-Не знаю. Просто в последнее время мне как-то беспокойно. Как будто что-то происходит, а никак не могу уловить, в чём эта перемена.
Вскоре за ней приехал Шмидт и отвёз в офис, где друзья праздновали рождения Ивана Александровича Белова и обсуждали насущные дела, ради которых Фархад прибыл из Душанбе днём ранее.
Когда Вероника вошла в кабинет Белова Валера стоял на стремянке, меняя лампочку, Витя сидел рядом за столом и что-то разбирая в бумагах, параллельно наливая себе водку. Интересно, какая это уже бутылка? Космос сидел рядом с Сашей и слушал разговор Фары и Саши. На появление Вероники он никак не отреагировал, что немного задело Пчёлкину. Фархад был явно взвинчен и очень зол.
-…а что мне говорит Белый? – услышала она обрывок фразы Фарика. Девушка замерла в дверях, слушая разговор. Она даже не успела снять пальто, лишь стянула шарфик с шеи и теперь перебирала ткань в руках. – А Белый мне говорит, что в Москве товар продавать не будет, так?!
-Фарик, я говорю тебе в тридцатый раз с упорством идиота, ты нихрена понять меня не хочешь! – Саша тоже был взвинчен. Вероника прошла в кабинет. Брат заметил ей и поднялся, помогая снять пальто.
-Что происходит? – спросила она тихо.
-Фара хочет везти наркоту в Москву. Саня против. – Вероника кивнула. – Выпьешь? – он кивнул на бутылку водки.
-А поесть ничего нет? Я голодная ужасно. – Витя кивнул и принялся делать сестре бутерброды, протягивая параллельно ей банку с икрой. Девушка усмехнулась, но приняла её. Белов и Фархад продолжали спорить на фоне. Фил спустился со стремянки и сел с другой стороны от Пчёлкиной. Фара резко поставил рюмку на стол и мрачно произнёс.
-Ты пойми, они мне условие поставили. – Фара смотрел в одну точку. – Если я с тобой этот вопрос не улажу, они будут решать его по-своему.
-Здравствуй жопа Новый год! Что они меня, стрелять будут? – спросил Саша.
-Да, будут. – Просто ответил Фархад.
-Не угрожай мне, Фарик.
-Я тебе не угрожаю. Я тебе объясняю. – повисла пауза. Все молчали, не вмешиваясь в разговор, хотя, каждый из присутствующих, пожалуй, имел своё мнение на этот счёт. – Саша, ты мне брат. Я за тебя…я за тебя последнее отдам.
-Фарик, - Саша взял его за руку. – я люблю тебя, как брата, но личное есть личное, а дело есть дело. Это бизнес! Значит так, в Москву наркоту я не пускаю, передай родне, что Белый в отказе. Пускай бомбу в меня швыряют, мне пофигу на самом деле.
-Бизнес. О, брат… - далее Фархад произнёс что-то на родном языке.
-Фарик, ты устал, давай мы тебя в гостиницу отвезём, а? давай, Фар! – Саша хлопнул друга по плечу.
-Я пойду. – кивнул Джураев. – Только помни, что своего брата ты кинул. Ты кинул. – он поднялся со своего места и стремительно направился к выходу. – До свидания.
-Фара! – крикнул Белый ему в след, но Джураев, не оборачиваясь, вышел. – Ребят, проводите его. – Витя и Валера тут же направились за ним, а Вероника следом. Холодность Космоса и общая напряжённость не позволили ей оставаться наедине со взвинченным Беловым и отстранённым Космосом.
-Фара! – окликнул Витя Джураева, тот не оборачиваясь, бормоча под нос ругательства на родном языке, бежал вниз по лестнице на ходу надевая пальто. – Фар, стой! – мужчина, наконец, обернулся, у выхода и Витя остановился перед ним. – Че ты кипятишься? – Вероника и Валера спускались следом.
-Ты не понимаешь! Сначала они убьют меня. А потом они убьют его! – Фархад был зол. Таким девушка не видела его никогда.
-Послушай, Саша никогда ничего зря не делает. – Витя легонько ткнул партнёра в плечо.
-Наивные вы, как дети. – Вероника и Валера, наконец поравнялись с Витей и Фарой. – Вы моих басмачей не знаете. – Филатов невозмутимо ел икру из баночки, зачерпывая её десертной ложкой. Фархад же, сказал это, вышел за дверь не попрощавшись.
