— Не люблю официоза, — сказал он Олегу, пожимая руку при первом знакомстве.

Раньше он не подозревал, как можно объединить его любовь к рисованию и будущую специальность. Саня стал его учителем. Именно он научил парня правильно пользоваться краскопультом и аэрографом. Именно он помог парню разобраться в многочисленных цветовых гаммах.

Сегодня они с Саней продолжали делать аэрографию с изображением белого тигра на «Хонде». Саня был занят правой стороной авто, где располагалось изображение бегущего зверя, а Олег — капотом, где видны очертания морды тигра и два ярких пронзительно-голубых глаза. Аккуратно работая аэрографом, Олег то и дело вспоминал ещё одного обладателя пронзительных голубых глаз.

У Жени бледная кожа, чёрные, вечно растрёпанные волосы и ярко голубые глаза. Со стороны могло показаться, что его холодная внешность хорошо сочеталась с его характером — таким же хладнокровным, настороженным и сдержанным. Именно таким видели Женю окружающие.

Но Олег был одним из тех, кто видел настоящего Женю – весёлого, смеющегося, беззаботного. Обычно это бывало, когда они оставались одни.

Он видел изумлённого Женю, когда тот распахивал свои большие голубые глаза, а рот становился похож на букву «о».

Он видел смущённого Женю, когда его бледные щёки мгновенно покрывались румянцем, а взгляд голубых глаз устремлялся вниз.

Он видел испуганного Женю, когда его взгляд метался из стороны в сторону, а руки слегка тряслись от страха.

Он видел раздражённого и сердитого Женю, когда тот, раскрасневшись, мог завернуть такое матерное слово, что даже у Олега уши в трубочку сворачивались.

Одним словом, они дружили так долго и знали друг друга так хорошо, что Олег сумел разглядеть под внешней оболочкой всё то, что делало Женю настоящим, всё то, что так привлекало Олега в нём. Сейчас уже вряд ли можно вспомнить их первое знакомство, да это и не нужно. У Олега было ощущение, что они знали друг друга всегда.

Хотя если бы Олег всё-таки напряг свою память, то возможно ему бы вспомнились его неуклюжие попытки обратить на себя внимание того самого высокомерного черноволосого мальчишки, что пришёл в их 3 «Б» и теперь сидел за партой впереди Олега. Что парень только не делал! И кнопки на стул высыпал, и за растрёпанные волосы дёргал, и подножки ставил, но в ответ получал только раздражённые надменные взгляды и зло брошенные фразы с непонятными обзывательствами.

Всё прекратилось, когда однажды после очередной выдумки Олега со связанными шнурками, новенький растянулся в проходе между партами прямо во время математики, пытаясь дойти до доски. Весь класс тогда смеялся над новеньким, и Олегу это не понравилось, ведь только он мог смеяться над ним, только он мог обзывать его и подшучивать. Но новенького, казалось, ничем не проймёшь, он лишь снисходительно окинул Олега презрительным взглядом и выдал своё очередное непонятное ругательство — «дебил с атрофией мозга». Вот как это понимать? И что это вообще такое?

Немного позже, на уроке ИЗО, Олег обнаружил черноволосого плачущим в школьном туалете.

— Почему ты плачешь? — подскочил он к нему.

Женя испуганно отвернулся, торопливо вытирая ладошками глаза, но Олег не сдавался:

— Кто тебя обидел? — допытывался мальчишка.

Но в ответ получил недоумённый взгляд новенького, затем злобное:

— Ты и, правда, дебил? Может, сам догадаешься, придурок! — и мигом вылетел из туалета, хлопнув дверью, оставив мальчишку удивлённо хлопать глазами.

Только тогда Олег понял, что его попытки обратить внимание новенького на себя на самом деле очень задевали Женю, но он изо всех сил это скрывал. С того дня подшучивания со стороны Олега прекратились, зато начался долгий и трудоёмкий процесс по завоеванию Жениного доверия, который в итоге увенчался успехом.

Доверие Жени было получено, но Олег сам не заметил, как отдал своё взамен. Отдал его целиком и безвозвратно, отдал только для того, чтобы в итоге оно было разбито на мелкие осколки. Осколки, которые до сих пор причиняли боль, впиваясь глубже с каждым неосторожным воспоминанием.

