— Разие, Михримах, сейчас ваши ссоры неуместны. — остановила их Хюррем. — Разие, я знаю не больше твоей Валиде. Но надеюсь, все будет благо, а сейчас, возвращайся к себе. Уже вечер. Отдыхай. — она пыталась натянуть на себя улыбку, но сквозь слезы это было плохо видно. Увидев, в каком состояние сейчас Хасеки Султан, Разие даже стало ее жаль.

— Госпожа. — подошла к женщине Разие еще ближе. Она присела возле нее, взяв женщину за руки. — Я знаю, что сейчас сложные времена, и как бы там ни было, Вы, как и я, как и моя Валиде, братья, желаете лишь одного — скорого возвращения повелителя. Нужно молиться, но прошу Вас, не нужно сейчас сторониться. И прошу — держитесь, ради шехзаде Баязида и Джихангира, особенно Джихангира. — Разие посмотрела в глаза Хюррем и почувствовала некую мягкость в ее душе. — С Вашего позволения, я бы хотела увидеть братьев, сильно соскучилась.

— У тебя ничего не выйдет. — сказала Михримах. Младшая госпожа выпрямилась, став на ноги. — Их нет во дворце.

— Что? – удивилась Разие. — А где они? — посмотрев на Хюррем, спросила девушка.

— Там, где вы до них не доберетесь. — ответила Михримах.

— Михримах, как ты смеешь такое говорить, Мустафа…

— Хватит! — резко покой Хасеки превратился в злость. — Разие, возвращайся к себе, немедленно.

— Хюррем Султан, Вы не там врагов видите. — развернувшись, девушка не поклонившись, ушла прочь.

Бали-Бей сидел в своем шатре на мягкой подушке, за маленьким столом, и писал письмо. Давно он не делал это, адресуя лист кому-то, кто не связан с собранием дивана.

«Разие Султан, я знаю, что Вы возможно, узнав кто, написал Вам, захотите разорвать или же сжечь письмо, но прошу, лишь выслушать меня. Ваш амулет с молитвами дал мне шанс на то, что Вы однажды захотите снова встретиться со мной. В ту ночь, когда я должен был сообщить свои мысли, мне и правда пришлось покинуть дворец, отправившись в то греховное место, однако причина была для меня уважительна. Один уважаемый человек попал в беду, и я должен был помочь ему, а иначе — быть беде. По возвращению, я сразу отправился в сад, но Вас там уже не увидел. Эти две недели, что Вы избегали меня, я не знал, сумею ли вернуть Ваше доверие, однако жить, не объяснив причину столь неожиданного своего отъезда, я не мог. Когда Вы прочтете это письмо, мы уже будем активно бороться с врагами государства, но я хочу поблагодарить за Ваш столь ценный подарок. На повелителя было совершенно покушение, которое волей всевышнего было отведено. Султан Сулейман и шехзаде живы, здоровы, а амулет, подаренный Вами защитил меня, будучи возле самого моего сердца. Госпожа, Султанша райского сада. Мой ответ, хоть не уверен, что он Вас интересует уже — Да. Да, я чувствую к Вам то, что чувствовать не должен. Но я готов понести любое наказание за эту грешную любовь. Ваш раб, Малкочоглу Бали-Бей.»

Мужчина встал с подушки и выйдя из шатра, протянул письмо личному гонцу, приказав передать его именно Разие Султан. Вернувшись, мужчина взял раскрытое на столе письмо, которое так же сегодня прибыло ему от Михримах. Подойдя к свечи, мужчина поднес лист над огнем, пока тот не загорелся.

POV Разие.

Я встретилась с Валиде в покоях брата Мустафы. Мне сказали, что Айяс Мехмед-паша отправился в поход, чтобы узнать, что же произошло, и готов ли… ах, можно ли уже посадить Мустафу на трон. Я была весь день как на иголках. Уставшая, и голодная, ведь кусочек в горло не лез. А еще и братья.

— Куда их отправила Хюррем Султан? — сказала я маме.

— Не знаю, но причина такого поступка известна. Мустафа найдет их и вернет во дворец.

— Ох, как же я устала. Столько волнений. — мы зашли в гарем, и увидели, что девушки как раз готовиться ко сну. Весь гарем словно был погружен в траур, хоть для этого рано еще. Вдруг, к нам на встречу пришла Гюльфем хатун. Она как раз вернулась из дворца Хатидже Султан.

— Гюльфем. — кивнула мама.

— Махидевран. — так же кивнула женщина.

