– Ты уже пришёл в норму? Это я, это мы, ты сегодня вечером нас спас, помог пробиться через толпу обращённых, – начал первым я, чтобы не возникало лишних вопросов и он смог нас вспомнить, когда я сказал ему это, он наморщил лоб, а затем закрыв за собой дверь и подойдя к креслу, что стояло по другую стену от поста начал говорить.
– Здравствуйте, уважаемые выжившие, да, я вас помню и рад что вам удалось спастись, – его голос был крайне и крайне необычным, настолько вежливым и учтивым, что на миг даже показалось что сегодня вечером я успокаивал совершенно иного человека, – Я сразу прошу прощения за инцидент произошедший вечером, мои доктора зовут это болезнью, но это, к счастью, дар, увы, с ним я совладать не в силах. – закончил он свой небольшой монолог, я уловил взгляд Ника, который смотрел на него непонимающим взглядом и какой-то недоброй улыбкой.
– Итак, в виду того что ты помог нам и спас нас, я как лидер этой группы, готов принять тебя в наши ряды, но для начала мне нужно знать твоё имя, представься. – усевшись за столом удобнее и развернувшись к нему полностью лицом, словно мы находились на собеседовании, задал вопрос я, ожидая от него ответа.
– Да, сэр, конечно. Моё имя Макс Кэмерон, я живу здесь с самого рождения, хотя род мой совершенно не из этих мест, – отвечал он и судя по его широкому ответу я понял, что он весьма разговорчив, а значит сможет рассказать нам очень многое и это меня действительно радовало, – А как обращаться к вам мистер и к вам? – вдруг неожиданно задал встречный вопрос Макс, посмотрев сначала на меня, а затем на Ника.
– Я Хирург, а это Ник, – не дожидаясь ответа Ника проговорил я, – Ты сказал, что из других мест твой род, так откуда же и самое главное как и почему ты оказался в этих местах? – продолжал спрашивать я, улавливая его спокойный и размеренный взгляд.
– Семья моего отца из Нидерландов, после развода с матерью, я остался с ней, и она привезла меня вместе с отчимом сюда, в эти столь не самые лучшие места. А оказался я тут по воле случая, мои врачи говорят, что я употреблял наркотики, а как говорил санитар Джек, моя, простите, крыша на фоне злоупотребления поехала по наклонной плоскости, но это конечно же не так, ведь я ничего не употреблял, я лишь пытался открыть чакры своего дара, дара привидения и я смог это сделать в полной мере, – несмотря на комичность его слов, выражение его лица было совершенно спокойным и даже отчасти серьёзным, я видел как Ник чуть ли не смеялся, безусловно было смешно и мне, но всё же я выдерживал нейтралитет, чтобы не дай Бог не потерять его волну говорливости.
– Что же, хорошо, мы с Ником тебе верим, в виду этого я задаю тебе главные вопросы: чем ты можешь быть полезен нашей группе? И что произошло в этом месте и, самое главное, как тебе удалось выжить здесь? – спрашивал я, словно был строгим полицейским, который поймал мальчишку, которого застал за курением марихуаны.
– А вам, уважаемый, неизвестно что ли? Случилось то, что я предсказывал пару недель назад, сошёл мор на эту Землю за грехи её, из могил восстали мёртвые и пошли в свой путь, уничтожая всё на пути, а всадники самого дьявола, что носят военную форму и служат чёрной нечисти помогают мёртвым, пополняя их войска, а затем будет следовать предательство, мёртвые заберут жизни всадников, тем самым забирая господство в этом мире в свои руки, – в этот момент он бредил снова, но не был в припадке и был в светлом сознании, выражение его лица было серьёзным и даже строгим, – Когда сюда пришли военные, они начали говорить о том, что первым рейсом они забирают медицинский персонал этого адского очага, а следующими автобусами заберут и нас, как только всех врачей забрали из этих бренных мест, нас заперли и велели ждать, а когда мы увидели как приехал всего один автобус, я осознал неладное, ведь в этом автобусе было всего десять мест, я на таком ездил в школу, а нас здесь, простите, было два десятка, тогда я сразу же ушёл в процедурную и укрылся под знамениями Гогенцелорна, на шкафу, это меня и уберегло, когда военные вошли в это заведение и расстреляли всех моих друзей вместе с недругами, которые пичкали меня каким-то пилюлями, а потом я встретил вас, я услышал как вы убивали мёртвых и понял, что именно вы и есть спаситель этого мира, – рассказывал он, периодически поправляя свои длинные волосы себе за уши.