-Вить, не ломай голову. Пойдём накатим? – наконец изрёк он. Пчёла взглянул на брата, а затем перевёл взгляд на сестру. Затем он взглянул наверх и отмахнулся.
-Давай покурим, пускай они потрещат. – Пчёла примостился на подоконник, прикуривая и прикуривая сестре.
-Сам травишься и сестру травишь. – констатировал Фил.
-Космос за то, что бы гнать наркоту в Москву. – произнёс Витя, заглядывая сестре в глаза. Её словно ледяной водой обдало. Она была ошарашена этой новостью. Повисла пауза, которая, казалось, давила девушку, словно пресс.
-Вить… – брат лишь качнул головой. Валера присел на ступеньки.
-Ник, я не знаю, что тебе ещё сказать. – он взял её за руку, проводя пальцем по кольцу, подаренному Космосом год назад. – Знаю только, что если сейчас этого не сделать, может что-то произойти.
Вскоре на ступеньках послышались шаги. Это спускался Космос. Он был в пальто и по всей видимости собирался уезжать домой. Вероника соскользнула с подоконника, на котором они с Витей сидели. Холмогоров бросил на них хмурый взгляд.
-Ты едешь? – спросил он у девушки, глядя в глаза.
-У меня пальто наверху. Подождёшь? – Холмогоров кивнул т вышел из здания. Вероника бросила на брата тревожный взгляд, тот ободряюще кивнул ей.
Ника быстро вбежала вверх по лестнице. Саша сидел в кабинете и смотрел в окно. Когда Пчёлкина вошла, он перевёз взгляд на неё.
-А ты что думаешь на этот счёт, Ник? – спросил Саша. Голос у него был уставшим.
-А разве моё мнение имеет какое-то значение? – тихо проговорила девушка, глядя другу в глаза.
-Не прибедняйся. Твоё мнение всегда имеет значение.
-Если тебе интересно моё мнение, – Пчёлкина сняла с вешалки пальто и взяла сумочку. – то я считаю, что везти наркотики в Москву – означает затянуть на наших шеях петлю, которая в итоге всех нас сгубит. – с этими словами девушка вышла из кабинета.
Космос стоял у Линкольна и курил. Ника остановилась напротив, пытаясь понять, что изменилось в нём так быстро за несколько часов, которые она провела в роддоме у Ольги, а он с ребятами в офисе.
До дома они ехали в тишине. Космос вёз её к себе домой. Москва мигала огнями, засыпая, оставляя позади события последних дней. Москва казалась совсем другой. Когда Вероника была маленькая и Павел Викторович впервые взял их с Витей на парад Победы, им было по 5 лет, Вероника была очарована тем, как красива и величественна была её родная столица в самом её сердце. После парада отец отвёз их в Парк Горького кататься на каруселях.
Когда они были подростками, они частенько приезжали все вместе на Воробьёвы. Смотровая площадка стала «их местом». Они частенько засиживались там допоздна, до темноты и Вероника, сидя на парапете смотровой площадки, любовалась величественным зданием МГУ, которое находилось напротив. Космос, будто прочитал её мысли, и свернул в сторону Воробьёвых.
Огни плыли за окном, мягкими убаюкивающими светлячками прыгали один за другим, будто пытались угнаться за старым Линкольном, который вёл человек, ставший для неё всем миром. Она иногда до сих пор не верила, что они с Космосом, так сильно ненавидев друг друга с самого детства, вдруг теперь не представляли друг без друга жизни. Космос прибавил громкости на магнитоле. Оттуда пела какая-то мелодичная песня, которую Ника прежде не слышала. Но она казалась ей такой знакомой, будто бы радиоволны улавливали её тревожное настроение.
…Ты сейчас далеко
Столько дней или лет
Ты сейчас далеко - дождь стучит мне в окно
Это осень смывает твой след…*
Вероника смотрела на Космоса. Он внимательно следил за дорогой, а она изучала его профиль. Она так часто изучала его профиль, когда он спал или работал, не замечая, что она украдкой наблюдает за ним. Изучала, запоминала и много думала о том, что жизнь их сложилась нелепо и по киношному глупо. Ещё ей иногда казалось, что его греческое имя наложило будто бы какой-то отпечаток на его внешность. Слишком необычно красивым он был, словно и вправду сошёл со старой греческой гравюры.