Олег попрощался с Саней, пожав руку, и вышел из покрасочного цеха, вдохнул чистый холодный воздух глубже, изо рта шёл густой пар. Поёжился от холодного порыва ветра и прикурил сигарету.

На улице совсем стемнело, он гнал свой мотоцикл, направляясь в сторону дома, но в нужный момент проехал мимо поворота. Сам не заметил, как оказался на городской набережной. Ища удобное место для парковки, парень зацепился взглядом за огромные буквы, сложенные в слова: «Счастье не за горами». Скептически усмехнулся. Он всегда так делал, когда видел этот небезызвестный арт-объект в поле своего зрения.

Чёрт!

Видимо, слишком увлёкся «счастьем» и не заметил, как задел ручкой руля криво припаркованный «Форд». Скорее, почувствовал, чем услышал скрежет металла. Притормозил, бегло оглядывая царапину на серебристом покрытии. Повреждение краски не глубокое, но довольно заметное.

Олег огляделся, интересно, есть тут камеры? Похоже, всё чисто — ни камер, ни любопытных свидетелей.

“В конце концов, парковаться правильно надо уметь, а не оставлять зад машины на дороге!” — витали раздражённые мысли в голове, пока он катил свой мотоцикл вперёд.

Через несколько минут он уже сидел на ступенях, ведущих вниз к воде, и делал глубокие затяжки, медленно выдыхая дым через нос. Это всегда успокаивало. Он смотрел на разноцветные городские огни, отражающиеся в чёрной воде, пытаясь не поддаваться воспоминаниям, уносившим его в прошлое.

В прошлое, где они сидели на этом самом месте вдвоём, как обычно разделив наушники между собой. Именно здесь они впервые выкурили свою первую сигарету, у Жени потом кружилась голова, он так и не пристрастился к этой вредной привычке, чего нельзя сказать об Олеге.

А вон там, у куста сирени, они оба совершенно неожиданно искупались. Это был майский вечер, в кустах неподалеку стрекотали цикады, доносился еле слышный плеск воды, а парни соревновались на желание, кто больше всего «блинчиков» сделает на воде. В итоге Женя выиграл и потребовал, чтобы Олег искупался в реке прямо сейчас. Олег упорствовал, всё-таки в мае вода ещё довольно прохладная.

Но что сделал Женя?

Пихнул друга в спину и тот, чертыхаясь, полетел в воду. Естественно, Олег отомстил Жене, втащив его за собой в воду. Выяснилось, что Женя не умеет плавать, пришлось Олегу вытаскивать его. Домой брели совершенно мокрые и замёрзшие.

Они часто бывали на набережной. Как-то раз, вот там, на другой стороне реки за мостом они наткнулись на гопников, которые хотели стрельнуть у парней сигаретку. Вместо того, чтобы спокойно отдать им пачку, как советовал Женя, Олег закусился с ними, эти трое точно бы превратили лицо наглеца в кашу, если бы те вовремя не убежали.

Они убегали долго, проворно и точно зная расположение наиболее удачных улочек, где можно спрятаться. Олег тащил за собой Женю, ни на секунду не снижая взятой скорости, позади то и дело слышался топот тяжёлых ботинок, и это ещё больше придавало мотивации. Когда они, наконец, оторвались от погони, скрываясь в тесном закутке прибрежных зданий, притиснутые друг к другу, то долго не могли отдышаться.

Было ли Олегу страшно?

Ещё как! Они - шестнадцатилетние пацаны, против здоровых молодых парней с численным преимуществом. Но страшно Олегу было не за себя, а за то, что по его вине и из-за его длинного языка мог пострадать Женя.

Олег изрядно удивился, услышав признание Жени, что тот тоже больше всего боялся не за себя, а за друга. В этом было что-то…. такое, что было сложно выразить словами, только поступками. Поступками с большой буквы П. Олег тогда для себя решил, что вот это, наверное, и есть настоящая дружба.

Много всего произошло на набережной. Набережная – это квинтэссенция воспоминаний. А воспоминания – это боль, боль от тех самых осколков разбитого доверия. Так какого чёрта Олег продолжает приезжать сюда?! Он грёбаный мазохист?

В наушниках проникновенно звучали Би-2, поэтому Олег не сразу понял, что телефон надрывается. Бросил взгляд на экран, звонит Катя, девушка, с которой Олег познакомился пару недель назад. С тех пор они встречались несколько раз.