ноте, пожелав мне здоровья. В беседе он один раз назвал себя ментом. Удивительно. Но посмотрим, как будут выполнены договорённости и условия, поставленные их Евгению, в том числе и папе, по вопросу порчи дверного замка. После этой беседы я сам себе сказал спасибо, что имею юридическое образование. Оно выручало меня уже не один раз в моей преподавательской работе (не юристом!).
23.11.2010. Тоска и состояние одиночества! Сколько таких периодов уже было в моей жизни! С самого раннего детства порой длительными и частыми эпизодами, с 12-ти лет – месяцами. Всякие на то были причины. Именно эти два состояния преследуют меня в моём бытии. Последний раз такое – особо высокого уровня – было лет десять назад, когда Саша был ещё мал, а мать вела непристойную жизнь, и именно то, что у меня есть Саша, замещало место тоски и одиночества. Но был смысл жить, ставились конкретные цели, потому что был сын.
Я бы её давно бросил, если бы не Саша. Без меня он пропал бы давно, ещё тогда, в своём раннем детстве. Мне ведомы такие трагедии, когда родители вели аморальный образ жизни, их фамилии ещё сохраняет память. Об этом сын не знает, да и вообще мало кто осведомлён, разве те, кто жил или живёт по-соседски, да некоторые друзья, которых уже нет по разным причинам. Следует сказать, что я очень был привязан к сыну со дня его рождения. Это удивительное состояние не могу объяснить, потому что оно не свойственно нашему брату – мужику, им обладают только женщины – матери. В моей памяти и перед глазами масса примеров безразличного соучастия или отношения к своим детям со стороны отцов. И мой сын – это единственное, что есть прекрасного в моей жизни здесь, в Западной Сибири.
То, что у Саши всё в порядке со службой, весомо успокаивает. Это заметно по некоторой стабилизации сна, и остаётся совсем немного – ждать от него письма. А если он задержит ответ, то через пару недель напишу ему ещё. Терпения и выдержки мне не занимать.
Опять пытался хоть что-нибудь запомнить из сериалов сновидений, но к вечеру всё забыл.
Состоялся педсовет, главное на котором было то, что Назаров В.П. усугубил устойчивую тенденцию по снижению посещаемости занятий студентами: отчётность не соответствует истине, подходы к решению проблемы ошибочные, потому что учебная часть этим вопросом фактически не занимается, а позиция зама по УР Калининой Н.И. в данном вопросе только в одном: виноваты преподаватели! Ну что ж, руководство упорно ведёт учебный процесс к катастрофе, не желая считаться с другим и (или) обратным мнением, предложениями. Видать, такова их производственная судьба, которую они избрали сами.
24.11.2010. Во сне снова умершие родственники, теперь по линии Валентины; какие-то покупки товаров (продуктов); деньги; сырое мясо и прочая дребедень; раскисшая грунтовая дорога с лужами, по которой опять куда-то торопился, затем баня или душевая – одним словом, всякая ерунда.
По пять пар занятий второй день подряд. На бутербродах с салом в обед и чае, желудок противится, но ничего, терпимо.
Как я был рад Сашиному звонку! Сказал ему, что отправил письмо, чему он тоже обрадовался, а моё настроение улучшилось. Вечером после работы снова опечалился: учиться бы Саше сейчас, пока я ещё могу работать, потому что ждать год, а то и больше – очень большой промежуток времени. Могут случиться непредсказуемые события, но не дали ему закончить филиал, а потом можно было бы и служить – возраст ведь позволяет. Не дали! Так почему не будет ненависти? Тем более что для сынков некоторых и вовсе не обязательно пройти курс военной службы или имеются способы уклониться от воинской обязанности, что не особо является секретом для общественности. И плевать им на подобных мне, ждущих в страданиях!
Завтра никаких занятий нет – актированный день, поэтому есть возможность для отдыха, что, естественно, является условным. И то ещё, как получится.
25.11.2010. Приснился Саша: вроде бы он приходит ко мне согреться и говорит, что у него болит сердце и ещё что-то, чего не запомнил. Не осталось в памяти и то, что я ему говорил и делал по его жалобам. Потом эти болезни у него прошли, но ему стало тяжело дышать. На этом моменте я проснулся. Как же понимать эту информацию сна? Как переживания? Или как тяжести армейской службы? Вариант информации о его заболевании исключаю, так как предпосылок для этого нет. Правда, по пути в Пыть-Ях он очень сильно перемёрз, но с тех пор прошло много времени. Скорее всего, связано, возможно, с проблемами адаптации к воинскому режиму, к армейской жизни вообще. Не исключено, что может быть накопление усталости, о которой в армии не сообщают и на которую не жалуются. Время покажет, что же на самом деле. Потом плелось о каком-то рабочем коллективе, покупка каких-то товаров, преодоление нагромождений строительных материалов и препятствий, приглашение и мой отказ быть в какой-то компании, деньги и прочая гадость.
Поднялся в семь часов ноль-ноль минут. После завтрака решил смотаться в техникум, захватить бумаги для отправки в Госдуму Мельникову И.И., по пути домой купить конверт А4, наложить стяжку на дверь, подготовить заказное письмо, получить пенсию, произвести оплату за октябрь по услугам ЖКУ, но не тут-то было: диспетчер учебной части Низовских Н.В. попросила вне расписания провести занятие в группе 3РЭ91, так как не явился какой-то преподаватель, к тому же оказалось, что у меня ещё и III пара по замене, которую я недосмотрел вчера. Таким образом, вольные планы сломались.
26.11.2010. И всё же вчера сделал всё, только со сдвигом по времени. Сон был двухсерийный, и опять куда-то торопился, снова преодоление каких-то препятствий на пути, непонятные споры, конфликты и прочее. Один эпизод запомнился более внятно: каким-то образом и по непонятным причинам вдруг нахожусь на Дальнем Востоке у места узкого пролива между океаном и чем-то ещё, какой-то сушей. Моё внимание на узкий пролив: как могут перемещаться корабли по нему – вопрос, вызывающий крайнее удивление. Пролив такой узкий, что его свободно переходят вброд аборигены того края. Попытался было перейти пролив, но не рискнул: слишком стремительным был поток. Постепенно скорость и уровень потока начали падать, я ожидал. Однако снова из почвы начал повышаться уровень воды, а со стороны океана – прилив. На суше находились заброшенные, перекосившиеся, уже не жилые здания и другие постройки. Вся эта «архитектура» располагалась не только по побережью, но и по другую сторону пролива. В чём загадка в такой картине? Разговоры, сплетни, болтовня? Чьи, о чём? Не припомню ситуаций для «мытья моих костей».
День прошёл в обычном режиме, как всегда, но к вечеру снова вселилась тревога, стоило только вспомнить сына. Чуть позже поступит от него звонок, чем поставит в известность о болезни жестокой простудой, которой многие ребята болеют до сих пор. Вот и ответ на недавние сновидения! К тому же непросто переносит влияние брома. Состояние пока неважное, питание плохое. Кто-то из кадровых военнослужащих угостил его бутербродом с колбасой, что показалось изысканным деликатесом. Да и климат в тех местах паршивый для здоровья. Одним словом, изначальные «всё нормально» выглядят совсем по-иному.
До сна надо навести хоть какой-то порядок в комнате. Когда же я уберу бумаги со стола? Наверное, только в воскресенье.