— Махидевран Султан. — поправила я ее. — А еще, нужно поклониться как следует. Перед тобой Старшая Хасеки повелителя и дочь султана. Прояви нужное уважение. — как мама, так и Гюльфем посмотрели на меня с непониманием. На наш разговор сошлись и наложницы.

— Разие, что случилось? — спросила Гюльфем.

— Повторяю последний раз. Перед тобой не рабыня и не калфа, а Разие Султан. Султан. — громче произнесла я свой титул. – А так же, мать шехзаде и султанши, так что ты должна научиться проявлять нужное почтение.

— Я не понимаю, Разие Султан. Я старше Вас и…

— И что? Гюльфем хатун, я проявляла ранее уважение к тебе, но вижу, ты забылась. Кто ты здесь? Наложница, которая не уберегла сына, и которую оставили здесь из жалости, как утешение для овдовевшей Хатидже Султан. То, что ты занимала титул казначея, не значит, что поднялась выше других.

— Разие… — перебила меня мама.

— Нет, Валиде, простите, но я не буду молчать. Гюльфем хатун, ты здесь на птичьих правах, как говориться, и любая оплошность — станет причиной твоего отъезда в старый дворец. И впредь, каждое твое возмущение или неповиновение, ты будешь все ближе к пути из этого дворца. Все поняла? — вокруг повисла тишина.

— Простите, султанша. — Гюльфем поклонилась так, как полагается, согнув не только голову, но и колени.

— Иди. — грубо добавила я. Хатун ушла, а мама стала передо мной.

— Разие, что ты творишь? Почему ты так разговариваешь?

— Валиде, сколько раз Гюльфем хатун проявляла неуважение к вам? Сколько она неполегающее говорила с Вами, а сама то — рабыня, даже не свободная. И пришло время, преподать ей урок.

— Я не узнаю тебя, Разие.

— Валиде, это я. Такая, какая есть.

Только я вернулась в свои покои, как Дерья передала мне, что шехзаде ждет меня в своих покоях. Прибыли во дворец шехзаде Баязид и Джихангир, и ждут меня на ужин. Переодевшись, я направилась в покои к брату. Но всю дорогу чувствовала себя очень плохо. Голова раскалывалась, а во рту был странный привкус, который я чувствовала недавно, когда уколотый палец приложила к губам. Придя в покои, я почувствовала резкий запах свечей, от которых мне стало еще хуже.

— Разие, хорошо что ты пришла. — сказал Баязид.

— Разие. — Мустафа встал с подушки и направился ко мне. — Что с тобой. — я почувствовала немного щекотно под носом и проведя рукой, увидела на пальце кровь. — Разие… — дальше видела и слышала все приглушенно.

POV Автор.

Мустафа подбежал к сестре и взяв ее за талию, удержал от падения на пол. Когда девушка потеряла сознание, прядь ее темных волос упала, оголив шею, на которой показались насколько красных пятен, больше похожих на следы от пальцев.

— Разие? Разие!

====== Глава 16. ======

POV Автор.

Махидевран быстрым шагом шла по длинному коридору, положив правую руку на сердце. Весь дворец спал, была глубокая ночь, но госпоже было не до сна. За ней тянулся шлейф из слуг, сопровождающих ее. Через несколько минут она уже стояла перед дверью в покои султана. Кивнув агам, она дала знак, чтобы те открыли дверь, и Махидевран вошла в покои. Возле кровати, стоял Мустафа, опустив голову вниз. На кровати, лежала Разие, а возле нее, на кровати сидел придворный лекарь, осматривая красные пятна на теле.

— Валиде. — увидев мать, Мустафа подошел к ней.

— Что случилось? — обеспокоенно спросила султанша. — Что с Разие? — она сделала несколько шагов вперед, чтобы подойти ближе к дочери, но сын остановил ее. Женщина окинула сына тяжелым, непонимающим взглядом.

— Доктор просил пока не мешать. Постоим здесь. — шехзаде был обеспокоен состоянием сестры не меньше матери, но и за маму волноваться не переставал.

— Мустафа, что произошло?

— Мы с братьями сидели, ужинали, потом, пришла к нам Разие, но лишь переступив порог, упала. Я успел ее поймать, а на шее увидел странные красные пятна.

— О Аллах?! — прикрыв от испуга рот, Махидевран повернула голову к дочери. — О Всевышний, а что, если это оспа? — от дурных мыслей ей стало плохо. Мустафа взял маму под руку и провел к трону, стоящему в углу.