- Не волнуйся, господин. К тому времени, когда я с ними закончу, они будут относиться к этим киркам как к продолжению своих рук.

- Я полностью уверен в тебе, Макрон. - Катон хлопнул его по спине и повысил голос, чтобы завершить обмен репликами. - Если я тебе понадоблюсь, я буду у гарнизонного квартирмейстера в Бактрисе. Продолжай, центурион.

Макрон отсалютовал, когда его друг отвернулся и зашагал в сторону города.

Оба они разделись и искупались в реке накануне вечером, когда лагерь был разбит и пароли переданы дежурным. Смена одежды и бритье помогли им обоим почувствовать себя более комфортно и презентабельно. И все это под шум трех вспомогательных когорт, которые в темноте трудились над строительством укреплений для защиты своих лагерей. Преторианская гвардия могла бы быть самым изнеженным формированием в римской армии, но они усердно тренировались и поэтому смогли возвести свой лагерь в два раза быстрее, чем их товарищи из вспомогательных когорт.

Только пращники соответствовали стандартам вспомогательных подразделений, с которыми Макрон и Катон вместе вели кампанию в Британии. Остальные когорты пробыли в Сирии гораздо дольше, чем им было необходимо. Гарнизонная служба и сопровождение сборщиков налогов означали, что самое близко приближенное к бою, с чем сталкивалось большинство из них, - это рукоприкладство по отношению к разгневанному налогоплательщику. Их снаряжение было в плохом состоянии, и Макрон не мог не задаться вопросом, как командующий Корбулон собирается сделать из этого бесперспективного материала что-то достаточно эффективное, чтобы противостоять и победить парфян. По мнению Макрона, еще предстояло решить, кто скорее разобьет ему сердце: ауксилларии или иберийцы, ожидающие его.

Он вдохнул и повернулся к своему переводчику.

- И так, Нарсес. Давай начнем. Я буду краток. Ты будешь переводить, когда я сделаю паузу. Первым делом это время. Нам нужно, чтобы эти парни делали все одновременно, иначе все полетит насмарку.

Нарсес нахмурился, глядя на кружащих над головой птиц. - Полетит?

- Военный термин, - сказал Макрон. - Я постараюсь обойтись без жаргона. Этот термин означает, что все закончится путаницей. Чего мы не хотим.

- Ааа!

- Итак, когда я отдам приказ, я хочу, чтобы люди сосчитали до трех очень громко и дружно, прежде чем они выполнят приказ. Таким образом, они сделают это одновременно. Понимаешь?

Нарсес кивнул.

- Скажи им, чтобы они в точности повторяли то, что я говорю. - Макрон подождал, пока Нарсес переведет, затем набрал полные легкие воздуха, поднял руку, чтобы посчитать пальцами, и прокричал: - ОДИН... ДВА... ТРИ!

Последовал неровный бормочущий шум, похожий на шум толпы, собравшейся на рынке. Макрон даже не стал ждать, пока шум утихнет.

- Что это было за чертово дерьмо, мать вашу? - закричал он, а затем, когда Нарсес с трудом подобрал нужные слова, чтобы передать разговорную речь, он повернулся к переводчику.

- Стоп! - Он вздохнул и принял спокойный вид. – Хорошо, поступим следующим способом, я буду указывать на тебя, когда мне понадобится, чтобы ты заговорил. До этого момента ты не произнесешь ни единого чертова звука. Ясно?

      - Да, - робко ответил Нарсес.

      - «Да, господин», - это правильная форма обращения, начиная с этого момента, ты будешь обращаться ко мне именно так. Понятно? - Макрон бросил на него предупреждающий взгляд, чтобы Нарсес сразу понял суть.

      - Да, господин.

      - Так лучше. Так. Давайте попробуем еще раз. ОДИН ... ДВА... ТРИ!

На этот раз иберийцам по крайней мере удалось сделать паузу между каждой вспышкой какофонии.

- Трахни вас Юпитер! - Макрон в отчаянии покачал головой. - Так, давайте попробуем по одной цифре за раз. ОДИН!

