Объяснять ему тонкости женской души у меня сейчас не было просто никаких сил. Я сосредоточенно думала о том, что нам делать дальше. И, ничего не могла придумать. В голове была какая-то опустошенность. Мысли ползали медленно, как мухи, застрявшие в меду.

Дверь за нашими спинами тихонько скрипнула, и на пороге встала Томира. Постояв немного, чуть нерешительно произнесла.

– Пойдемте в дом. Я на стол собрала. Вам надо подкрепиться. Дорога предстоит дальняя и непростая.

Я тяжело вздохнула, а про себя подумала, что неплохо было бы еще понять, куда эта дорога.

Мы вошли в дом. На столе стояла нехитрая еда. Большие ломти свежего хлеба, в мисочке прозрачно-янтарный мед и налитый по кружкам горячий чай, заваренный, судя по запаху, из трав. Томира уже убрала с пола черепки разбитой посуды, и сейчас вместе с нами села за стол. Подождав пока мы насытимся, она тихо заговорила.

– Наволод отдал своим новым «друзьям», – Она выделила голосом последнее слово, давая понять, как она относиться к этой, так называемой «дружбе». Потом поправилась, – Отдал им в полное владение огромную пустошь около самых Солнечных гор. Когда-то, во времена правления вашего отца, это было, поистине, райское место. Люди даже говорили, что так, наверное, выглядит благословенный Ирий. Склоны гор покрыты лесами, виноградные лозы переплетали ветви деревьев, в которых вили гнезда многочисленные птицы. По утрам они оглашали своим чудесным пением округу. Люди со многих мест иногда приходили туда специально, чтобы послушать их дивные голоса. А на месте теперешней пустоши были бесконечные просторы лугов, где в шелковой траве паслись дикие лошади. Река, берущая начало с самых снежных вершин, наполняла эту долину прозрачной влагой и звонким голосом своих чистых струй. Теперь – это мрачное место зовется в народе Выжженым Долом. Ибо, жизнь ушла оттуда. Вновь прибывшие иноверцы сожгли дотла все живое, что было там. Но, они не смогла совладать с могучими лесами, покрывающие горы. Сейчас, в той долине они строят какие-то сооружения из камня и железа, напоминающие уродливые крепости. Именно там сосредоточена вся их дьявольская сила. И охраняется она не магией. Природу того, что там запрятано не могу понять даже я. Магия там бессильна. Когда-то, Волхвы из многих мест решили собраться все вместе, чтобы уничтожить эту опухоль, вырезать ее. Но … – Она замолчала, скорбно поджав губы.

Вран не удержался и поторопил ее.

– Что же произошло? Им удалось? – Взгляд его впился в Жрицу.

Она отрицательно покачала головой.

– Назад не вернулся никто. – Через мгновенье она опять продолжила. – Больше никто не видел их, ни живыми, ни мертвыми. Я даже не знаю, что с ними произошло. Но, больше никто не пытался. По всей стране лазутчики и наушники Правителя. И это не только люди. Наволод не жалеет магии, чтобы удержать власть.

Я принялась водить пальцем по столу, превращая лужицу из нечаянного пролитого чая в своеобразную карту.

– Судя по тому, как он суетиться, он боится. Страх запустил когти в его сердце. А, значит, он будет делать ошибки. Люди всегда от страха делают ошибки. Нам это на руку. – Мой голос был задумчивым. Я подняла глаза.

Вран с Томирой смотрели на меня с удивлением.

– Что? Я что-то не то сказала? По-моему, это очевидно. Разве нет?

Томира покачала головой.

– Мне кажется, что Наволоду вообще не знаком страх. Он безжалостен, жесток, точно знает, чего хочет. И в достижении своей цели он пойдет несмотря ни на что, и ни на кого.

Я усмехнулась.

