- Доброго утра, Грейс. Доброго утра, Дарж, - поздоровалась Эйрин, впорхнув в спальню. - Как хорошо, что я тебя застала! Собирайся, Бореас желает с тобой побеседовать.

Грейс знала, что после вчерашнего открытия Совета король непременно захочет выслушать ее соображения, вот только не рассчитывала, что это произойдет так скоро. Закончившееся провалом голосование привело к тому, что участвовавшие в нем монархи договорились на три дня отложить следующее заседание, и она полагала, что Бореас использует первые сутки, чтобы вместе со своими советниками проанализировать причины неудачи и выработать новую тактику, способную изменить соотношение сил.

- На какое время назначена аудиенция? - спросила Грейс.

- Он сказал: тащи ее сюда немедленно, - неохотно призналась баронесса.

У Грейс сердце ушло в пятки. Раньше Бореас ограничивался простым приглашением, очевидно, полагая, что королевская воля сама по себе требует безотлагательного повиновения, поэтому слово "немедленно" в его устах ничего хорошего не предвещало.

Она растерянно взглянула на Даржа.

- Прошу прощения, милорд, но мне надо идти.

- Нет, миледи, - с невозмутимым видом поправил ее рыцарь, - вам надо бежать!

И они побежали. Мелькали двери, коридоры, лестницы, шарахались и жались к стенам слуги и придворные. Один юный розовощекий паж с перепугу уронил вазу с яблоками, которые тут же раскатились во все стороны. Грейс от души сочувствовала бросившемуся подбирать плоды мальчишке и надеялась, что его не высекут за попорченные фрукты. Она бы с удовольствием помогла ему, но задержка грозила ей куда более серьезными последствиями. Еще вчера утром Грейс порядком развеселила бы мысль о том, что Бореас способен перекинуть ее через колено и собственноручно отшлепать, но сегодня она почему-то не казалась ей такой уж неправдоподобной.

- Как ты думаешь, Эйрин, - на бегу спросила она, - король сильно на меня гневается за то, что я вчера на Совете задали Фолкену вопрос?

Баронесса бросила на нее косой взгляд и изобразила нечто среднее между улыбкой и гримасой.

- Не переживай, Грейс, - проговорила она, тяжело дыша, - в Кейлавере вот уже несколько месяцев никого не обезглавливали.

Утешила, нечего сказать! Грейс сжала челюсти и увеличила темп.

- Надеюсь, милые дамы, вы не настолько торопитесь, чтобы отказать мне в минутке внимания?

Грейс и Эйрин остановились так резко, будто налетели на невидимую стену. Впрочем, Грейс не решилась бы с полной уверенностью отрицать, что так оно и было. Прожив всю сознательную жизнь в демократическом обществе, она тем не менее быстро усвоила, что обладателям королевского титула нельзя противоречить. Ни при каких обстоятельствах. Тем паче таким, как ее величество Иволейна, королева Толории, чьи отливающие холодным ледяным блеском светло-голубые глаза смотрели сейчас на них внимательно и, может быть, чуточку насмешливо.

Обе поспешно присели перед Иволейной в глубоком реверансе.

- Встаньте, - милостиво разрешила королева.

Она стояла в небольшом алькове; правая рука ее величества покоилась на мраморном пьедестале. Грейс показалось, что Иволейна уже довольно давно прячется в этой нише, похоже, кого-то поджидая. Вот только кого?

Да уж наверняка не тебя, Грейс!

Она посмотрела поверх плеча Иволейны, почти не сомневаясь, что встретится с издевательски-сочувственным ответным взглядом изумрудных глаз леди Кайрен, но увидела, к своему удивлению, за спиной королевы вовсе не надменную графиню Силезскую, а всего лишь леди Трессу, первую камер-фрейлину толорийского двора. Невысокая пухлая фигурка неизменной спутницы Иволейны излучала спокойствие и доброжелательность; безмятежное выражение ее увядающего, но все еще красивого лица напоминало лики мадонн на картинах мастеров эпохи Возрождения. Грейс, правда, ни разу не видела рыжих мадонн, но это уже детали. Удостоверившись, что Кайрен поблизости нет, она вновь переключила внимание на королеву. Та продолжала опираться на мраморное возвышение цилиндрической формы, на котором стоял большой бронзовый кувшин с широким горлышком, наполненный прозрачной водой. Рядом с ним лежал рог. Короче говоря, средневековый вариант фонтанчика для питья.

- Чем мы можем услужить вашему величеству? - немного отдышавшись, вежливо осведомилась Эйрин.

- Выпейте водички, - вместо ответа посоветовала Иволейна. - По-моему, вам это сейчас не помешает.

Грейс сглотнула, сразу же ощутив нестерпимую сухость в горле. Она первой схватила рог, наполнила его из кувшина и, не отрываясь, стала жадно пить. Стоило ей на миг оторваться от этого приятного занятия, как баронесса, которую жажда мучила в неменьшей степени, буквально выхватила рог у нее из рук и тоже надолго приникла к нему. Тыльной стороной ладони Грейс вытерла мокрый подбородок и губы. Вода в кувшине оказалась холодной до ломоты в зубах, но невероятно вкусной. Взглянув на Эйрин, лицо которой выражало неописуемое наслаждение, Грейс немедленно захотела попить еще. Она потянулась к рогу, но порыв ее остановила легшая на запястье узкая и изящная рука Иволейны.

- Непросто до конца утолить жажду, не так ли, сестра?

Грейс почему-то думала, что ладонь королевы будет сухой и жесткой, как слоновая кость, и немного растерялась, ощутив на коже теплое, ласковое прикосновение. Хотя прикосновение было по-птичьи легким, она успела уловить пульс - короткие трепетные толчки ровно бьющегося сердца.

Она облизала губы.

- Нам нужно идти, ваше величество. Король Бореас ждет.

Эйрин энергично закивала в подтверждение, но сама не вымолвила ни словечка, словно утратила дар речи.

Платье Иволейны струилось вокруг ее фигуры подобно бегущей речной воде - как будто было пошито не из обычной материи, а соткано из уплотнившегося воздуха.

- Хорошо, - сказала королева. - Только сначала загляните в кувшин. Думаю, вы найдете внутри кое-что любопытное.

- Что же там может быть, кроме воды? - удивилась баронесса, но Иволейна ничего не ответила - только глазами сверкнула загадочно.

Грейс и Эйрин нагнулись над кувшином, для чего им пришлось соприкоснуться головами.