– Это весьма подробный, я бы сказал развёрнутый ответ, за что мы тебе безусловно благодарны, но ты не ответил на один вопрос: чем ты можешь быть полезен для нашей группы? – я слушал его наполовину безумный, но наполовину и разумный, отчасти, рассказ и зная о вероломствах военных, которые я видел своими собственными глазами, этому юноше можно было верить, я взглянул на Ника и одобрительно кивнул ему головой, давая понять что всё в порядке и ему можно верить, Ник уловил этот взгляд и спокойно выдохнул.
– Вы разве не услышали? – строго спросил он, – Я умею предсказывать будущее, я знаю что будет дальше и я крайне везуч, я знаю испытания, какие вы мне дадите и ещё, я очень хороший дипломат, я буду полезен этой группе, вскоре она станет огромной, просто невероятно большой, поэтому я важный компонент этой команды, – продолжал он свой рассказ, но уже без строгости, а даже с долей радости и какой-то веры, истинной веры что текла из его уст, да, он был болен и большая часть всего что он говорил была кромешной чепухой и бредом, но всё же он не врал нам в главных фактах и это было важно.
– Что же, я внимательно выслушал твои слова, я готов принять тебя в группу, но лишь с одним условием, один раз в 72 часа я буду колоть тебе этот препарат, это главное условие чтобы быть в нашей группе, в противном случае я просто не смогу принять тебя в свои ряды, – говорил я, поднимая со стола упаковку с галоперидолом и покачивая её в руке, я ловил его такой беспокойный и отрешённый взгляд, повисла короткая пауза, – Это необходимо. – в конце добавил я.
– Да будет твоя воля, Хирург, коли, но делай это не больно, я боюсь боли, а теперь пора спать, нам завтра нужно рано выезжать, ведь часть пути мы будем продолжать пешком. – с уверенностью он сказал очередные свои “предсказания” и не дожидаясь моего ответа или же ответа Ника, он поднялся с кресла и отправился в одну из палат, которая по всей видимости была его, я ради интереса даже проследил за ним и увидел как он лёг в самую крайнюю кровать и укрылся одеялом отворачиваясь к окну. Заметив, что всё в порядке и что всё спокойно, я вернулся обратно.
– Пора спать, он прав, нужно выбрать одну из палат, не на полу же спать, когда целое море мягких кроватей, – проговорил я, смотря на Ника.
– Но подожди, почему ты решил его оставить? – с недоумением в голосе спросил Спенсер, поднимаясь со стула и ставя банку от фасоли на стол.
– Понимаешь этот мир итак уже умер, в нём нет света, в нём сплошная кромешная тьма, да, пусть это покажется абсурдом, пусть это покажется бредом и весьма непродуманной вещью, но всё же своим бредом он будет способен вселить надежду в души других людей, ведь он отчасти прав, мы рано или поздно наберём новых людей, им будет нужна мотивация, я не вижу света в этой жизни, он же видит этот свет и пусть хотя бы он его даёт другим, признайся, ведь тебя же тоже тронули эти слова? Неужели ты не ощутил прилива каких-то сил, которые могли бы заставить тебя идти дальше вперёд? – объяснял я, пытаясь донести свою мысль до его разума.
– Возможно в этом ты и прав, но всё же… Отчасти, это довольно эгоистичный поступок использовать его ради какого-то нематериального блага, – включая благодетеля, но всё же с осознанием и пониманием необходимости этого, отвечал он.
– Именно поэтому в этом мире нет света, мы тоже не свет. – ответил я, а затем, даже не дожидаясь его ответа спокойной походкой со вздохом отправился в первую попавшуюся палату и улёгся в постель, что располагалась подальше от окна.
Ночью здесь было весьма прохладно, поэтому я решил укрыться, благо с одеялами тут проблем никаких не было. Сон подкрался ко мне также незаметно, как и во все последующие ночи со дня падения этого мира. Либо тому было следствие тяжёлая изнемогающая усталость, которая одолевала меня за все эти дни, либо же какие-то возвышенные силы дарили мне спокойный сон, насыщающий мой организм новыми энергетическими потоками, для нового дня, как компенсация за всё что произошло в этом мире. Это была очередная ночь, когда поток моих мыслей не терзал мой разум и не генерировался с колоссальной скоростью, как это бывало ранее. Я просто лёг на эту не самую мягкую, но по сравнению с тюремным полом самую прекрасную кровать и не заметил, как мои глаза закрылись, а я отошёл в царствие Морфия, уходя настолько глубоко, насколько это было возможно. В своей обыденной жизни я давно уже не видел снов, она стала настолько серой, однобокой и однообразной, что видеть сны было для меня уже чем-то необычайно удивительным, не знаю что было тому причиной, отсутствие ярких событий, отсутствие положительных эмоций, а может я и видел эти сны вовсе, но просто к утру всё стиралось до полнейшего опустошения моего разума. Но даже эта ночь, что стала весьма и весьма насыщенной для меня на события и более того, крайне комичной, тоже протекала без каких-либо снов.
