В зале поднялось приглушённое недовольное перешёптывание. Мало кому понравится такое решение, но баварский курфюрст Карл Альбрехт уже отрёкся от престола за себя и за своих потомков. Так нельзя, конечно же, особенно учитывая то, что сделал это бывший курфюрст под пытками и очень удачно умер «от лихорадки» после подписания отречения.

Формальности соблюдены, Бавария уже отдана Габсбургам. Сегодняшний мир лишь формально подтвердит свершившийся факт.

С Ганновером было сложнее.

— Касательно курфюршества Ганновер соглашающиеся стороны пришли к отдельному соглашению, которое не касается настоящего мирного соглашения, — продолжил арбитр.

Таргус успел поговорить с английской стороной насчёт возврата Ганновера.

Товар возврату не подлежит, но подлежит обмену.

Георг II скрипя зубами согласился на следующие условия: легионы Таргуса покидают территорию Тринадцати колоний, срывают форты и оставляют поселения, не трогая больше подданных английского короля. Но уходят не просто куда-то в никуда, а на испанскую территорию, чтобы вести там агрессивную политику огня и меча.

Георг II, потерявший в своих колониях всяческий вес, желал того же своим извечным противникам. Вот и выходило, что Ганновер уходил с молотка за уничтожение вице-королевства Новая Испания.

«Ганновер стоит всех этих смертей», — подумал Таргус.

Стать двойным курфюрстом было нельзя, поэтому Ганноверским курфюрстом становится малолетний Карл Альбрехт, второй «брат» Таргуса.

«Малец ещё не вполне соображает, а уже стал целым курфюрстом — вот это настоящая история успеха!» — мысленно усмехнулся Таргус.

В конце концов, отсутствие или наличие Карла Альбрехта на троне курфюрста не повлияет ни на что: управлять Ганновером будет свежесозданный Сенат Ганновера, а также Магистрат из разного рода комитетов.

«Братья» получают лучшее образование из доступных, воспитываются в духе самого Таргуса. Воспитание это проводится по детально расписанным правилам, позволяющим развить выдающиеся морально-волевые качества. Таргуса так воспитывал отец.

В будущем из них вырастут полезные люди, которые возглавят исполнительную власть в своих курфюршествах. Сейчас они бесполезные сосунки, но это имеет свойство проходить со временем.

— По итогам переговоров Прагматическую санкцию, принятую ныне покойным кайзером Карлом VI 19 апреля 1713 года, признают все договаривающиеся стороны, — продолжал тем временем арбитр. — Передаю слово Её Императорскому Величеству Марии Терезии.

Официальная её коронация состоится в Риме, в следующем месяце, после чего в Александриненсбурге состоится свадьба.

— Я не буду говорить слишком долго… — начала Мария Терезия.

«Обман», — подумал Таргус.

И действительно.

Она разглагольствовала про важность всеобщего мира в Европе, а также про неприемлемость войны между цивилизованными государствами. Приводила в пример Тринадцатилетнюю войну против Османской империи. Утверждала, что Османская империя — единственная настоящая угроза для Европы, на которую никто не никто не обращает внимания.

Таргус терпеливо слушал речь своей невесты, впрочем, как и остальные участники мирных переговоров.

Мария Терезия любила и умела толкать речи, поэтому совсем скучно не было, но это сильно отвлекало от размышлений.

А подумать было о чём…

Брак — это ответственность. А политический брак — это двойная ответственность.

Они уже успели договориться, что проживать будут в Александриненсбурге, в активно строящемся сейчас Императорском Дворце. Этот дворец будет центром Императорского района, где будет находиться новая администрация «Священной Римской империи».

Сто пятьдесят пять тысяч квадратных метров — стекло и бетон. Совершенно не в современном стиле строительства дворцов, что отличает его от всего, что было когда-либо построено.

Закончить его планируется к концу следующего года, потому что строительство потихоньку было начато три года назад.

Таргус изначально планировал построить Дворец Сената, где будет заседать Сенат Объединённых Государств, то есть стоящий над всеми остальными местными Сенатами.

