Как раз перед тем, как Дэвид Холден и Руфус Барроус направились на "Плант Райт", чтобы предотвратить диверсию, они взорвали этот лабиринт.

- Свет, - прошептал Холден, и полузатемненные фонарики замелькали в обоих направлениях круглого тоннеля. Рози Шеперд развернула схему Метроу и осветила ее слабым лучом света.

- Куда нам идти? - спросил Холден.

Она колебалась не более секунды.

- Идите за мной, - ее мягкий альт перешел в шепот.

Свернув схему, она положила ее в карман, а маленький фонарик - в кармашек на ремне. Затем достала фонарь большего размера и двинулась вперед.

Под ногами бежал поток воды грязно-бурого цвета глубиной примерно три дюйма. Это была ливневая канализация. Поверх армейских ботинок у них были надеты болотные сапоги, и ногам сейчас было неприятно жарко. Но когда они добрались до следующей секции, ботинки были нужны уже только как обувь для ходьбы - ноги промокли насквозь. Глубина уже достигала двадцати шести дюймов.

На правом бедре Холдена висела "ручная пушка" Руфуса Барроуса, пистолет и впрямь напоминал орудие - большой, массивный. Язык пламени, вылетающий из ствола при стрельбе, также напоминал орудийный. Но "Орел пустыни" был на удивление послушным при стрельбе. Отдача практически не отличалась от отдачи автоматического пистолета 45-го калибра с патронами повышенной мощности. В свое время он много пострелял из такого, когда служил офицером в спецвойсках.

Ему понравился пистолет, когда Руфус дал ему попробовать, и он купил бы себе такой же, если бы имел достаточно денег. Кажется, это было очень давно - утром того дня, когда убили жену Холдена и троих его детей. После этого они собрали все, что могли, из его жалованья профессора истории университета Томаса Джефферсона и гонораров за иллюстрации к сборникам научной фантастики и купили себе то оружие, которое хотели.

Холден продолжал идти по трубе. Воды становилось все больше. Силуэт Рози, шедшей впереди, был едва заметен.

Все началось, когда он прочел книгу Милтона Брауна о наступающей на Соединенные Штаты волне терроризма, о неизбежности этой эпидемии для всего остального мира в форме коммунистической революции. Развернулась дискуссия, можно ли Брауну читать лекции в университете. Холден и его коллега Хэмфри Ходжес стояли на диаметрально противоположных позициях. Победила точка зрения Ходжеса, и Брауну было отказано.

Холден часто думал о том, многие ли из тех, кто выступил против Брауна, поняли, что он имел в виду, или вообще хотя бы потрудились прочесть его книгу.

А речь шла о том, что многие исторические личности неоднократно предупреждали о том, что тем, кто не желает усваивать уроков истории, придется пережить их вновь.

Так и случилось.

Потом начались мистические акты саботажа и насилия. С ростом их числа стало ясно, что это организованный террор. Террор во имя революции, осуществляемый "Фронтом Освобождения Северной Америки".

Банды уличных подростков, с которыми вела борьбу Рози Шеперд, бывший детектив, вместе с полицией Метроу, перерастали в отряды революционных бойцов. И возглавляли их, как правило, не американцы.

Были ли здесь замешаны русские? Или кто-то еще?

Вопросов было в избытке, а вот ответов на них мало.

Канализационная труба разветвлялась на два рукава. Рози колебалась лишь секунду и свернула влево. Холден прикинул, что сейчас они шли приблизительно на север. Компас в металлической трубе был бесполезен.

Он шел вслед за Рози, винтовка М-16 висела за спиной, в правой руке он держал пистолет.

Холден купил лучшее из того, что можно было приобрести легально. Разрешение на покупку автоматического оружия приобрести было трудно. Из-за высоких пошлин цены на оружие были очень велики. М-16 была захвачена в бою у одного из боевиков ФОСА. Стоимость оружия для них проблемы не составляла они воровали его на правительственных армейских складах. Не составляло труда для членов "Фронта" и получить разрешение на его покупку. Холден купил полуавтоматическую гражданскую модификацию винтовки G-3 калибра 7,62 мм. Сейчас бы он держал ее в руках с большей охотой, чем калибр 5,56 мм. Но частные лица могли купить только то, что им позволяли.

Холден подумал о том, что, к счастью, боевики ФОСА в основной своей массе предпочитали парабеллум девятимиллиметрового калибра, потому что время от времени ему приходилось пополнять боезапас для своих пистолетов патронами, захваченными в бою.

Здесь он тоже выбрал самое лучшее. Во всяком случае, он так считал.

"Беретта 92F" нового военного стандарта и ее собрат чуть меньшего размера "92FC". Они и сейчас были с ним - один в плечевой кобуре под левой мышкой, другой - в армейской кобуре на ремне, сдвинутой с правой стороны ближе к левому бедру. То, что он взял "Орла пустыни" Руфуса Барроуса, нельзя было объяснить с точки зрения логики. Хотя это и был один из самых грозных выпускаемых пистолетов, точный и надежный, патроны к нему достать было трудно, - да и кто, спрашивал он себя, носит три пистолета? Но в этом случае логика была ни при чем.

Холден продолжал идти, вода поднялась еще выше, ноги скользили, и идти приходилось медленней. Если под водой натянута сигнальная проволока, ее не обойти.

Нож был тем видом оружия, которому Холден уделял первоочередное значение. У пистолетов и винтовок заканчиваются патроны, теряются магазины, может выйти из строя какая-нибудь часть механизма. А нож, если он, конечно, хорошего качества и если им не открывать консервы, можно только потерять. Другие беды к нему не относятся.

Он поговорил с мастером из Техаса Джеком Крейном, работой которого всегда восхищался, и вдвоем они разработали конструкцию ножа. Они назвали его "Защитник". По стандартной номенклатуре, если ее можно было к нему применить, это был боевой нож, предназначенный как для нападения, так и для обороны. Овальное предохранительное кольцо отделяло лезвие от рукоятки. На рукоятке были углубления для пальцев. Сама она была покрыта специальным синтетическим составом, обеспечивающим ее прочное сцепление с ладонью при любых условиях. Лезвие было заострено с двух сторон от середины, поэтому оно казалось пустотелым, на самом же деле было цельным. Холден не затачивал вторую сторону лезвия, это запрещалось законом, но сделать это можно было в любой момент. Такие запреты сейчас не имели абсолютно никакого смысла. Если он когда-нибудь попадет в руки властей, то нарушение этого правила будет, наверное, последним из обвинений, которые ему предъявят.