— Но путешествия расширяют кругозор, — сказал Дор. Он сам, увы, так мало путешествовал до того, как проник в гобелен. Но проделанный путь уже многому его научил.

— Тоже мне занятие, расширяться! — хмыкнул фавн.

От столь легкомысленного безразличия Дор просто оторопел:

— Ну а если, допустим, что-то случится с вашей горой, с озером, с деревьями и вам придется уходить? Ведь надо заранее знать, куда идти, надо готовиться.

— А зачем готовиться? — недоуменно спросил фавн.

И тут Дор окончательно понял, что не только рожки да копытца отличают их друг от друга. Фавны совсем иначе воспринимают мир. Они похожи на детей. Только дети могут позволить себе так легкомысленно относиться к необходимости быть осторожным.

Дор все яснее понимал, почему фавны почти исчезли из Ксанфа, а не менее легкомысленные нимфы остались. Кто такие нимфы? Очаровательные обнаженные девицы. А такие существа всегда нужны, вот они и выжили. Хочешь быть популярным, старайся походить на хорошенькую девушку; а внутрь никто не заглянет, внутри можно быть пустым, как та обманка в лесу. Вероятно, со временем нимфы, подобно гарпиям, напрочь лишатся мужчин своего рода и станут выходить замуж за чужаков.

Горн чувствовал себя все хуже. Дор заметил это и решил повернуть назад.

— Дорогу я нашел, — объяснил он. — Очень хорошая дорога. А что осталось, проверим завтра вместе с Прыгуном.

Горн страшно обрадовался. Он помчался назад, к горе, и вскоре к нему присоединились другие, менее предприимчивые фавны.

— Праздник! Все на праздник! — закричал горн, подпрыгивая по-козлиному.

— Праздник! Все на праздник! — подхватили другие.

Фавны разложили между горой и озером праздничный костер и подожгли его с помощью небольшой, но злобной саламандры. В будущем саламандры смогут уничтожать огнем все вокруг, кроме земли, но у этого древнего предка сил хватало, к счастью, только на костер. В небольшом аккуратном огоньке сгорят лишь веточки да прутики.

Козлоногие нарвали листьев, сделали из них налистники, укрепили их на палках и стали поджаривать. Озерные нимфы и ньюфавнленды принесли морских огурцов и настоящих крабов для Прыгуна. С одной стороны озера бил из-под земли шоколадный гейзер. Горячий шоколад всегда на вашем столе! Древесные существа прибавили к угощению орехов и пряников, а горные прикатили снежный ком — для прохладительных напитков. Дор испробовал душистой росы. Она и в самом деле оказалась чудесной — вкусной, крепкой, искрометной.

Нимфы и фавны уселись широким кругом около костра и приступили к пиршеству. Дор и Прыгун с радостью присоединились к ним. Наевшись до отвала, фавны вытащили дудочки и стали наигрывать, а нимфы — танцевать. Тела их причудливо колебались и покачивались. Дор никогда прежде не видел ничего подобного.

Вскоре фавны отложили дудочки и присоединились к нимфам. И вместе они стали выделывать нечто уж вовсе немыслимое. Это был уже не танец, а ритуал, напоминающий танец. Взрослые во времена Дора прячутся и стесняются, а нимфы и фавны — полюбуйтесь, занимаются этим открыто, без всяких церемоний!

— Ас ними все в порядке? — озабоченно спросил Прыгун. — Извини мое любопытство. Я ведь совсем не разбираюсь в ваших нравах.

— В полном порядке, — ответил горн. — Просто мы так празднуем. Такой весенний праздник.

— А другие праздники у вас есть? — поинтересовался Дор. — Для прочих времен года?

— Каких прочих времен? У нас здесь всегда весна. Дети, конечно, после этого праздника не рождаются. Нас можно обвинить в легкомыслии, но мы просто обожаем такие праздники. И вы можете присоединиться.

— Благодарю, — ответил Прыгун, — но я не вижу там паучих.

— Я... я подожду... — пробормотал Дор. Телом он, конечно, чувствовал искушение, но рассудок сказал «нет». Слишком рано ему. К тому же он снова вспомнил деревянную пустышку в лесу.

— Как хотите, — не обиделся горн. — У нас не заставляют. Каждый здесь делает только то, что ему по душе.

