Меня подняло в воздух, вместе с клочьями земли, грудь обожгло от рвущейся силы, но я была жива. Меня припечатало к земле.

В ушах звон, в глазах пелена от дыма пожара, а я все равно жива. Вскочила на ноги и тут же рассмотрела создателя взрыва. Судя по цвету его энергии — это точно один из Белых, я почти была уверена, что меня кто-то звал, почти была уверена вокруг, кричали, кричал и этот маг. Ладони заволокло черным эфиром. Тягучая словно смола она умоляла. Я метнула в противника темное пятно. Энергия послушно нашла свою цель, тот, не издав ни звука, рухнул.

Глефа растворилась в воздухе, потому что она мне больше не нужна. Ладони заполыхали черным пламенем. Так словно бы это были два опущенных вниз факела. Ко мне подбегали, пытались ударить мечом или алебардой, пару раз я видела похожие топоры, как у того кому отрубила ноги, значит они из одной шайки, возможно одного рода. Вполне вероятно, что сегодня я убила всех наследников… Если так, то хорошо, пусть все рода этих тварей знают, за что умерли их выкормыши.

Пламя убивало почти мгновенно, даже попадая не в грудь или голову. Кто-то кричал, кто-то падал с перекошенным от ужаса лицом. У меня не было жалости и не было желания останавливаться. Я обязательно сдержу свое слово, потому что пустота держит свое. Я шла по трупам, босые ноги хлюпали в крови, хотя у меня и не было цели куда-то идти. Я знала, что спущусь в ту залу только, когда здесь не останется никого…

Когда кто-то из удачливых мечников все-таки успевал меня задеть, пламя моментально прижигало ранки. Языки черного огня взметались вверх, если в меня летело заклятье или в сторону, если стрела. Я словно была окружена десятком щитов сразу. Убивать было легко, я знала, что делаю правильный выбор, но и радости у меня от этого не было. Это был долг.

Передо мной на колени рухнул очередной воин в латах, а за ним стоял человек. Маг из Белых, но все же человек, он был ниже меня ростом, что не удивительно для человека. Он попятился от меня. Я видела его страх.

— Ты проклятая тварь! Мы всех вас уничтожим! — прокричал он.

Я схватила его за грудки и поднесла к лицу.

— Посмотри на меня, Белый! Посмотри мне в глаза, которых уже нет! — черное пламя легонько коснулось его лица, и он тут же закричал. На щеке остался крупный широкий порез. — У меня только один вопрос, Белый: скольких вы здесь уже убили?

— Я не… знаю!

— А примерно? — ласковым шепотом спросила я.

— Знаю только, мы собирали всех детей и даже полукровок…

Пламя выжгло в человеке приличную дыру. Я отбросила тело в сторону и осмотрелась. Живых разумных здесь больше не было. Кроме Его фигуры. Он бежал ко мне. Я улыбнулась.

Грудь обожгло изнутри так резко, что я даже потеряла равновесие, застонала и опустилась на колени. Взор пропал, для того чтобы его поддерживать, мне нужно концентрировать внимание, а это просто невозможно, когда такая боль. Пламя с рук пропало, а я согнулась еще сильнее.

— Ранена?! Что с тобой! — кричал Он, обнимая за плечи.

Жар стих так же резко, как и появился. Я расслабилась и подняла голову. Взор вернулся сам.

— Милостивые Боги…! — прошептал Он, оглядывая меня. Он был в ужасе.

— Ничего! Все хорошо! — я улыбнулась, совершенно искренне, тепло и с благодарностью, но по Его всполохам было видно, что Он не верит тому, что видит, Он в панике из-за меня и, кажется, боится за меня. — Пойдем!

Я оперлась на его руку, а Он поддержал и помог встать на ноги. Меня все еще шатало, голова кружилась. Я сделала неуверенный шаг в сторону прохода, откуда выскочил Белый, но Он остановил меня, сжав мою руку.

— Зачем ты это сделала?

— Что? — не поняла я.

— Зачем спасла меня, ведь могла погибнуть!

— Мы все когда-нибудь умрем, не стоит придавать этому слишком большое значение.

— Зачем? Я тебя спрашиваю!

— Потому что я просто не могу позволить тебе умереть. — я говорила спокойно, удивляясь тому, что мне действительно плевать, ведь я отвечаю на вопрос и это моя правда. А что с ней делать, уже не мои проблемы.

