Первый луч солнца мягко застрял в ее волосах, пометался меж локонов, переплетенных в ночном беспорядке, заиграл переливом весеннего ручья по шее и нежно коснулся лица. Она сладко спала, наслаждаясь утренней дремой и нежным пением птиц. Как же она любила в такие моменты прижаться к нему поближе, почувствовать его тепло, обнять его покрепче! Только сейчас она была наедине со слепящим глаза солнцем – он снова куда-то ушел. Она знала, где он, но все равно всегда сердилась, когда он так уходил. В который раз она решительно шла за ним, стиснув кулаки от досады. «Разве может быть что-то важнее сладких объятий поутру?» – думала она, когда устремлялась за ним, никогда не говоря это вслух, потому что боялась услышать не тот ответ. Вместо этого она хваталась за молоток, намереваясь навсегда разломать ненавистную лестницу, отнимавшую у нее безмятежность улыбки, плавность движений, уверенность сердца. С каждым днем она становилась все несчастнее, а лестница – все длиннее. Скоро он достроит ее, и что тогда? Паника нарастала, ответы крутились перед ней, устрашая черной бездной неизвестности. Как же это на самом деле тяжело – любить!

Конечно, он всегда говорил, что они поднимутся туда вместе и будут по-настоящему счастливы. Нужно лишь немного подождать, и тогда у них начнется совсем новая жизнь. Она не понимала, почему они просто не могут быть счастливы здесь, и обиженно кричала на него, плакала и умоляла перестать строить. Он успокаивал ее, обнимал, говорил, что любит ее и хочет подарить ей небо, а для этого ему нужно достроить лестницу. Ведь он же рядом с ней и никуда без нее все равно не уйдет. Она соглашалась, укладывала для него еду в сумку и иногда даже помогала ему распиливать доски, но в душе ненавидела его и эту лестницу.

Она нашла его на поляне, покрытой стружкой и заготовками новых ступенек. Он отмерял угольком будущую ступеньку на доске, когда она прыгнула ему на спину, нежно обвила его бедрами, а руками начала гладить его лицо, волосы, грудь. Отложив работу, он взял ее за руку и повернулся. В этот момент она укусила его за ухо и не собиралась отпускать. Он закричал и попытался стащить ее, но она крепко держалась руками и ногами, равно как и зубами, за его тело. Тогда он повалился с ней в свежую кучу стружки, они перекатывались по земле, а затем она отпустила его ухо и звонко засмеялась, переходя на крик. Он щекотал ее бока, а потом схватил ногу одной рукой, а второй принялся щекотать лодыжку.

– Прекрати, прекрати. А-а-а-а-а!!! А то я снова тебя укушу!

– Если снова укусишь, тогда я буду щекотать тебя до захода солнца!

– Тогда я дождусь, когда ты уснешь, и, наконец, сожгу твою проклятую лестницу!

Он перестал ее щекотать и сбросил с себя, оставив лежать в стружке, а сам вернулся к заготовкам ступенек.

– Не говори так! Это наш шанс на лучшую жизнь! Мы же так долго этого хотели!

– Это ты хотел другой жизни, а я хочу, чтобы мы просто жили, не отвлекаясь на это бесконечное строительство!

– Ты будешь говорить совсем по-другому, когда мы поднимемся туда. Нам больше не придется укрываться от дождя и каждый день разводить костер, чтобы согреться. Не нужно будет идти на другой конец леса, чтобы достать еду. Мы будем смотреть на все с высоты и видеть всю красоту земли!

– Я устала про это слушать, ты даже не пробовал меня понять.

– Да, я не понимаю, почему ты все время пытаешься нас этого лишить? Неужели тебе не надоело постоянно готовить еду на углях, стирать в ледяной воде, шить одежду из шкур?

– Мне надоело слушать твои рассказы. Ты все равно никогда ее не достроишь, только потратишь все свое время и мои нервы!

– А вот и дострою! Может быть, ты тогда оценишь мой труд! Заберись со мной хотя бы до середины, и ты увидишь мир совсем другими глазами. Ты сразу захочешь подняться на самый верх и тогда будешь умолять меня поскорее ее достроить!

