Когда солнце стало опускаться ниже зенита, все они собрались в широкой долине, где их ждал Этландо, стоящий в огромном круге мечей, лежащих рукоятками наружу. Маги тоже заняли свои места, стоя в пределах круга мечей, близко к остриям сверкающих клинков, но не касаясь их.
В воздухе повисло предвкушение - казалось, даже птицы затихли, слушая, как усиленный магией голос Этландо описывает, наконец, всю роль волшебных мечей.
"Много лет назад сам Кореллон Ларетиан дал мне заклинание", - начал Этландо, его голос, несмотря на солидный возраст, звучал уверенно и с причудливым акцентом потерянного Аривандаара. "Этому заклинанию я научил этих магов. Его магия даст мечам две вещи, которыми не обладает ни одно другое магическое оружие: способность определять, какими силами оно будет обладать, и право выбирать, кто достоин обладать этими силами".
Древний маг окинул собравшихся эльфов медленным, ищущим взглядом. На каждом лице он видел написанную уверенность, ожидание. Никто из собравшихся не считал себя менее чем достойным этой чести. Этландо надеялся, что не слишком многие умрут, прежде чем узнают обратное.
"Каждый клан выбрал и прислал своих представителей. Многие из тех, кто сегодня будет претендовать на мечи, происходят из древних родов, и они могут с гордостью указать на многих прославленных предков. Это прекрасно, но это не то мерило, которым будут мечи".
Несколько бровей нахмурились в недоумении или замешательстве, когда эльфы обдумывали эти слова. Как еще может быть выбран королевский дом, кроме как по чести рода?
Этландо воспринял это как хороший знак. По крайней мере, они задумались.
"Сегодня мечи выберут своих первых владельцев. Со временем они выберут достойный клан с проверенной преемственностью. Видишь ли, это наследственные клинки, предназначенные для передачи достойным потомкам до тех пор, пока длится род. С течением времени претендовать на меч будет все сложнее, ибо меч будет выбирать только тех, кто обладает потенциальной силой и характером, чтобы владеть всеми способностями меча. С каждым поколением задача будет становиться все сложнее".
"Как мы узнаем, выбрал ли нас меч?"
Этландо повернулся лицом к молодому эльфу, задавшему этот вопрос. "Если ты еще жив, значит, тебя сочли достойным".
Провидец позволил этому утверждению на несколько мгновений повиснуть в тишине. "Да, мечи - лунные клинки - отнимут жизнь у любого, кто не достоин. Это может показаться жестоким, но подумайте, насколько велика будет сила этого оружия, когда пройдет десять поколений! Необходимо принять меры предосторожности, чтобы их магия не попала в злые руки и не была использована во зло. Как только меч будет затребован, только его законный владелец сможет обнажить его и остаться в живых".
Эльфы настороженно кивнули, обдумывая практические аспекты, связанные с охраной столь потенциально могущественного оружия. Однако никто не заговорил, ибо все были намерены услышать слова провидца.
"Любой эльф может отказаться от чести наследования. Сегодня нет принуждения, и никогда не будет. Но знай: те, кто берет в руки лунный клинок, также обязуются служить Людям. Они служат им великой ценой.
"Магия, которую каждый владеющий мечом добавляет к нему, - это та часть Плетения, которую эльф называет своей собственной. После смерти ты будешь служить мечу и Людям и откажешься от радостей Арвандора. Но это не вечный приговор, - быстро добавил Этландо. "Когда работа меча закончена, он становится бездействующим. Его магия улетучивается, и сущность всех его владельцев высвобождается в Арвандоре".
Провидец сделал паузу, чтобы дать каждому эльфу осознать масштаб обязательства, а затем перешел к делу, ради которого они все собрались.
"Лунные клинки выберут королевскую семью двумя способами. Во-первых, мечи сузят круг претендентов. Через несколько тысячелетий лишь несколько достойных кланов все еще будут владеть клинками. Они продемонстрируют доказанную преемственность достойных эльфов. Не исключено, что через несколько тысяч лет некоторые кланы будут иметь более одного клинка на службе у Народа.
