Кеа Гианг замолчал, взгляд его устремился куда-то поверх головы Куанга, словно Главный жрец пытался прочесть там начертания грядущего…
– Я отправляю твою группу военных к охотникам, – спустя десять инаун снова заговорил Главный верховный.
Но этого будет недостаточно. Подбери из тех, кто помогал тебе ликвидировать заговор… Боюсь, Ур Атан что-то замышляет. Он не станет ничего предпринимать в твоем присутствии, опасаясь твоего могущества, но может посеять смуту после твоего отлета.
– Ур Атану не откажешь в уме. Не зря он взял на себя связь с кораблем. Он пользуется ею только тогда, когда это нужно ему, но теперь и ты сможешь связаться со мной. Я оставил Таяру станцию и даже более сильную, чем у калхора.
Кеа Гианг кивнул и замолчал. Куанг понял, что беседа окончена. Он поднялся, собираясь удалиться, однако, вопреки обычаю, Главный жрец положил ему руки на плечи и заглянул в глаза.
– Будь осторожен, мой мальчик. Помни, ты единственная надежда всех спасенных и тех, которые еще могут быть спасены, тонкая ниточка, связывающая нас с родиной. Не будет тебе покоя ни здесь, ни там, на нашей далекой Ауэне. Всегда найдутся люди, готовые плести интриги даже при обычных обстоятельствах, не говоря уже о чрезвычайных, когда стоит вопрос о жизни и смерти. И еще постарайся вывезти книги богов. Без них мы быстро утратим наши знания. Ведь здесь надо начинать с ничего…
Куанг готовил корабль к отлету окрыленный. Его настроение передалось экипажу, и даже очистка солоноватой озерной воды, казалось, пошла быстрее. Таяр приехал попрощаться перед самым отлетом. В последний момент к нему присоединилась У Киу и, хотя Иуз уже не мог предупредить Ум Куанга об ее появлении, сама У Киу не стремилась осложнять отношения.
– Пойдем в рубку, – сказала она, предупреждая его намерения. – Я посижу с тобой, пока ты делаешь расчеты. Я знаю, у тебя появилась другая женщина. Это твое дело. Ты все время на корабле и тебе, конечно, трудно. Кто-то должен о тебе заботиться… Но я – твоя жена, и мне не хочется, чтобы люди говорили, что я тебя даже не проводила в трудную дорогу. Обычаи сильнее нас…
Куанг проводил ее в рубку и усадил на штурманское кресло.
– Хвала Белым богам, что я женился на умной женщине, которая, хотя и не помогает, но, по крайней мере, не мешает мне. И, конечно, свято чтит обычаи, – сказал с иронией Куанг. – Но, зная тебя, я не думаю, что ты приехала только затем, чтобы попрощаться.
– Конечно, дорогой, – У Киу мило улыбнулась. – Я никогда не была бескорыстной. Пока будет грузиться корабль, я хочу, чтобы ты побывал во дворце и кое-что привез мне сюда. Вот тебе записка. Передай ее Ю Эни, она подберет то, что мне необходимо. И обязательно привези мне музыку, твой подарок. Надо же хоть что-нибудь иметь, как память о тебе, – она лукаво заглянула ему в глаза.
– Ты все такая же, – вздохнул Ум Куанг. – Обещаю тебе, что привезу, что будет возможно, а транзистор обязательно. А теперь сиди тихо и не мешай работать.
Попрощавшись со своими помощниками и экипажем, в рубку зашел Таяр. Куанг поднялся ему навстречу.
– Прости, Главный. Мы долго были вместе. Я всегда помогал тебе с удовольствием… Какое это было прекрасное время! Теперь приходится уходить… Может быть, я еще вернусь, когда пройдет это…
– Прощай, Таяр. Ты был мне верным товарищем. Надеюсь на твою помощь и на новом месте. – Ум Куанг вытащил из кармана микрокристотрон. – Возьми на память. Он тебе пригодится. Когда на обратном пути я выйду на орбиту Сооны, будешь корректировать посадку. Данные я тебе передам.
– Спасибо, Главный, – растрогался Таяр. – Можешь быть спокоен. Я не подведу.
Через несколько ун корабль стартовал. В назначенное время Таяр вышел на связь с кораблем.
– Главный, я Таяр. Видели ваш старт. Очень впечатляющее зрелище даже издалека. Странно видеть взлет со стороны…
– Иуз! – голос Куанга звучит взволнованно и тревожно. – Ты помнишь систему отсчета времени Белых богов?
– Да, Главный! – тревога захватила Таяра, и он ответил быстро и четко, как будто ощущая себя на штурманском кресле.
