"Милый Христос Зеленый с Дерева, в такое время, как сейчас, не до преследования этого чертова оленя..."
От ее крика гнедой вздрогнул. Он рванул по неровной местности, спотыкаясь, легким галопом, так, что у нес все зубы застучали от тряски. Во время скачки она заметила какие-то красные вспышки, поняла, что они выехали из ольшанника в рябиновый лес, и осенние ветви усеяны красными ягодами. Впереди них, через участок выгоревшей земли, в поле ее зрения попали другие собаки - не меньше дюжины, они направлялись к подножию гранитных скал.
- Флориан!
Хирург, подпрыгивая в своем седле даже при степенном шаге коня, подняла руку - в знак того, что слышит. Но не оглянулась. Аш увидела, что она старается пятками подгонять свою лошадь.
"Сукин сын, да ведь она вылетит, или конь сломает ногу..."
Бурелом закончился. Под рябинами мох и бурая трава покрывали землю с включениями обломков гранита. Здесь свет затмевал все: светило осеннее солнце с бледного покрытого тучами неба. Она подняла голову и долго смотрела на небо; увидела, что обрамленный деревьями горизонт был чистым, не было бледных точек-звезд, и поскакала дальше, агонизирующе медленным шагом, у нее вдруг поднялось настроение.
- Флориан! - прокричала она вслед бургундке. - Подожди!
Но ее голос утонул в громком вое собак. Аш въехала на гребень откоса. Длинные следы скольжения по грязи показывали, где один из охотников упал на скалы. Она погнала коня между скалами. Собак все больше, звучат рожки; и крик откуда-то спереди, от подножия скалы.
- Аш, они его загнали, - вот дерьмо!
Между тонкими рябинками появился мерин Флоры. Волкодав* [Разновидность охотничьей собаки.] с короткой мордой, торчащими ушами подпрыгивал, кусая мерина. Аш увидела, как Флора пяткой отбивается от него. Черный пес прыгал и обнажал клыки. И дико лаял.
- Эй, иди забери своего чертова волкодава! - злобно крикнула Аш охотнику, летящему к ним между деревьев. Она пришпорила коня, подъехала к Флоре, отогнала собаку сапогом со стальной шпорой, обернулась поговорить с хирургом - но той уже не было.
"Мне надо отыскать брод... о-о, дерьмо!"
И послала своего гнедого вслед за мерином Флоры. Тут, среди рябин, ветер дул очень сильно; ей очень не хватало шлема и капюшона. У нее покраснел нос и кончики ушей. Тыльной стороной ладони она утерла нос, от ее теплого дыхания побелела сталь на манжете варежки. Флора гнала своего мерина вверх по откосу.
По обе стороны откоса земля уходила вниз, и стало понятно, что они оказались на огромном выступе земли, который скорее всего тянулся вверх на целые лиги, заросший чащей. Поколение назад тут пылал пожар, сжегший все древние деревья. И откос зарос рябинами высотой в пятнадцать-двадцать футов. Вокруг все было усыпано красными ягодами, их давили сапогами и копытами, мимо промчались еще две-три пары собак, и Аш отвела пятки назад и всадила шпоры в бока гнедого, и исключительно от этого и от импульса ее силы воли измученное животное стало подниматься по откосу до подножия обросшей мохом скалы.
По поверхности скалы сбегал тонкий ручеек. Он сверкал холодным блеском, отражая солнце.
Гнедой наклонил голову. Аш спешилась, набросила поводья на ветвь и потопала пешком дальше, к гребню, за которым исчезла Флора. Воздух разорвали звуки горнов. Далеко внизу, под откосом, слева отсюда, огромное количество народу - некоторые еще верхом, но в основном пешие - устремилось вверх по откосу, вместе с собаками; в холодном воздухе ярко сверкали красно-синие ливреи. Бургундские ливреи.
Аш, тяжело дыша, добралась до верха и остановилась, переводя дух; ее доспехи стесняли не больше, чем при пешем бое, - добираясь до вершины, она мысленно отметила: "Позже все отзовется!" - и ее перегнали два дородных мужика, мчащихся за своими собаками, в разорванных рейтузах, закатанных ниже колена.
Рога трубили так, что у нее лопались барабанные перепонки. Два всадника в плащах и богатых бархатных шляпах пришпоривали своих коней вверх по откосу, наклоняясь под увешанными ягодами ветвями рябин. Она неслышно выругалась; добралась до вершины и оказалась у подножия скалы перед кустарником: это был колючий шиповник и боярышник с облетевшими листьями. Волкодав скулил, нюхая скалу, и она положила руку на кинжал, когда он оглянулся на нее.
- Ну-ка, попробуй, сволочь! - прорычала она тихо. Волкодав опустил морду, понюхал и вдруг деловито пошагал направо, обходя скалу сбоку.
Слева тоже раздался громкий звук рожков. Она, задыхаясь, колебалась; ее окружила толпа - две-три дюжины охотников и жителей Дижона; у женщин были раскрасневшиеся лица под льняными шапочками, они упорно бежали за собаками. Никто не взглянул на спешившегося всадника, они рвались наверх по неровной земле и тут же устремлялись в обход скалы налево.
- Флориан, черт побери! - заорала Аш.
Около нее загромыхали доспехи другого рыцаря - она узнала по ливрее, что это Арман де Ланнуа; он прошел мимо нее пешком. Обернулся к ней и крикнул:
- Клянусь, мы сегодня выгнали из убежища не меньше дюжины оленей! И еще ни одного не загнали!
Он поскользнулся на мокрой холодной скале, но восстановил равновесие и побежал.
- Да мне-то насрать! - риторически заявила Аш в пространство и опять подняла глаза к холодному небу. - Мне-то что? Ни хрена! Я вообще никогда не любила охоту!
Между двумя ударами пульса внутренним ухом она услышала голос Годфри Максимилиана:
- Но ты получишь другого герцога, если сможешь.
От удивления она прикусила губу и вздрогнула. И задрожала всем телом, ожидая неминуемого. И точно: за такой же промежуток времени другие голоса заглушили его голос, зазвучал рев сплетающихся многих голосов, толпы, собрания:
- УЖЕ СЛИШКОМ ПОЗДНО; ОН СЛАБЕЕТ, ОН УМИРАЕТ...
- ПОРА, ВСЕ ЭТО ВОПРОС ВРЕМЕНИ.
- МЫ ВЫБИРАЕМ ПРОШЛОЕ; А ЧТО ПРИДЕТ...
- ОН УМИРАЕТ.
- ОН УМИРАЕТ!
- УЖЕ СЕЙЧАС, ОН УМИРАЕТ...
- Господи, упокой его и приими его... - Аш судорожно вдохнула воздух и на минуту от испуга ощутила благочестивость. У нее болели колени и мышцы икр, и она заставила себя побежать, - не чтобы убежать от голосов в голове, а просто чтобы не стоять на одном месте. Она бежала, тяжело топая башмаками по земле, за волкодавом; в обход скалы направо.