— Но, ведь я предал тебя, как ты можешь меня защищать?

— Да, и что с того? Ты будешь жить!

Его хватка ослабла, и я пошла к проходу. Мы двигались по неширокому коридору. Ниточка, которую нашла пустота, вела нас в ту залу. Он больше ничего не сказал. Я шла первая, через несколько минут я поняла, что ноги слушаются с трудом, пару раз споткнулась и оперлась рукой о стену. Становилось жарко, горло сдавливало, было трудно дышать. Просить Его о помощи я не стала, не хотелось причинять Ему еще больше боли. Нам никто не встречался. Я слушала наши тихие шаги. Прислушилась к миру вокруг. Но ни засад, ни просто случайных караульных у нас на пути не было. Виски кольнуло, я отшатнулась на шаг влево, колени задрожали, и я растянулась на каменном полу прохода.

Он подскочил и поднял на руки.

— Тебе нужно отдохнуть! — холодно заметил Он.

Я покачала головой, говорить сейчас выше моих сил. Он усадил меня на большой камень и протянул флягу. Я глотнула, только вода уже не спасала от жажды, она обжигала, словно горячий источник, мне сейчас уже не поможет вода или отдых. Нужно сдержать данное слово! Я молча вернула флягу.

— Верни нашу связь! Ты сейчас это точно можешь! Я видел, как ты убила всех Белых и меня отшвырнула, словно я нашкодивший котенок!

Я улыбнулась.

— Верни нашу связь и тогда я смогу подпитать тебя своей силой!

Я снова покачала головой.

— Но почему?! Используй меня! Я могу помочь!

— Нет! — я встала и зашагала дальше, умоляя всех Богов и пустоту, чтобы они дали сил, и остаток пути я проделаю словно на летней прогулке.

Говорить с Ним мне больше не хотелось, как, впрочем, и видеть Его. С каждым лишним прожитым мгновением во мне все больше крепла уверенность, что я здесь лишняя. Я тоже должна понести свою кару. В войне за жизнь я проиграла полностью. Много раз совершила неправильный выбор, в итоге толкнула самое дорогое существо на предательство. Тот, кого я так неистово и всепоглощающе любила, оказался не просто безумцем, а безумцем о которых слагают страшные истории. Я не нажила друзей, не победила врагов и даже месть совершаю не совсем своими руками. По большому счету я не просто совершенно не нужный разумный, я принесла достаточно вреда. Даже если мне предложили бы излечить все раны, я бы все равно отказалась. Есть время, когда нужно просто уйти и сейчас мое время. Здесь меня ничто не держит. Неожиданно поняла, что рада и тому, что не просто умру, а еще и получу развоплощение Атмана, то есть меня уже никогда и нигде не будет. Я прожила достаточно и испытала столько же, чтобы понять, что жизнь весьма обременительный процесс. Она не нужна, более того она — череда непрекращающихся страданий, которые только в сравнении друг с другом кажутся радостными или печальными событиями. Жизнь — это не путь в поисках счастья, как я думала раньше. Жизнь — это череда самых разных истязаний, которые в конечном счете заканчиваются смертью.

Мне только казалось, что я хочу жить, меня воспитали любить жизнь, беречь жизнь и отнимать одни жизни ради других. Но сама я наконец поняла, что не хочу жить, мне жизнь противна, я не хочу существовать и хоть что-то испытывать. Я не хочу больше служить ради долга или чести. Я не хочу быть свободной, потому что свобода самый большой миф. Я просто хочу, чтобы меня оставили в покое, а еще, чтобы и меня самой не было, потому что я сама себя достану не хуже божественного воздаяния за грехи при жизни.

Мы дошли до больших дверей. Ладони моментально вспыхнули пламенем. Я положила горящие руки на влажное дерево, и защитное заклятье осыпалось зелеными искрами. Один Его удар и двери распахнулись. Мы оказались в той самой зале, в которой я лишилась зрения и дала слово. Только теперь в ней не было алтаря, не было зеркала, кресла и пентаграмм. Оно было пустым, я не видела ни одного, кто излучал бы свет разумности.

Лазоревая фигура перешла в образ зверя и длинным прыжком ушла в темноту. Я вызвала глефу и последовала Его примеру.