При этом всегда добавляла:

– Только ты никогда никому это не говори – они все слышат, у них везде есть уши. Научись в жизни двум вещам – думать и молчать. Это сейчас нас с дедом реабилитировали, но ведь до сих пор живы те, кто доносил. И многие из них в высоких кабинетах пребывают. Знаешь, была в лагере такая присказка: «Купи замок – он пригодится, им будешь ротик закрывать». Думать и молчать, а рот всегда на замке – это самое главное.

Учился Илья хорошо, при этом особых усилий к учебе не прикладывал. Просто все давалось ему легко.

– Гены пальцем не сотрешь, – удовлетворенно говорила бабушка, разглядывая очередную пятерку в дневнике.

Но горделивого отличника в классе не любили. Кроме того, то, что у него не было отца, в то время считалось зазорным. Мир детей жестокий, на обидные слова быстрый. Илья рос высоким мальчишкой, но очень худым. Дразнили его в классе по-разному, и «сопля», и «жердяк», и даже «подкидыш». Ему часто приходилось разбираться с обидчиками кулаками, но в драках он почти всегда проигрывал.

Однажды он подрался с таким же полусиротой Колькой Чертовым по кличке Черт. Колька был на год старше и считался первым драчуном в школе. В этой драке Черт хладнокровно избил Зубова. Наставил пару синяков и сломал передний зуб.

Дома бабушка не ругалась, а тихонько выспросила у внука, кто и за что его так отделал. Через два дня, вернувшись из школы, он застал дома необыкновенную картину. Его любимая бабушка мирно поила чаем с вареньем его главного врага Кольку Черта, кормила пирожками и рассказывала ему про Париж. Пацан зачаровано слушал с набитым ртом и широко открытыми глазами.

– Вам надо помириться, – сказала мудрая бабушка. – Так уж жизнь сложилась, что у вас нет отцов и некому заступиться. Надо быть вместе. Только вместе вы сила.

Илья и Колька Черт подружились. В подвале дома мальчишки устроили небольшой спортивный зал, куда притащили две чугунные гири, установили перекладину и повесили боксерскую грушу – мешок из-под картошки, набитый песком.

– В драке бей первым, – учил Колька. – От первого удара зависит все. Бей не рукой, в удар все тело вложи, как пружина разжимается. А потом не давай опомниться. Бей ногами, головой, руками – пока пощады не запросит или не упадет, но лежачего уже бить нельзя – западло это.

Во время обучения Черт Илью не щадил. В поединках бил по-настоящему, до первой крови.

– Тебя в жизни никто жалеть не будет, и ты никого не жалей, – говорил Колька. – Всегда смотри противнику в глаза, и ты поймешь – когда и куда он будет бить. Глаза, они как зеркало. По глазам узнаешь все.

Уроки в подвале пошли на пользу. Илья подкачался на гирях и научился драться, теперь он всегда бил первым. Синяки проходили – характер формировался. Крепкий, жесткий, как у матери и бабушки. Обидные клички прекратились. Теперь он был не только самым умным в классе, но и самым сильным.

Бабушка умерла тихо и неожиданно, когда Илья учился в седьмом классе. Оказалось, что у нее уже давно развивался рак. Бабушка терпела боль, не подавала вида, чтобы не причинить хлопот и страданий окружающим.

От нее Илье достались любовь к французскому языку, стремление везде быть первым и уверенность, что у него особенное предназначение в этом мире.

После смерти бабушки в семье наступили тяжелые времена. Зубовы и так жили бедно, а без пенсии бабушки стало совсем плохо. Мама уже не работала на ткацкой фабрике. Врачи нашли у нее болезнь легких и посоветовали сменить работу. В швейном ателье, куда она устроилась закройщицей, платили очень мало.

От этого времени в памяти у Ильи остались сырая холодная комната в коммуналке с печным отоплением, железная кровать с панцирной сеткой и ножная швейная машинка, на которой мама вечерами «шила на людей», стараясь хоть как-то залатать постоянные дыры в скудном семейном бюджете. Шила с задернутыми наглухо шторами. Боялась, что кто-нибудь «заложит» и ее оштрафуют или, того хуже, посадят в тюрьму. Ведь в те времена любой приработок считался преступлением и карался по всей строгости социалистических законов. Ее целью в жизни был сын и она пыталась сделать так, чтобы ему не было стыдно за свою бедность и безотцовщину перед ровесниками.