***

Макрону потребовалось потратить большую часть утра на то, чтобы обучить их правильному распределению времени, повторению и выполнению основных команд. Затем он разделил их на центурии и выбрал тех, кто казался лучшим среди них, в качестве их офицеров. Нарсес вмешался, чтобы объяснить, что обычно их делят на группы в зависимости от регионов, из которых они были набраны, и их возглавляет местный князь. Но Макрону это не понравилось, и он настоял, чтобы их организация была по римскому образцу.

Иберийцы с радостью согласились, поскольку любое отклонение от нормы представляло для скучающих солдат лишь мимолетный интерес.

В конце концов, он велел им сложить копья и смотреть, как он повернулся к преторианцам и приказал им построить трехметровый участок вала походного лагеря. Мужчины провели большую часть утра, с интересом наблюдая за происходящим из тени телеги, но быстро поднялись и с готовностью принялись за работу, желая поразить иберийцев своим профессионализмом. Как только Макрон выразил удовлетворение их усилиями, он взобрался на вал и отдал приказ иберийцам выстроиться в линию, чтобы получить кирки, которые они с любопытством осмотрели.

- На случай, если вам интересно, - начал он, - вы держите в руках секретное оружие Рима. Именно это оружие делает нас практически непобедимыми. Потому что оно позволяет нам использовать местность в своих интересах и держать варварских ублюдков на расстоянии и в страхе, пока мы рубим и поражаем их копьями, пращами и всеми другими мерзкими штуками, которые мы можем бросить в них, - с удовольствием объяснил он. - В этом мире есть два типа людей. Те, кто умирает, и те, кто копает. Вы копаете. - Он указал на пропотевших преторианцев. - Они показали вам как это делать. Теперь ваша очередь. Построиться!

Нарсес перевел, и иберийцы выстроились вдоль линии столбов, которые воздвиг для них Макрон. Когда последний человек оказался на месте, Макрон поднял руку.

- По моей команде… Копать землю!

- Раз, два, три, копай! - хором закричали иберийцы и, вонзив кирки в твердую землю, принялись за работу.

Макрон вытер пот со лба и потянулся за своей флягой, глядя на них с суровым выражением лица, которое он обычно использовал, чтобы скрыть свое удовлетворение от людей, которых он тренировал.

- Не так уж и плохо, - неохотно пробормотал он. - Возможно, я смогу сделать из них приличных солдат.

***

Со стены над Евфратом, где располагался кабинет квартирмейстера, открывался прекрасный панорамный вид на реку и на берег, где на открытой местности раскинулись лагеря вспомогательных когорт. Одно время комната служила арсеналом для баллист, скорпионов, онагров и прочих метательных машин, которые были установлены на платформе снаружи. Но в течение долгих лет, с тех самых пор как парфянская армия была замечена из крепости, метательные механизмы постепенно пришли в негодность, а затем были разобраны и вывезены. На их месте был сооружен навес, и квартирмейстер выращивал помидоры и апельсины в больших горшках, расставленных вокруг его хорошо благоустроенного святилища.

«Несомненно, - подумал Катон, - случайные подарки командиру гарнизона Бактриса обеспечили ему приятное проживание».

Граникул был стройным человеком, столь же ухоженным, как и его тщательно ухоженные растения, и в его таблинии была небольшая библиотека с полками, заваленными записями о поставках, которые приходили и уходили из больших зернохранилищ и погребов под цитаделью города-крепости. Он радушно принял Катона в своем кабинете и угостил его хорошим вином и такими изысканными закусками, какие только можно было найти на местном рынке. Его должность хоть и предполагала массу удобств, но тем не менее разочаровывала отсутствием собеседников с такими же возвышенными интересами, в течение первого часа или около того он настаивал на обсуждении новостей из Рима, политических, культурных и интеллектуальных, при каждом удобном случае. Со своей стороны Катон с удовольствием рассказывал то, что знал, прежде чем вернуть разговор к текущему вопросу.

Граникул один раз прочитал документ с полномочиями от главнокомандующего, после чего улыбнулся и провел трибуна на террасу, где они сели на мягкие кресла по обе стороны кедрового стола, инкрустированного геометрическими узорами из слоновой кости. Там, потягивая вино, Катон поинтересовался, какие запасы продовольствия и снаряжения хранятся в Бактрисе, а затем перечислил свои требования. Квартирмейстер кивал, делая записи на покрытой воском дощечке, и поднял только один вопрос, вдыхая воздух сквозь зубы.