– Ты ошибаешься, Жрица. Чем злобнее человек, тем больше он боится. Он боится, что не сможет удержать власть, что его подданные его не любят, что могут подумать, что он слаб, если он не будет убивать, разрушать, жечь, уничтожать. И чем больше он погружается в пучину зла, тем больше страх пожирает его. Так устроено Зло. Это закон Вселенной. И никто его не изменит. Наволод – не исключение. Мой мир, в котором я жила, знает много подобных «Наволодов». И, поверьте мне, они исчезли, а мир так и стоит. – Я поднялась из-за стола. – Нам нужно идти. Время не работает на нас в данной ситуации. Вран, ты помнишь Серых, и предводителя их Крэга? Нам здесь придется повторить тоже самое. Только, я опасаюсь, что это будет намного труднее. Пока Наволод не уверен, что именно мы прошли завесу этого мира, наш шанс победить в этой схватке увеличивается. Но, так будет не всегда. Поэтому, мы должны торопиться. – И тут же, я обратилась к Томире. – Скажи, а Хар знает КТО его мать?

Жрица слегка вздрогнула при упоминании мной имени ее сына. Лицо ее сделалось мертвенно-бледным. И она медленно проговорила:

– Нет … Не думаю. Наша связь с Наволодом была недолгой. И об этом почти никто не знал. Я была тогда молода и наивна. Он явился передо мной, как витязь, на белом коне. И очаровал меня. Мне казалось, что нашей любви не будет конца. Но, вскоре, я поняла, КТО такой Наволод. И у меня больше не оставалось никаких иллюзий. Как только Хар родился, я тут же почувствовала, он обладал очень сильным магическим даром. Но, я так же была уверена, что Наволод отберет у меня сына. И я провела обряд, запирающий магию. Когда люди Наволода пришли забрать у меня ребенка, я не смогла им противиться. Всю свою силу я потратила на совершение обряда. За мальчиком пришел Чернонег, он торопился. И не стал проверять малыша. Зачем… – Кривая усмешка исказила ровную линию ее губ. – Они были уверены, что сын Наволода просто не может быть обычным ребенком. Представляю, какое разочарование их постигло… Но, я не могла позволить, чтоб они воспользовались моим сыном в своих черных замыслах. Я ушла в эту глушь и стала Жрицей Богини Мары. – Она замолчала. Взгляд ее утратил яростный блеск, печаль накинула на нее свое покрывало. – Иногда, я тайком пробиралась к замку, чтобы, хотя бы издали посмотреть, как растет мой мальчик. Как он превращается в мужчину. Его наставником стал хороший человек. И это меня несколько примирило с тем, что у меня его отняли, что не я рассказываю ему сказки на ночь, не я пою ему колыбельные. – Несколько слезинок скатилось по ее щекам.

Боль утраты была еще сильна. Время ничуть не примирило ее с этой потерей. Я ей сочувствовала от всей души. Горе матери мне было понятно. Во всех мирах оно одинаково. Как, впрочем, радость, счастье, любовь и ненависть. Мне нужно было думать о нашей не простой задаче. Поэтому, я не стала выражать своих эмоций или проявлять сочувствие. Я задала следующий вопрос, который волновал меня.

– Скажи мне, почему здесь, рядом с озером, я не могу воспользоваться своей магией?

Томира очнулась от своих мыслей и воспоминаний, и тихо ответила.

– Потому что, это место принадлежит Богине Маре. И только ее магия здесь может проявляться. И только Великой решать, запретить или разрешить проявление других сил на этом месте.

Я задумалась. Вран смотрел вопросительно на меня.

– Нам сейчас надо связаться с Любашей. Возможно, Наволод послал кого-то в тот мир, чтобы понять, что же случилось с его воинами. Да, и то, что Серые не дают о себе знать, тоже должно что-то для него значить. Вдруг, наши друзья что-то знают об этих посланцах. Конечно, если таковые были. У Трояна есть родичи. В любом случае, мы должны предупредить их, чтобы они были начеку.

Вран все еще не понимал меня. Легкое раздражение прозвучало в моем голосе, когда я принялась объяснять более подробно свою мысль.

– Понимаете, Наволод не может быть уверен, КТО пересек границу этого мира. Он может догадываться, но наверняка не знает. Поэтому, я думаю, что он должен отправить кого-то в тот мир, чтобы понять, что случилось с его пропавшими людьми. Его неуверенность в данном вопросе дает нам малюсенький шанс застать Серых врасплох. Поэтому, дорогой братец, нам надо торопиться. Мы выступаем немедленно. Покинув это место, мы можем связаться с нашими друзьями. У меня нет времени уговаривать Богиню, и ждать от нее милости.

Я решительно поднялась, подхватила свой рюкзак и направилась к дверям. Вран поспешно последовал за мной. Томира вышла проводить нас.