– Переведи отсчет семь на наше время.
– Четырнадцать ун, восемнадцать аун, Главный!
– Сейчас одиннадцать. Осталось трое ун, восемнадцать аун. Это конец, Таяр. Мы не успеем вернуться. Надо уходить подальше.
– Что случилось, Главный?! Ты говоришь загадками, от которых мне не по себе!
– Кто-то включил систему самоуничтожения. За трое ун мы не успеем приземлиться и уехать. Орбита неудобная. А оставлять корабль вблизи Сооны… Боюсь, как бы не повторилась история с Ауэной.
– Но кто же мог это сделать?
– Только У Киу, – услыхал Таяр голос Ин Куаны. – Кроме нее и вас никто не входил сегодня в рубку.
– Но У Киу не знает, где расположена система самоуничтожения.
– К сожалению, знает, – угрюмо проговорил Куанг. – Она с прошлый раз случайно обнаружила и едва не нажала кнопку из любопытства. Пришлось ей объяснить.
– Теперь она это сделала, – уверенно сказала Ин Куана.
– Да, – вспомнил Куанг. – Она же сама напросилась в рубку. Неужели все-таки она?
– Главный, разве важно сейчас – кто? У нас же были посадочные боты, уходите немедленно!
– Мы их сняли, Таяр, в последний раз, чтобы набрать побольше пассажиров, а на малом боте, предназначенном для экипажа, можно спускаться только с орбиты Сооны… Этого делать нельзя!
– Куанг! – инженер впервые в жизни назвал его по имени. – Ну придумай что-нибудь! Как же так?!
– Успокойся, Иуз. И позови Кеа Гианга. И У Киу тоже. У нас на разговоры осталось не более пяти инаун. Потом связь прервется, да и уходить нужно подальше от Сооны.
Весть о том, что корабль гибнет, мгновенно облетела весь поселок. У Киу не хотела идти в комнату Таяра. Ее приволокли силой.
– Главный, все собрались!
– Кеа Гианг здесь?
– Да, мой мальчик!
– А У Киу?
– Здесь! – откликнулось сразу несколько голосов.
– У Киу, зачем ты это сделала? Это спрашиваю я, твой муж, Ум Куанг.
– Какой ты мне муж? Ты изменил мне!
– Ты это сделала из ревности!
– Да!
– Однако ты ничего не сказала и была приветлива.
– Тем верней удалась моя хитрость! Я тебя ненавижу!
– Но ведь ты погубила не только меня. Ты уничтожила последнюю надежду тех, кто нас ждет на родной Ауэне.
– Какое мне до них дело!
– Уберите ее. Мне противен ее голос! Кеа Гианг, ты меня слышишь?
– Да, дорогой Куанг. Слышу!
– Это не ревность! Это заговор против народа. Ур Атан хорошо понимал, что с каждым новым рейсом у него будет меньше приверженцев и возможности снова прийти к власти. Я говорю о реальной власти. Он подговорил дочь, чтобы она уничтожила корабль.
– Я все понял, мой мальчик. Память о тебе будет жить вечно в наших сердцах.
– Я хочу, чтобы у нашего народа была другая память, Кеа Гианг. В иллюминаторе я вижу прекрасную голубую планету с огромными океанами и гористыми материками, покрытыми зеленью лесов. Мы выбрали не самое лучшее место для жизни на Сооне, но все равно это прекрасно жить на такой планете… Я хочу, чтобы наш народ, будущие поколения помнили, что произошло с Ауэной, и никогда не создавали термоядерные устройства для гибели других, ибо они не только способны превратить в пустыню цветущую землю, но и нарушить хрупкий механизм вращения планеты. Мы уходим в ничто. Берегите последнюю…
Звук оборвался. Таяр бросился к станции, думая, что отошел контакт, но, взглянув на часы, понял, что время связи кончилось.
– Может быть, мы еще услышим их, – тихо произнес он. – Сейчас я посчитаю…
Два долгих уна они ждали, что корабль снова заговорит, но далекий космос молчал. Уже вечерело, когда яркая вспышка озарила небо, будто у горизонта взошло новое солнце.
– Это они! – крикнул Таяр. – Как я не догадался, зачем поехала У Киу на корабль?
– Надо поставить им памятник, – тихо сказал юноша, стоявший рядом с Гиангом. – Изобразить их на фоне восходящего солнца.
– Они сгорели в пламени, чтобы спасти нас и голубую Соону от новой катастрофы. Какую же казнь придумать той, которая по призванию должна давать жизнь, но обрекла их на гибель? – спросила Гианга девушка.
