Крум: Что у тебя есть против Теруды?
Мать: У меня? Против Теруды? Желаю вам всего хорошего.
Крум: Ну вот и иди спать.
Мать: Когда я захочу спать, тогда и пойду. Тебе лучше всего, когда я сплю. Ничего не вижу. Ничего не спрашиваю. Только носом чуточку посапываю в небеса.
Крум: Когда ты спишь – я невиновен, а когда бодрствуешь – виноват.
Мать: А вот когда умру, ты услышишь приговор.
Крум: О господи!.. Какая пустота, какая пошлая глупость!.. Я арестант в камере безвкусицы… Во рту пресно, в обескровленных сосудах вакуум, перед глазами пустота. Пустота. Пустота.
Двенадцатая картина
Дом Тугати. Вечер. Тугати в комнате. Входит Дупа.
Дупа: Помнишь?
Тугати: Я думал, что ты больше не придешь и… в душé закончил эту историю. Присаживайся.
Дупа: Тебе нужны объяснения?
Тугати: Нет. Но есть кое-что, что я обязан сказать: мои нервы не годятся к испытанию неизвестностью.
Дупа: Я тебя понимаю. Но что я могу тебе сказать после такого короткого знакомства?
Тугати: Можно сформулировать вопрос и по-другому: не сможешь ли ты привести какую-либо аргументированную причину, объясняющую твое нежелание выходить за меня замуж? (Пауза.) Ты слишком долго молчишь, а я тем временем гибну.
Дупа (самой себе): Господи, не дай этому человеку так быстро мне опротиветь. Ты, не наделивший меня множеством причин для радости, но подаривший саму радость, не вызывай к нему отвращения. Сделай так, чтобы его слабость нашла в моем сердце жалость. Дай его уродству тронуть мое сердце.
Тугати пытается погладить ее по лицу. Она отшатывается.
Тугати: Почему?
Дупа: Не смотри. Глаза могут быть безжалостнее пальцев.
Тугати, отвернувшись, гладит ее по лицу.
Тугати: Вот только если ты когда-нибудь захочешь… поцеловаться, нам придется быть лицом к лицу. (Дупа протягивает руку к его лицу.) Я не побрился. Сегодня вечером я не ждал женщины.
Дупа: Мой ответ: да.
Тугати (резко поворачивается к ней): Я абсолютно уверен, что я человек слабый и больной, что я ем и дышу, заставляя себя и напрягаясь изо всех сил, и что никогда мне не будет места среди здоровых. Я абсолютно уверен, что меня надо щадить и понимать, не кричать на меня, не пугать меня, не поднимать на меня руку и никогда и ничего от меня не требовать. Я абсолютно уверен, что если мне дадут покой, но покой абсолютный, то тогда, может быть, мне и удастся прожить месяца три-четыре, максимум полгода, прежде чем я угасну. В твоих руках. Какая жалость. (Дупа смеется.) Ну вот. Ты уже смеешься надо мной.
Дупа: Ты так… живописен.
Тугати: Серьезно? Я кажусь тебе живописным? (Пауза.) Думаю, что ты права. Я и вправду очень красочен. (С ликованием.) Э-ге-гей! Я живописен!.. Слыхали?.. Я красочен и живописен!.. Я!.. Оставайся на ночь.
Дупа: Выключи свет.
Тугати выключает свет. Пауза.
Тугати: Как мне хорошо, как приятно, можно просто помереть… (С негой в голосе.) Не хочу жить, не хочу жить… (Оба смеются.) А теперь я хочу задать тебе один вопрос. Постарайся сконцентрироваться и ответить на него со всей серьезностью.
Дупа: Слушаю.
Тугати: Когда полезнее делать зарядку, утром или вечером?
Дупа: Поцелуй меня в задницу.
Тугати: Что?
Дупа? Об этом вопросе меня уже предупредили.
Тугати (себе): На родине все возможности уже использованы. Может, на какой-нибудь Аляске обо мне еще не слышали? Вот туда-то мне и надо бы съездить и получить на свой вопрос внятный, серьезный и окончательный ответ.