– А вот и не буду!

– Упрямая!

– Ты упрямый!

Они рассмеялись и обняли друг друга. Им не хотелось тратить драгоценные минуты на споры, ведь скоро он уйдет наверх крепить очередные ступеньки, а значит, спустится оттуда только к вечеру. Он уже приготовил инструменты и веревку, сплетенную из лиан, которой обматывал себя и привязывал к пролетам, чтобы не упасть. Иногда ветер раскачивал лестницу, и тогда она трещала и извивалась, грозясь обрушиться. В спокойную погоду она просто хрустела, вдавливая опоры в землю и сжимая между собой. Он всегда боялся, что таким образом они просто разломятся и она рухнет вместе с ним, но продолжал каждый день лезть наверх, а лестница продолжала стоять.

– Ты мне чуть ухо не откусила!

– А ты меня так щекотал, я думала, что описаюсь!

– Будет тебе уроком!

– А тебе будет уроком, что я не буду вечером готовить твои любимые лепешки!

– Ну, тогда я не принесу тебе небесных яблок!

– Небесных яблок?

– Да, я заметил их вчера, когда ставил последнее перекрытие. Думаю, что сегодня я доберусь до них.

– Если ты не поделишься со мной небесными яблоками, тогда я точно сожгу твою лестницу!

– Видимо, ты забыла сегодняшний урок!

Он поднял ее на плечо, удерживая одной рукой, а второй снова принялся щекотать ей бока и пятки.

– А-а-а-а-а! Отпусти! Ха-ха! А-а-а-а! Сожгу! Сожгу!

Они снова повалились в стружку и утонули друг в друге.

Когда они поднялись, то были покрыты стружкой с ног до головы, словно шкурой. Это не имело значения, потому что они очень ценили такие моменты, когда могли забыть обо всем и насладиться своей близостью. Их ладони были сплетены, носы соприкасались, глаза закрыты. Они слушали друг друга, чувствовали друг друга, любили друг друга. Их сердца бились ровно, тела еще пылали, на губах царствовала блаженная улыбка. Они могли подолгу лежать так, не произнося ни слова, наслаждаясь своей близостью, обмениваясь прикосновениями и поцелуями, играя взглядами и телами. В такие мгновения слова были не нужны.

– Пойдем искупаемся в ручье, смоем с себя стружку, – прервал он первым молчание.

– Пойдем, день сегодня жаркий.

Они подошли к ручью в том месте, где он заполнял расщелину, образуя небольшое озерцо, прежде чем продолжить свой бег вниз по долине. С визгом она разбежалась и с головой окунулась в прохладную воду, оставив на водной глади след из древесных опилок. Она раскинула руки в стороны и легла на спину так, что ее груди лишь немного возвышались над водой. Он последовал за ней, подплыл под водой, руками проскользил по ее животу и грудям. Она издала легкий стон от неожиданности, когда он ее коснулся, затем обхватила руки, которые ласкали ее тело, разжигая новый виток страсти.

Резким движением он нырнул головой между ее коленей, крепко утвердил руки на ее бедрах и подтянулся. Она извивалась и стонала, махала руками по воде, словно пытаясь взлететь, и неожиданно замерла, устремив взгляд к небу.

– Что с тобой? – спросил он, слегка растерявшись. – Ты же всегда долго кричишь в самом конце? Тебе не понравилось?

– Все замечательно, как всегда. Я просто задумалась.

– О чем же ты задумалась в такой момент?

– Я подумала: там наверху ведь не текут ручьи, как же мы будем делать это, когда поднимемся по твоей лестнице?

– Что-нибудь придумаем, не волнуйся.

– Я не волнуюсь, мне просто интересно.

– Это хорошо. Думаю, нам предстоит многое там открыть. Ты будешь довольна.

– Я и так всем довольна. Главное, чтобы твоя лестница не упала, когда мы будем по ней подниматься.

– Все будет в порядке. Это не похоже на тебя. Ты же не любишь отвлекаться, когда мы близки телами?

Вместо ответа она нырнула под воду. Настала его очередь откинуться на воду, расставив руки в стороны, и устремить взгляд на небо.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».