Илья хотел бросить школу после восьмого класса, но мама запретила ему даже думать об этом, правда, на каникулах она разрешила пойти на работу, и он два года подряд летом работал помощником наладчика на ткацкой фабрике. Там, в шумном цехе, среди пота и пыли, Илья получил свои первые уроки взрослой жизни и навсегда понял, что никто ему ничего не должен. Он твердо решил, что добьется всего сам.

Юношество закончилось вместе с аттестатом. Илья, по настоянию мамы, поехал поступать в институт на Урал, в далекий город Свердловск. Там жил старинный друг семьи Зубовых, давний бабушкин ученик, который стал настоящим профессором. Он обещал помочь с поступлением и потом присматривать за студентом. Мама мечтала, что сын выучится и станет «большим человеком». Она тоже, как и бабушка, верила в предсказания той самой гадалки.

Старинный друг семьи оказался ученым-атомщиком. Это в последние годы он начал преподавать в институте, а раньше работал с самим Курчатовым. Профессор много и интересно рассказывал юноше про атомную физику, про создание атомного оружия в Советском Союзе.

«После взрыва первой атомной бомбы Берия расцеловал Курчатова на глазах у всех, а потом чуть в лагерь не отправил, – рассказывал профессор. – Все дело в том, что Игорь Васильевич через несколько лет возглавил группу советских ученых, которые активно выступали за полный запрет ядерного оружия, а Берии это не нравилось. На защиту ученого встал сам Сталин, и тогда Берия устроил Курчатову травлю. Великий ученый умер, когда ему исполнилось всего 58 лет. А ведь он и к строительству первых блоков атомных электростанций причастен.

Ядерная реакция – это практически неиссякаемый источник энергии. При этом нет дыма, нет открытого огня. Мы не сжигаем кислород и не загрязняем воздух. Атом может стать светлым ангелом для человечества. Но, с другой стороны, атомная реакция – это огромная страшная сила. Ядерная война может уничтожить все человечество и превратить землю в радиоактивную пустыню. Светлый ангел может превратиться в страшного дьявола».

В Свердловске Илья поступил в Уральский политехнический институт на факультет атомных станций и полюбил это дело на всю жизнь. Он жил в общежитии, но часто приходил домой к профессору. Вечерами они вместе пили чай, играли в шахматы и говорили о ядерной энергетике. В семье было две дочери и как-то незаметно все стали считать, что Илья влюблен в младшую из них. Свадьбу сыграли, когда он окончил третий курс. Нельзя сказать, чтобы Зубов был сильно влюблен, но стать членом семьи профессора, будущего академика, для него было престижно, кроме того, что греха таить, тесть, несомненно, мог стать локомотивом в его будущей карьере.

«Только не иди в науку, – говорил профессор. – Ты не представляешь, сколько там грязи, подлости, чванства. Они затравили Курчатова, и не его одного. Иди работать на производство, на атомную станцию. Ты парень очень умный и амбициозный, а там сделать карьеру гораздо проще и быстрее».

Вскоре профессор действительно стал академиком, но через месяц получил инфаркт и умер. Он дожил всего до 56 лет.

«Это зависть, они сожрали его, довели до инфаркта», – говорила осиротевшая дочь о коллегах отца.

Надежда на «локомотив» умерла вместе с тестем, но Илья верил в свои силы. Он всего добьется сам. Институт Зубов закончил с красным дипломом. Была возможность остаться на кафедре при институте, но он отказался и пошел работать на одну из первых в стране Белоярскую атомную электростанцию, построенную недалеко от Свердловска.

Станция носила имя Игоря Курчатова. На фасаде здания строители установили барельеф великого ученого, вылитый из чугуна на одном из уральских заводов, и надпись большими красивыми буквами: «Я счастлив, что родился в России и посвятил свою жизнь атомной науке Страны Советов».