Горн еще немного понаблюдал и вдруг прыгнул вперед. Мимо как раз проходила какая-то горняшка. Горн схватил ее. Нимфа страстно вскрикнула, запрокинула голову и брыкнула изящной ножкой. «Так уже было!» — мелькнуло в голове у Дора. На долю секунды перед ним обнажилось то, что девушки обычно прячут под одеждой. Горн повалил нимфу на землю, и они совершили то, что явно понравилось обоим. «Надо запомнить, что за чем идет», — решил Дор. А вдруг и ему когда-нибудь придется заниматься тем же. Он понял, что отныне всегда при виде девичьих ножек будет вспоминать эту сцену. Он будет смотреть словно другими глазами.

— Если нимфы и фавны бессмертны и не имеют потомства, как же они развиваются? — прострекотал Прыгун.

— Может, они развивают сами себя, — ответил Дор. — С помощью волшебства.

— Иди ко мне! — прожурчала хорошенькая наяда, покачивая стройными чешуйчатыми бедрами.

— Извини... — начал было Прыгун.

— Но я зову Дора! — расхохоталась нимфа, и грудь ее при этом заколыхалась. Умопомрачительное колыхание... Может быть, нимфы знают об этом и потому так часто хохочут и вскрикивают. — Сбрось же свою глупую одежду и ступай ко мне! — позвала нимфа и топнула ножкой.

— Но... как же... — пробормотал Дор, не зная, как быть. Он решил, что не уступит, но искушение так велико! Нимфа прямо манит к себе... Но, уступив, он станет похож на фавна. Это будет первый шаг на пути превращения. Стоит ли его делать? Беззаботная жизнь, полная забав... Но что дальше? Разве смысл человеческой жизни в том, чтобы забавляться? Сначала надо выяснить, а уж потом делать шаг.

— Ну попробуй, хоть разочек, — уговаривала нимфа. Она словно читала его мысли. Наверное, это нетрудно — в таких обстоятельствах все мужчины мыслят одинаково.

И вдруг прозвучал ухораздирающий рев, и на беззаботных весельчаков навалилась куча темных тел. Гоблины!

— Вербовка! Вербовка! — кричал главный, злорадно скаля зубы. — Кого поймаем, отправим в нашу армию!.. — И он схватил за руку какого-то прелесника. Фавн был гораздо крупнее гоблина, но из-за страха не сумел ни убежать, ни защититься.

Нимфы запищали и брызнули кто куда — в воду, в лес, в горы. Фавны помчались следом. Никто и не подумал остановиться, сомкнуть ряды и выступить против насильников. Дор видел, что гоблинов всего-навсего восемь, а нимф и фавнов — сотня, даже больше. В чем же секрет?

Неужели само появление гоблинов так повлияло на беззаботных обитателей лесов и гор?

Дор потянулся за мечом. Он-то гоблинов не боится!

— Погоди, приятель, — остановил его Прыгун. — Это не наше дело.

— Неужели будем просто смотреть, как обижают наших друзей?

— А все ли мы знаем о происходящем? Все ли нам здесь понятно?

Слабое утешение, но с мнением Прыгуна надо согласиться.

А гоблины тем временем изловили пятерых здоровенных фавнов, бросили их на землю, повязали руки и ноги лозой. Гоблинам нужны были пленные, а не убитые. Пленных потом превратят в солдат. Прыгун опять оказался прав: размахивая мечом, Дор ничего не достиг бы. То есть ничего хорошего.

Но Дор никак не мог взять в толк одного: ну что это за существа такие, которые подпрыгивают от радости, встречая чужаков, и тут же отказываются помогать друг другу в беде. Если они не могут отстоять свою собственную...

— Пятеро, — сказал главный. — Еще один нужен. — И гоблин смерил Дора злобным взглядом. — Убить жука, взять мужика, — распорядился командир.

Гоблины окружили приятелей.

— Теперь это и нас касается! — сурово произнес Дор.

— Ты прав, — согласился паук. — Не вступить ли нам в переговоры?

— Переговоры?! — возмущенно выкрикнул Дор. — Они же сейчас разделаются с нами: тебя убьют, а меня возьмут в плен!

— Но ведь у нас больше ума, чем у них. Дор тяжко вздохнул.

— Будьте добры, отстаньте, — обратился он к главному гоблину. — Мы в вашей войне не участвуем. И не желаем...

— Взять их! — скомандовал гоблин.

Очевидно, вербовщики не понимали, что Дор не фавн, что его нельзя приспособить в войско и заменить его силой силу пятерых гоблинов. Семеро солдат послушались приказа и бросились на Дора.