Тринадцатая картина
Улица перед домом Теруды. Ночь. Входит Крум.
Крум: Теруда! (Пауза.) Теруда!
Из дома на улицу выходит босой Тахтих, держа ботинки в руках.
Тахтих: Ты появился!.. Ты мужчина, ты господин, ты номер один, только ты. А я исчезаю… Как мышка. (Собирается уйти. На балконе появляется Теруда.)
Теруда: Тахтих…
Тахтих: Не волнуйтесь, расслабьтесь и чувствуйте себя свободно и удобно. (Уходит.)
Теруда: Если еще раз я увижу твою рожу здесь – вызову полицию.
Крум: Давай поженимся.
Теруда: Когда?
Крум: Немедленно. То есть, я хотел сказать, – немедленно после Тугати.
Теруда: Зайди в дом.
Крум: Твоя постель еще тепла после Тахтиха.
Теруда: От него тепла не остается. Заходи.
Крум: Значит, ты признаешь, что он был в твоей постели! Шлюха!
Теруда: Тебя не было две недели. Чего ты ждал?!.
Крум (приближаясь): Ладно, мне все надоело, я на тебе женюсь, но хочу сказать тебе ничего не тая, открыв карты: больше всего на свете мне необходима тишина. Ты знаешь – кто я и что у меня есть, а я все знаю про тебя. Я не хочу никаких лишних нежностей: никаких поглаживаний, если мы не в постели, никаких сюсюканий, обращаясь ко мне, и никогда не висни у меня на шее, если мы на улице. Короче, от проявлений твоей любви у меня мурашки по спине, будто железом по стеклу… Мне достаточно, чтоб ты меня терпела. Все.
Теруда: Если ты хотел, чтобы я воспринимала предложение замужества, как плевок в лицо, то именно так я его и расцениваю. Я согласна.
Крум (самому себе): Я все еще пытаюсь найти в ней что-то привлекательное и не нахожу. Но что-то в ней все-таки должно быть, если кто-то ищет. Но что?.. Что?..
Четырнадцатая картина
Дом Дупы. Вечер. Дупа, Тугати.
Дупа: Теруда и Крум поженятся через неделю после нас, а сегодня вечером мы вчетвером идем в кино отметить наши помолвки. Кажется это они пришли.
Входят Цвици и Бертольдо.
Цвици: Привет, Дупа.
Дупа: Цвици! Глазам не верю! Цвици!
Цвици: Я получила твое приглашение на свадьбу, и я так рада, так рада, что ты наконец-то выходишь замуж! Знакомься – это Бертольдо. Он итальянец и говорит только по-итальянски.
Бертольдо: Molto lieto. (Очень приятно.)
Цвици: Только по-итальянски. (Указывая на Тугати.) Свекр?
Тугати: Жених.
Цвици: Извините. Это из‐за того, что вы выглядите как…
Тугати: Болею. Я не старый, я больной.
Цвици: Ну так будьте здоровы!
Тугати: Не буду.
Дупа: Цвици – моя подруга детства. Раньше она жила тут неподалеку, а теперь переехала на загородную виллу. Наши края для нее теперь экзотика. Появляется тут раз в пару лет.
Цвици: Ну ты же знаешь, как я занята.
Дупа: Но на свадьбе ты просто обязана быть.
Цвици: В том-то и дело, что за два дня до свадьбы я улетаю с Бертольдо на Капри. Проезжала мимо и заскочила пожелать тебе счастья.
Теруда: Здравствуйте.
Крум: Здравствуйте.
Дупа: Познакомься, Теруда, – это Цвици, подруга детства. Когда-то она здесь жила, а теперь на вилле.
Теруда: Теруда. Очень приятно.
Крум: Крум.
Цвици: Очень приятно. А это Бертольдо. Итальянец.
Бертольдо: Molto lieto. (Очень приятно.)
Крум (Цвици): Кажется, я тебя помню. Смутновато, но… Ты была совсем маленькая, когда вы отсюда переехали. Сколько тебе было?
Цвици: Семь лет.
Дупа: Семь лет, а уже переехала на загородную виллу! Представляете? А теперь едет на… Куда?.. На Капри.