"Во-вторых, силы, которыми наделен тот или иной меч, определят, достоин ли клан править. Одни мечи станут грозным оружием для высококвалифицированных бойцов, другие уподобятся посохам магов, хранящим силу заклинаний. Один, а может быть, два или три, станет таким мечом, которым мог бы владеть король".
Этландо дал словам отзвучать долгим эхом. "Есть одна вещь, о которой я хотел бы попросить вас. Это не указание богов, а моя собственная просьба. Не позволяйте более чем двум эльфам из одного клана потерпеть неудачу в этот день. Если вы пожелаете, невостребованный меч может быть сохранен кланом в доверительном управлении для будущего владельца, который будет служить Людям. Но поймите, что те кланы, которые не преуспеют сегодня, имеют мало надежды претендовать на трон Эвермита.
"Сейчас самое время говорить, если у вас есть вопросы. Это не тот выбор, который следует делать легкомысленно. Ни один эльф не будет считать себя хуже, если решит не брать лунный клинок, ни сейчас, ни когда-либо. Есть много способов служить людям. Это лишь один из них".
Как и следовало ожидать, не было слышно ни звука, кроме беспокойного топота эльфийских ног, на лицах ожидающих не было написано никаких эмоций, кроме уверенности в результате и нетерпения начать.
Этландо горько улыбнулся. "Очень хорошо. Это последние мои слова. Когда заклинание будет готово, маги займутся церемонией выбора".
Глаза древнего эльфа закрылись, и он начал покачиваться, напевая жуткую мелодию. Один за другим круг магов взялся за странное заклинание. Перед удивленными глазами эльфийской толпы Этландо начал светиться слабым голубым светом. Его форма стала полупрозрачной, мерцающей от набираемой силы. Скандирующие маги, сами зачарованные, начали добавлять слова к своему заклинанию, хотя слова, которые ни один смертный эльф не слышал и не произносил прежде. Форма Этландо обрела высоту и мощь, поскольку заклинание черпало магию из Плетения и мудрости богов.
Наконец заклинание закончилось на одной высокой, звонкой ноте. Светящаяся форма Этландо распалась, словно кристалл, разбившийся от звука. Свет, которым был Этландо, разлетелся, как лучи лазурного солнца. Голубые болты магии и силы вспыхнули на каждом из лунных клинков. Мечи вдруг ожили магией и засверкали интенсивным голубым светом.
Наблюдающие эльфы вскинули руки, чтобы отгородиться от внезапно вспыхнувшего яркого света. Когда их глаза привыкли к магическому свету, они увидели, что, хотя лунные мечи все еще горели, Этландо исчез.
Смысл этого был понятен всем. Все было так, как сказал Этландо: Сила лунных клинков будет создана из сущности благородных эльфов, которые будут их носить. Первая сила, та, что легла в основу всего последующего, - способность видеть и судить. Кто мог бы лучше справиться с этой задачей, чем сам почитаемый провидец?
Прошло мгновение благоговейной тишины, прежде чем один из Высших Магов заговорил. "Триста мечей, триста эльфов. Пусть кланы, стремящиеся к Эвермиту, выйдут вперед".
Без колебаний первые представители кланов вышли вперед. Эльфы образовали круг вокруг светящихся клинков, ненадолго преклонили колени в молитве богам и посвящении Людям. По сигналу магов они, как один, потянулись к рукояткам своих лунных клинков.
Голубой свет пронесся по долине, и от взрыва вздрогнули древние деревья. В наступившей тяжелой тишине менее двухсот эльфов поднялись на ноги со светящимися мечами в руках. Остальные лежали мертвые, сраженные магическим огнем.
Неверие и ужас были запечатлены на лицах всех свидетелей. Убитые эльфы были одними из лучших бойцов, величайшими магами! Если они не были достойны, то кто же может быть достоин?
И все же ответ стоял перед ними. Сто семьдесят два эльфа вложили лунные клинки в пустые ножны на поясах и вышли из кругов. Их лица сияли, но не гордостью, а благоговением.