Но теперь, в свете открывшихся обстоятельств, назначение дворца пришлось сменить.

Новый Дворец Сената будет построен рядом с Эгидой, где будут постоянно находиться старшие сенаторы. Лишние расходы, но зато окупаемые престижем — дворец будет занимать 350 000 квадратных метров, представлять собой дворец-район, являя собой самое огромное и тяжёлое здание в истории человечества.

Фундамент и каркас Императорского Дворца уже возведены, поэтому осталось выработать нужное количество листового стекла, обшить всё пространство и нанять сотни мастеров, чтобы они превратили внутренние помещения в сияющее под солнечным светом произведение искусства.

До конца года они с Марией Терезией будут жить в александриненсбургском дворце курфюрста. В Эгиду и уж тем более в Промзону свою будущую жену с прихлебателями Таргус пускать не собирался, во всяком случае, не в первый год совместной жизни. Брак и всё такое — это, конечно, хорошо, но государственные секреты — это выше жены и возможных детей.

Мария Терезия тем временем сошла с трибуны и села на трон рядом с Таргусом.

— Отличная речь, — улыбнулся он ей.

— Спасибо, — кивнула ему она.

Дальше выступал какой-то герцог от иберов, затем лорд от англичан, а Таргус от слова отказался. Он всё сказал не словами, но победами, благодаря которым эти мирные переговоры и состоялись.

Не вмешайся он в этот бардак, война могла продолжаться ещё несколько лет. А так — пара побед, захват Баварии, Ганновера — всё кончено.

Наконец, переговоры достигли кульминации — настало время подписывать документы.

Таргус прошёл к столу, расположенному посреди зала, принял из рук Зозим перо, с недовольством прочитал документы на вульгарной латыни и расписался в положенном месте.

Далее он кивнул всем присутствующим и молча направился к выходу. Его миссия здесь выполнена.

//Эрцгерцогство Австрия, г. Вена, 14 января 1744 года//

— Сим объявляю Её Императорское Величество Марию Терезию императрицей Священной Римской империи! — Сигизмунд фон Коллонич, архиепископ Вены, возложил на голову Марии Терезии корону. — Да продлится царствие годы долгие и изобильные!

Овации, радостные вскрики, движение толпы и так далее.

Религиозный брак был официально заключён сорок минут назад, в Соборе Святого Стефана, но настоящее свадебное торжество планируется проводить в Шлезвиге. Так безопаснее.

Мария Терезия была облачена в роскошное церемониальное платье: красный с золотым — ткань в вышитых золотом красных розах, мелкими бриллиантами был обшит воротник, а полы платья украшали рубины. Дорого и бесполезно, но зато красиво.

Корона была старая, по официальной версии, принадлежала самому Карлу Великому, но это бред, разумеется. Во времена Карла Великого так делать не умели.

Привезли эту корону из Нюрнберга, где когда-то была столица Франкской империи. Пройдёт коронация — её вернут обратно, таков порядок.

Таргусу досталась корона консорта, изготовленная в Шлезвиге, выглядящая гораздо приличнее, чем архаичная, но имеющая историческую ценность и символичность, корона Карла Великого.

— Сим объявляю Его Императорское Величество Карла Петера I императором Священной Римской империи, — провозгласил фон Коллонич, опуская на голову Таргуса корону. — Да продлится царствие годы долгие и изобильные!

Далее начался этап поздравлений.

Прибывшие на коронацию курфюрсты и герцоги били поклоны и целовали руки, дарили дары, заверяли в верноподданнических чувствах, вассальной любви и так далее.

Уникальности ситуации добавляло то, что Мария Терезия не подписывала никаких избирательных капитуляций, потому что её официально не избирали. Она стала императрицей по Прагматической санкции, то есть по праву рождения.

Несправедливо, но когда гремят винтовки — закон молчит.

//Курфюршество Шлезвиг, г. Александриненсбург, дворец курфюрста, 23 февраля 1744 года//